Священник - Франсин Риверс

Аарон знал, что будет беда, и не знал, как расположить сердца людей к Господу. Если бы они только смогли понять, что несчастья на них навлекало только их упрямое нежелание верить Его словам.

Теперь весь народ возвращался из-за своих грехов, но через Моисея Господь по-прежнему протягивал им Свою руку. Когда Аарон садился рядом с братом и слушал слова Господа, они текли через него, такие ясные, наполненные значением и любовью. Каждое слово было сказано с определенной целью. Каждый закон должен был защищать, поддерживать, укреплять, вести и призывать надеяться на Господа.

Жертвы также имели свою цель, помогая выстраивать отношения с Богом. Жертвы всесожжений были платой за грехи, свидетельствовали о посвящении Господу. Хлебные приношения воздавали дань уважения и почтения Господу как обеспечителю. Мирные жертвы приносились в благодарность за мир с Господом и общение с Ним. Жертвы за грех были платой за прегрешения по неведению и восстанавливали виновного в прежнем общении с Богом, а жертвы повинности были платой за грех против Господа и людей и давали компенсацию нанесенного ущерба.

Каждый праздник указывал на то, какую роль Господь играет в жизни народа. Пасха напоминала о выходе из Египта. Семидневный праздник опресноков — о том, что рабство осталось позади и началась новая жизнь. В Праздник первых плодов израильтяне выражали свою благодарность Богу за его обеспечение и заботу, — нужно было праздновать Пятидесятницу по окончании жатвы ячменя и в начале жатвы пшеницы. Праздник труб — это день радости и благодарности Богу и начала нового года с Господом всей земли. День искупления избавлял весь народ от греха, восстанавливал их отношения с Богом. Семидневный Праздник кущей должен был напомнить будущим поколениям о Божьей защите и водительстве во время странствования народа по пустыне и наставить их верить Господу.

Иногда Аарон отчаивался. Столько же всего нужно запомнить! Так много правил. Столько праздников. Каждым днем руководил Господь. Аарон радовался этому, но в то же время боялся, что снова допустит ошибку, как уже было трижды. И он, конечно, никогда не сможет забыть литого тельца, смерть своих сыновей и проказу Мариам.

«Я слаб, Господь. Сделай меня сильным в вере, таким, как Моисей. Дай мне уши, чтобы слышать и глаза, чтобы видеть Твою волю. Ты сделал меня первосвященником этого народа. Дай мне мудрость и силу угождать Тебе».

Он слишком хорошо знал, каким будет путь веры. Он станет свидетелем чуда и последует за Богом в смиренной печали и покаянии. Временами будет казаться, что Господа нет рядом, и придут сомнения. Народ начнет роптать. Среди людей восстанет неверие. Кажется, вера становится сильной, когда совпадает с желаниями людей, но быстро исчезает под давлением трудностей. Хотя Божественное присутствие шло с ними в виде облака днем и огненного столпа ночью, обещая провести через поражение к победе, люди злились, потому что все было не так быстро, как им хотелось.

Слышал ли хоть один народ когда-нибудь голос Бога, говорящего из пламени огня, как слышали они и остались живы? Разве какой-нибудь другой бог когда-нибудь выбирал себе один народ, спасая их с помощью испытаний, чудес, знамений, войн, удивительной силы и устрашающих дел? Но именно это делал Господь у них на глазах!

А они все равно жаловались!

Чтобы изменить сердца этих людей, понадобится большее чудо, чем казни египетские и разделение вод Красного моря. Не какое-то чудо извне, как падающая с небес манна или вода из камня, а что-то изнутри.

«О, Господи, Ты написал Закон на каменных скрижалях, и Моисей записал слова Твои на свитках. Будет ли это когда-нибудь записано в наших сердцах, чтобы мы не грешили против Тебя? Измени меня, Господи. Измени меня, потому что я слишком вспыльчивый, усталый, все вокруг меня раздражает: и люди, и обстоятельства. Я ненавижу песок и жажду, и эту боль от пустоты внутри, потому что Ты кажешься таким далеким».

Аарона страшили не предстоящие войны, а странствование по пустыне — одно и то же изо дня в день. Каждый день несет свои проблемы. Каждый день несет скуку и пустоту однообразия.

«Мы уже проходили это, Господь. Удастся ли нам когда-нибудь сделать все правильно?»

* * *

Аарон сидел в шатре Моисея, отдыхая и наслаждаясь его обществом. Сегодня не будет никакой работы. Ни зачитывания свитков, ни изучения наставлений. Не нужно никуда идти. Собирать манну. Шесть дней Аарон ждал одного единственного дня покоя.

Но в стане было неспокойно. Он услышал, как выкрикивают его имя.

— Что на этот раз? — поднимаясь, проворчал он. Сегодня Шаббат[9]. Все должны отдыхать. Могли бы люди оставить их с Моисеем в покое хоть на один день в неделю?

Моисей встал вместе с ним. Его лицо было напряжено, губы сжаты.

Выйдя из шатра, они увидели собравшийся народ. Двое мужчин крепко держали третьего.

— Я не сделал ничего плохого! — пленник попытался вырваться, но не смог.

— Мы видели, как он собирал дрова.

— А как, по-вашему, я могу развести костер, чтобы готовить еду? Как я могу накормить семью без дров?

— Вчера надо было собирать!

— Но вчера мы шли весь день! Помните?

— Сегодня Шаббат! Господь сказал не работать в Шаббат!

— Я не работал. Я собирал.

Аарон хорошо знал, что закон строг, но ему не хотелось выносить приговор этому человеку. Он посмотрел на Моисея, надеясь, что у того будет готовый и справедливый ответ, вдобавок еще и милосердный. Глаза брата были закрыты, лицо сурово. Ссутулившись, он взглянул на пойманного мужчину.

— Господь говорит, что этот человек должен умереть. Все общество должно забить его камнями за станом.

Мужчина попытался вырваться.

— Откуда ты знаешь, что говорит Господь? Бог что, говорит с тобой, когда никто из нас Его не слышит? — он посмотрел на державших его мужчин. — Я не сделал ничего плохого! Неужели вы будете слушать этого старика? Да он прикончит всех вас до единого!

Аарон стоял рядом с Моисеем. Он не пытался оспаривать слова Господа. Он знал десять заповедей. «Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему. Не делай в этот день никакого дела…»

Людей подходило все больше и больше.

— Братья, помогите мне! Мама, не дай им так поступить со мной! Я не сделал ничего плохого, говорю вам!

Моисей поднял камень. Аарон наклонился и тоже взял камень. Ему было нехорошо. Он знал, что совершил более страшные грехи, чем этот человек.

— Бросайте! — скомандовал Моисей. Нарушитель попытался защититься от камней, но они летели со всех сторон и наносили тяжелые удары. Один камень задел голову, другой попал прямо между глаз. Мужчина упал на колени и закричал, моля о прощении, по лицу текла кровь. Следующий камень заставил его затихнуть. Он упал лицом в песок и лежал неподвижно.