Следак 4 - Николай Александрович Живцов

с Цепиловым. Он мобильный, в нашем отделе таких нет, а мне как раз такой и нужен для встречи с маклером.

Поэтому нашу встречу с Ситниковым я начал с хвастовства — сообщил о своем скором переводе в следственное управление МВД. После же моего рассказа о событиях в столице Ситников окончательно убедился, что я не стал балластом, и сбрасывать меня пока рано. И мы продолжили сотрудничество.

Мне было предложен кофе и даже кое-что покрепче, чтобы отметить награждение, медаль я тоже продемонстрировал Ситникову. Я выбрал кофе, мне еще предстояло возвращение в отдел. Просьба о диктофоне тоже была удовлетворена влет.

Окрыленный успехом, я спросил о секретной информации:

— Вы уже взяли в разработку Лихолетова?

Ситников сделал глоток кофе, чтобы дать себе время на принятие решения. И, так и не сказав ничего вслух, утвердительно кивнул.

Я поблагодарил его аналогичным жестом, мысленно посетовав, что с деньгами все-таки пролетел, причем из-за собственных действий. Сам же сдал бэхам ювелира. Видите ли, захотел его наказать за попытку моего убийства. И вот результат — я на мели.

Попрощался с Ситниковым и тут же угодил в соседний кабинет. Меня перехватили парни — Мамонтов со Скворцовым, которые с недавних пор стали инспекторами ОБХСС. Им тоже пришлось уделить время, даже вместе сходили в местную столовую.

У Скворцова тоже был повод для радости. Наконец до него дошла награда за задержание грабителей инкассаторов. Вадиму выдали премию и объявили благодарность. А вот нашему водителю досталась только премия. Ну хоть так.

Поздравил и уехал в отдел.

Было уже около трех часов дня и по возвращению я сразу приступил к изучению ответов на запросы по уголовным делам, что сделал до командировки. На чету Горбуновых, соседей Прошкиных, пришли справки об отсутствии судимостей и информация об их прошлых прописках. Ничего интересного. Никакие они не черные риелторы, люди просто решают квартирный вопрос.

Первоначально Горбунова, в девичестве Шилова, владела комнатой, площадью восемь квадратных метров, а когда вышла замуж, то обменяла ее на комнату побольше и с меньшим количеством соседей, которая как раз находится в квартире, где проживает моя потерпевшая.

Получалось, с точки зрения закона Горбуновы были чисты. Оставалось работать по возбужденному уголовному делу. Начать я решил с обхода соседей по дому. Кто-то обязательно должен был слышать ругать из квартиры, может даже то, как Горбуновы оскорбляли Прошкину. Кроме того, надо было допросить подруг Прошкиных, которым она наверняка жаловалась на действия своих соседей по коммунальной квартире. В общем, работы предстояло много. Одним вечером точно не обойдусь.

— Где бланки? — открыв дежурную папку я увидел, что она абсолютно пустая.

Боровиков отвлекся от сортировки уголовных дел и нагло заявил:

— Ну я взял. И что? Где по-твоему мне надо было их брать, если в отделе бланков нет? А меня на дежурство поставили, причем вместо тебя, ты же в это время по Москве гулял, — неприязненно закончил он.

Серега, спокойно! Он тебя специально провоцирует, а должно быть наоборот.

— Я бы тоже не отказался от такой прогулки по Москве, — в кабинет ввалился Сорокин и, услышав последнюю фразу, вставил свое мнение.

— Когда обмывать будем? — следом за ним шел Войченко. — И главное молчит! — предъявил он обиженно. — Если бы Панкеев в курилке слюной не брызгал, мы бы даже не знали о твоем награждении.

— Медаль-то хоть покажи, — потребовал Сорокин.

— Давайте в пятницу, — отвечая на вопрос Дениса, я открыл портфель и достал оттуда коробочку с медалью.

— За отличную службу по охране общественного порядка, — прочитал вслух Сорокин и передал награду полюбоваться Войченко, который уже нетерпеливо вырывал ее из рук.

— А сделал-то ты чего? За что сейчас медали дают? — потребовали они подробностей.

— Преступника задержал, — в пику им ограничился я кратким вариантом ответа. Отчасти из-за Боровикова, который, позабыв о работе, сидел, грел уши.

— А почему не сегодня проставляешься? — Войченко вспомнил о пьянке, возвращая мне медаль.

— Потому что сегодня я иду на ужин к родителям невесты.

— Пятница уже послезавтра. Не засохнешь, — хлопнул Дениса по плечу Сорокин.

Предупредив меня, что они оба очень обидятся если будет мало водки, следователи вышли. Я тоже стал собираться. Из-за отсутствия бланков пришлось довольствоваться обычной бумагой, сероватой с темными вкраплениями, другой не было. Нксколько листов я сложил в дежурную папку, которую в свою очередь сунул в портфель.

— Ты куда опять собрался? — Журбина выглянула из своего кабинета, как только я вышел в коридор.

Блит начальница. Поняла уже, что за подчинёнными нужен строгий контроль, особенно за такими как я.

— Людей допрашивать поехал.

Журбина недовольно поморщилась.

— Ладно езжай, — неожиданно смилостивилась она. — Толька дела с собой прихвати. В прокуратуру их по дороге завезешь, — стало понятна причина ее покладистости.

— Люда, а почему бланков нет? — решил я, раз уж мы тут встретились, прояснить этот важный вопрос.

— Не привезли еще! — огрызнулась Журбина. Судя по нервной реакции, этот всем вопрос ее уже достал. — На держи! — она выдала мне стопку уголовных дел и подтолкнула в сторону лестницы.

Милицейское следствие теперь курировал другой прокурор и я не стал к нему заходить, оставил дела в приемной. Незачем отвлекать важного человека по пустякам. Пусть девочки регистрируют, потом сами ему отдадут. На них и смотреть ему будет приятнее.

Задержавшись взглядом на кабинете Митрошина, я притормозил. По идее о своем скором переводе ему надо бы сообщить, будущий тесть все-таки, к тому же прокурор. Вот я и раздумывал, стоя в коридоре прокуратуры, сейчас это сделать или подождать до вечера, когда за ужином соберется вся семья? Чтобы два раза не проходить одно и то же. Не уверен, что мой перевод в другой город сильно обрадует родителей Алины. А значит лучше одним разом обойтись.

— О, Чапыра, давно не виделись, — угроза подкралась когда ее совсем не ждали.

Лена Голдобина выглядела как всегда отлично. Форменный костюм, сшитый специально по ее фигуре, аккуратно уложенные волосы, легкий макияж, без всех этих ярких теней и вульгарных стрелок, которые обожают рисовать на глазах местные модницы. Она держала в руках какие-то бумаги и с вызовом смотрела на меня.

— Привет. Как дела? — проявил я вежливость к бывшей подружке Альберта. Совсем забыл, что она здесь помощником прокурора работает.

— Слышала, у тебя скоро свадьба, — скорее не спросила, а