Похороны империи - Чингиз Абдуллаев

Никто даже не предполагал, что Назарбаев рассказал обо всем Горбачеву, и тот в течение полутора часов убеждал Президента Казахстана не лететь на эту встречу. Он прекрасно понимал, что совещание президентов четырех самых крупных республик организовано прежде всего против него. Уже много лет спустя будет создан миф о том, что именно в Беловежской Пуще три руководителя республик пришли к выводу о невозможности сохранения Союза в прежнем виде. Это неправда, и эту ложь невольно выдал сам Борис Николаевич, который в своей книге отметил, что уже утром разговаривал с Назарбаевым и рассказал ему о создании СНГ – Союза Независимых Государств. Если подобное решение не было обговорено заранее, то откуда Ельцин знал еще утром восьмого, как следует назвать их новое объединение? И почему он приглашал Назарбаева подписывать эти документы, если они еще не были готовы? Разумеется, он знал обо всем заранее, и создание СНГ не было спонтанным решением собравшихся в Беловежской Пуще политиков. Знали об этом и делегации остальных трех республик. За несколько часов, проведенных в Беловежской Пуще, подготовить все документы просто невозможно. Были предварительные договоренности и осторожные попытки договориться в обход союзной власти. По существу, в Беловежской Пуще собрались заговорщики, которые выступили против союзной власти, страны и ее президента. Но разве в истории когда-нибудь судили победителей? К этому времени реальная власть была у них в руках, а Горбачев оставался всего лишь символом разваливающейся страны. Поэтому так легко и просто удалось сбить эту отыгравшую фигуру с политической шахматной доски.

Но Назарбаев не прилетел не только потому, что его сумел убедить Горбачев. Он правильно решил, что поездка на сепаратные переговоры будет означать полное игнорирование остальных четырех республик Средней Азии, которые всегда видели в нем лидера их неформального объединения и готовы были соглашаться с его предложениями. Сдать своих соседей и коллег и демонстративно дистанцироваться от них Назарбаев просто не мог. Этот казахский чиновник, ставший руководителем республики после Колбина, оказался удивительно порядочным и достойным человеком, который всей своей жизнью докажет, что может по праву считаться лидером своего народа. В политике вообще трудно сохранить свои принципы, отстаивать собственные позиции. Политика всегда искусство компромисса. Но Назарбаев сумел сохранить за собой репутацию порядочного человека. А подобное удавалось очень немногим.

Он не прилетел в Беловежскую Пущу, где делегации трех республик спешно обговаривали все детали предстоящего соглашения. Разумеется, украинцы и белорусы отдали в этом вопросе инициативу российской делегации, мотором и мозгом которой был Геннадий Эдуардович Бурбулис. Кроме него, там активно работали Гайдар, Козырев, Шахрай. Вскоре основной костяк документов был готов, и руководители республик сели за столы, чтобы начать их подписывать.

Было подписано заявление глав государств, где поставили свои подписи Ельцин, Кравчук и Шушкевич. А затем было принято заявление правительств трех республик. И там уже стояли подписи Бурбулиса, Кебича и Фокина. Это был миг высшего торжества для Геннадия Эдуардовича. Пусть Ельцин не взял его в качестве вице-президента, пусть не предложил стать спикером парламента, зато сегодня и здесь Бурбулис поставил свою подпись под историческим документом, ставившим точку в истории Советского Союза. В этот момент он чувствовал себя человеком, вошедшим в мировую историю. Но именно с этой минуты началось его неминуемое падение, когда Ельцин с удивлением и непониманием начнет замечать все признаки «звездной болезни» своего государственного секретаря, которого потом сам и отправит в отставку. Уже через несколько месяцев Ельцин выведет Бурбулиса из правительства, еще через несколько месяцев освободит его от должности государственного секретаря, переведя руководителем группы советников, а затем Бурбулис возглавит международный гуманитарный и политический центр «Стратегия», что можно считать почетной и уважаемой отставкой, с сохранением подходящих льгот и финансового обеспечения. Но больше никогда его подписи не будет ни под одним историческим документом.

Подписанное в Беловежской Пуще соглашение вызовет очередное раздражение и у его ближайшего окружения. Опять Бурбулис со своей командой окажется рядом с Ельциным, тогда как там не будет ни Руцкого, ни Хасбулатова, ни Петрова. Вечером восьмого декабря Ельцин позвонил Президенту США, чтобы объявить об официальной смерти Советского Союза. Буш выслушал это сообщение достаточно спокойно; он уже знал из донесений ЦРУ, о чем именно должны договориться в Беловежской Пуще руководители трех республик. Но, положив трубку, он тут же собрал своих ведущих сотрудников Белого дома, чтобы поздравить их с исторической победой американского народа. Он не удержится и повторит это еще дважды – сначала в своем рождественском послании американскому народу, затем в новогоднем обращении к сенату и конгрессу США. И каждый раз будет отмечать, что развал Советского Союза означает полную и безусловную победу США в изнурительной «холодной войне», которая шла на протяжении нескольких десятков лет.

Ельцин не стал звонить Горбачеву, чтобы не слышать его упреков. Вместо этого было решено, что Президенту СССР позвонит руководитель Белоруссии, как хозяин встречи. Шушкевич соединился с Горбачевым.

– Добрый вечер, Михаил Сергеевич, – начал он.

– Здравствуйте, Станислав Станиславович, – поздоровался Горбачев. – Говорят, что вы пригласили к себе в гости сразу несколько президентов?

– Да, мы решили собраться здесь, – подтвердил Шушкевич. Рядом с напряженными лицами стояли Ельцин и Кравчук. Оба понимали, что сообщение, которое сделает Шушкевич, может вызвать болезненную реакцию президента. Но сообщить просто необходимо. – Мы собрались вместе, чтобы просмотреть документы, которые собираемся подписать, – продолжал Шушкевич, – и хотим сообщить вам, что вместо прежнего названия ССГ принято решение о новом названии – СНГ, Союз Независимых Государств.

– Это вы придумали сейчас или достаточно давно? – язвительно поинтересовался Горбачев.

– Только сегодня, – выдавил из себя Шушкевич. – Мы решили, что прежний Союз в том виде, в каком он был, необходимо распустить и создать новое объединение, куда могут войти все республики бывшего Союза.

– То есть даже не конфедерация, а просто союз государств? – перебил его Горбачев.

– Да, – выдохнул Шушкевич. – Мы считаем, что это реальности сегодняшнего дня. Борис Николаевич уже позвонил и сообщил обо всем Президенту США.

– Какая стыдобища! – неожиданно выкрикнул Михаил Сергеевич. – Звонить чужому президенту, чтобы рассказать ему о кончине своего государства… По-моему, это просто безобразие! И принимать такие решения без учета мнения всех народов, населяющих нашу страну, тоже неправильно. И антиконституционно.

– Мы учитывали мнение украинского народа на референдуме, – попытался оправдаться Шушкевич.

– А итоги всесоюзного референдума вы проигнорировали? – не успокаивался Горбачев. – Разве можно принимать такие скоропалительные решения о судьбе Союза. И тем более сообщать об этом Бушу, а не мне… Получается, что ваши республики входят в состав американского государства.