...И грянул гром - Фридрих Незнанский

Чумаков не дал ему закончить:

— Бай… это вы его замочили?

— Слушай, ты совсем обнаглел! Может, мне об этом и по телевизору объявить?

Однако Чумаков его будто не слышал:

— И эти двое… Значит, я все-таки прав был? Из его бессвязных, наполовину оборванных слов можно было догадаться, что именно он высказал предположение о причастности московских гостей Похмелкина к убийству Бая, и этот момент нельзя было упускать:

— Считай, что прав. Однако предупреждаю, на весь базар-вокзал осталось три минуты.

— А с меня-то ты чего хочешь? — спросил, словно проснулся, Чумаков, видимо уже окончательно утвердившись во мнении, что этот хиляк с кулаками-свинчатками, — один из тех киллеров, которые разработали и порешили некоронованного короля краснохолмской наркоторговли.

— Где те два парня, которых люди Бая взяли на дискотеке?

— А я-то почем знаю? — сделал Чума последнюю попытку отмазаться.

Агеев вздохнул и передернул затвор. Застывшими в ужасе глазами Чумаков смотрел на свой собственный ствол:

— Нет, не надо! Я… я скажу.

— Где?

— Но ведь ты… — все так же не отрывая остановившегося взгляда от ствола, выдавил из себя Чумаков. — Ты ведь меня… все равно…

— Идиот! У меня смысла нет мочить тебя. Вони… вони слишком много будет.

При этих словах Агеева в глазах Чумакова появилось что-то осмысленное, и он резко вскинул голову.

— Ты… ты действительно…

— Я же тебе говорю: вони слишком много будет и шухеру. А нам это ни к чему. Так что, если, конечно, сам не проболтаешься людям Бая, будешь еще двадцать лет доить их.

Столь доступные пониманию слова окончательно привели Чуму в чувство, и даже глазки забегали воровато.

— Но я… я только знаю, что они сейчас за городом… их туда увезли… но точного адреса не знаю.

— Врешь!

— Не вру! Слово офицера!

— Ох, ё… твою мать! — не сдержался Агеев, однако сумел-таки взять себя в руки: — А кто их допрашивает?

— Шматко допрашивал… майор, который был тогда со мной, — торопился облегчить свою участь Чумаков. — Он и сегодня там был… утром.

— Адрес?!

— Но я же говорю…

— Шматко адрес!

С великим трудом выдавливая из себя едва ли не каждый слог, Чумаков продиктовал адрес майора и, осознав, что обратной дороги ему нет, да и впереди светит неизвестно что, тупо уставился в лобовое стекло.

— А теперь все о нем! — потребовал Агеев. — Привычки и слабости, как долго работает на Бая, с кем живет, имеет ли любовницу и все остальное.

Чумаков вскинул было голову, злобно ощерившись на своего мучителя, однако, увидев направленный на него ствол и остановившись взглядом на пальце Агеева, который лежал на спусковом крючке, сглотнул скопившуюся во рту слюну и стал, поначалу мучительно-медленно, однако с каждым словом все наращивая темп, рассказывать о своем коллеге по бизнесу, который, если, конечно, можно верить словам продажного мента, и привлек его к крышеванию наркодилеров, которые горбатились на Бая. Самого же Бая, оказывается, крышевал не кто иной, как бывший мэр Краснохолмска, переизбранный в прошедшую выборную кампанию.

Когда Чумаков замолчал, вновь тупо уставившись в лобовое стекло, Агеев уже мог подвести черту услышанному.

Что и говорить, баевская наркоторговля обосновалась в области довольно надежно, комфортно и, судя по всему, надолго. И тому было вполне понятное объяснение — деньги, которые хозяева Бая вбухали в эту точку России. И деньги немалые. По крайней мере, только майор Шматко, далеко не самый важный винтик в крышевании баевской наркоторговли, сумел обзавестись не только новенькой «маздой», но и расселить своих детей по отдельным квартирам. Как у сына, так и у его дочери было по двухкомнатной квартире в центре города, сам же он жил с женой в трехкомнатной, которую еще в советские времена ему, как образцово-показательному менту, который не покидал Доску почета, выделил горисполком.

Фабрика кожевенных изделий, выросшая на месте дореволюционного предприятия, стоки которой сбрасывались когда-то в русло реки, на которой стоял Краснохолмск, поражала своим размахом, и Голованов уже не удивлялся тому, что Похмелкина-младшего в городе величают не иначе как хозяином. Судя по всему, и переизбранные городские и губернские власти прочили ему блестящее будущее, ежели позволили без особого напряга обанкротить обувной комбинат, фабрику кожевенных изделий и еще тройку более мелких, но очень важных для города производств, и тут же практически за бесценок продать вполне рентабельные предприятия хваткому сыну вице-губернатора области. И он оправдал их ожидания. Взяв в губернском банке беспроцентную ссуду на развитие, Похмелкин-младший закупил в Италии вполне современные технологические линии, в кратчайшие сроки превратил свои фабрики и комбинаты в столь же современные предприятия, и теперь все акционеры, а это были только весьма влиятельные в области и в городе люди, стригли купоны с производства тех кожевенных изделий, которые пользовались спросом уже не только в самом Краснохолмске, но и в пограничных с областью губерниях. Что же касается самого Похмелкина, то ему, видимо, всего этого было мало, он желал быть уже не только хозяином краснохолмской кожевенной промышленности, но и королем Краснохолмской губернии, и для этого наращивал темпы производства наркоты.

Для этого, естественно, требовались как минимум серьезные химические лаборатории, причем глубоко законспирированные, но именно таковой лаборатории на комбинате Голованов и не приметил. Проинструктированный специалистами в ведомстве наркополиции полковника Замятина, он сразу же отмел вполне современную химическую лабораторию комбината, в которой работало не менее двух дюжин химиков-специалистов и лаборантов, однако ничего другого ему на комбинате не показали, и, когда его привезли в центральный офис Похмелкина, он задал вопрос, на котором не мог не заострить внимание представитель серьезной немецкой компании.

Сможет ли производство господина Похмелкина переработать то количество уксусного ангидрида и фенилуксусной кислоты,[16]о котором может пойти речь в договоре о намерениях, тем более что фенилуксусная кислота применяется в основном в парфюмерной промышленности? И не тормознут ли российские таможенники все это дело на границе?

Судя по всему, Похмелкин уже был готов к подобному вопросу.

— Резонно, — спокойно заметил он, подводя гостя к макету сравнительно небольшой, но вполне современной фабрики. — Резонный вопрос. Однако должен успокоить вас тем, что тот комбинат, который вы сегодня видели, всего лишь малая доля того производства, которое мы имеем на сегодняшний день и которое будем осваивать по мере нашего развития. Но и это еще не все…