Нестандартный формат - De ojos verdes

Руслану было неописуемо паршиво. Ситуация двояка и очень опасна. Самому бы выдержать… И Ева способна накрутить себя с полуоборота и до страшной степени, выбрав наихудший сценарий. Тот момент, когда надо вспомнить принцип «Не навреди». Тем не менее, пока что он не видел других способов пробить брешь в ее стойком молчании и нежелании делиться страхами. Может, это даже немного подло — дать ей другой образ, привести в среду, где она чужда, потребовать вынырнуть из кокона… Но есть ли априори безопасные способы вытурить человека из зоны комфорта, чтобы он двигался дальше, а не плавал в этой мутной и разлагающей душу статичности? Увы, нет. Уж точно не с Евой.

Блики фиолетового неона падали на лицо, на котором всё так же безжизненно и расширенно загадочными маяками холодели её глаза. Разве может медовая вязкость превратиться…в кусочки льда?..

Мысль не успевает основаться в сознании.

Девушка вдруг резко подается вперед и впивается в его губы. Сумасшедшим бойким поцелуем. Впервые за эти два месяца инициатива исходит от нее. Сначала Руслан теряется, а затем ликует, и его охватывает закономерное возбуждение. Стоя меж ее бедер, чувствуя жар девичьего тела, ощущая вкус во рту, где очень даже нескромно, как оказывается, орудовала скованная в сексе Ева. Нежданчик.

Когда парень дошел до черты, за которой плевать на благие намерения и стремление помочь, а потребность оказаться за пределами людного места, где можно легко распластать ее на простынях, завопила вовсю, она…точно так же резко отстранилась. А он только-только протянул к ней ладони, очнувшись от такого напора и вовлекаясь в процесс.

Взглянула на него безумными глазами, после чего подняла руку и прошлась пальцами по его губам, вытирая блеск. А потом отстраненно промолвила, очень ровно бросая вызов:

— Даже если я захочу уйти отсюда…не с тобой?..

Оцепенел, скинув оковы дурмана.

Он ее считал беззащитной? Серьезно? Вот эту сирену, которая нежно порхала по его коже, одновременно безжалостно выплескивая яд? И Руслан понял вдруг, что этот самый яд горчит во рту. А ее порыв — это вновь далеко не желание. Это протест. Наказание. Отместка. Снова незаслуженно. Хотя, может, в этот раз немного и по делу? Может, переборщил с инициативностью?

Усмехнулся, уставившись на нее с восхищением и изумлением. Пусть так. Пусть жалит, но не закрывается от него… Из этого тоже способно выйти нечто полезное.

— Попробуй…

— Знаешь, Руслан… — вздернула бровь, будто что-то вспомнив. — Русла-а-ан…

Бл*дь.

Ну какова же…как маринует, используя свои козыри!

— Ты шепчешь о любви вчера, а сегодня просишь забыться, став другим человеком… В итоге делаешь со мной то же, что и…

Порывисто крутанулась и взяла в руки бокал, ополовинив его. Жадно глотая, слегка запрокинув голову так, что шея вытянулась, а крошечный щитовидный хрящик заскользил вверх-вниз под нежнейшей тонкой кожей.

Его мышцы вмиг окаменели, каждая клетка осатанело завибрировала, настроившись к чему-то для нее чудовищно важному. Болезненной откровенности. Сделал то же, что и…кто?.. Ждал терпеливо, пока девушка соизволит продолжить. А она будто вновь передумала…

— Лолита…так Лолита, — выдала хлестко и оттолкнула его, спрыгивая. — Зря, что ли, ты старался меня так вырядить? Наслаждайся!

Руслан дернулся следом, чтобы направиться за ней на танцпол. Бешенство в нем клокотало нещадно. Расплющило внезапной ядерной вспышкой. Но в последнюю секунду передумал. Он же привел ее сюда не для этого — не чтобы обрубить импульсивные всплески. С противоположной целью — вызвать извержение. Пусть взорвется, расплещет то, что мешает изнутри. А потом видно будет по ситуации.

Что там говорили про тихие омуты?.. И что там ему казалось по поводу ее раскрепощенности?..

В течение получаса, что парень сдерживался, стоя на месте, кулаки сжимались и разжимались. Челюсть была стиснута, причиняя этим реальную физическую боль. Раскинувшаяся перед глазами картина мечущейся под музыку Евы, которая открыто выплясывала с каждым, кто пытался увлечь её в танец, причиняла адскую муку. Грязное чувство. Ревность. Пачкающее. Подрывающее самообладание. Не позволяющее трезво оценивать ситуацию.

На х*й ему нужен был такой эксперимент? Хотел её разгрузить, в итоге сам загрузился до красной пелены перед глазами. Оказывается, девушке вполне себе известно, как именно можно отрываться… Как клеить мужиков, удерживать их внимание, вызывать желание нагнуть где-нибудь прямо в туалете, чтобы по-быстрому отодрать, как того просит и требует доступность в поведении. Вжилась, называется, сука, в роль! Ох*еть!

Его Зефирка. Эфемерное неземное видение…

Руслан просто не мог поверить в происходящее. А чего хотел, спрашивается? Сначала банальных посиделок у бара, где оставил бы её на время одну, наблюдая, сможет ли Ева сбросить внутренние запреты и разрешить себе быть привлекательной женщиной в глазах мужчин, соглашаясь хотя бы на легкий флирт… После, убедив её в том, что дело не только во внешности, которую та категорически не принимает, а скорее во внутреннем состоянии, наверное, парень повел бы её танцевать. Позволил бы себе вольности. Немного, но так, чтобы спровоцировать еще одну нужную реакцию. А тут…удивительно, но кино задом наперед крутят. Какой контроль? Какой, к черту, контроль?!

Свой он потерял. И, окончательно признавая факт свершившегося фиаско предпринятой затеи, двинулся к танцующим, не выпуская из поля зрения одну до одури взбалмошную брюнетку, сумевшую в очередной раз к х*рам собачьим разбить вдребезги какие-то ожидания… Сплошной ходячий изюмистый кекс, мать её.

Сожрать бы.

И сожрет.

Доберется и сожрет.

Глава 20

Оттесняя от неё всех лишних персонажей, Руслан довольно грубо придвинул девушку к себе, удерживая в стальном коконе, чтобы лишить любой возможности вырваться. А она же старалась. Очень. Брыкалась. Подпрыгивала. Гарцевала, словно дикая кобыла в процессе укрощения. Саданула пару раз ему по груди. Добралась ногтями до шеи. Безумие в её глазах хлестало через край.

С одной стороны, сам виноват, это неожиданный результат его идеи. Не учел нестандартных реакций, рассчитывая на выдержанный характер. Да куда там! Бомба замедленного действия!

Ева немного притихла, а вот сам парень наливался свинцом и всё с бóльшим трудом сохранял мнимое спокойствие. У каждого есть свой предел. Пусть и вышло так, что она чем-то задета, увидела в его благом стремлении нечто из своего прошлого, что послужило триггером, сам-то Руслан не хотел такого исхода…

Они стояли среди беснующейся толпы, увлеченной своими ощущениями в танце, равнодушной к паре застывших в хаосе тел, что были напряжены до предела, напитанные обидами, доведенные до черты. Злыми. Ищущими выход этой злости…

— Я просил вжиться в роль, а не стать доступной бл*дью… — проскрежетал,