Пленница пиратов - Энн Херрис

– Марибель, я отвезу тебя к родственникам твоей матери, – сказал он ей прошлой ночью, когда пришел в ее каюту. – Как только я буду уверен, что ты в безопасности, я отправлюсь в себе домой, а потом, если на троне Елизавета, поеду в Лондон. Я должен просить помилования для всей своей команды.

– Ты думаешь, она вас простит? – Глаза Марибель расширились от страха. – А что, если она откажет?

– Меня повесят, но мои люди смогут уйти в море без меня. Тебе же в семье родных ничего не будет угрожать.

Марибель мутило от испуга.

– Зачем тебе рисковать жизнью после того, что мы обрели? Умоляю тебя, Джастин, не делай этого. Поверни корабль. Давай уплывем во Францию.

– Я должен. – На его лице появились жесткие складки. – Я обязан объяснить своим родным, что случилось, когда я исчез, и обязан попытаться вернуть себе доброе имя. Марибель, пожалуйста, попытайся меня понять.

Она покачала головой.

– Наша любовь важнее, чем все, о чем ты говоришь. У тебя есть корабль. Ты можешь заработать достаточно денег, чтобы нам хватило на жизнь, без этих глупостей.

Протянув руку, Джастин взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Вы будете меня отчитывать, миледи? Неужели мне попалась сварливая жена?

– Вы решили надо мной посмеяться, сэр! Но я не вижу ничего смешного. Если они тебя повесят, это разобьет мне сердце. Мне незачем будет жить. – Висевшие на ресницах Марибель слезинки соскользнули вниз и покатились по щекам. – Я тебя умоляю, пожалуйста, давай уплывем отсюда, пока это еще возможно.

– Но я не смогу назвать тебя своей женой, если не попытаюсь вернуть себе доброе имя. Я пират, Марибель, и в таком качестве не гожусь тебе в мужья. Я должен увидеться с семьей, получить благословение отца – если он его даст – и испросить прощение у королевы.

Марибель ощутила разочарование. Неужели он считает, что честь важнее того, что они чувствуют друг к другу? Отвернувшись от него, она постаралась обуздать бурю противоречивых чувств, бушевавшую в ее душе. Если Джастин способен ради своего каприза рисковать всем, что их связывало, значит, он не любит ее по-настоящему.

Она никогда в жизни не знала такой тревоги. Ее любовь к Пабло, ее печаль, когда он умер, бледнели по сравнению с тем, что она испытывала сейчас. После того, что произошло между ними, Марибель не представляла, как сможет пережить, если потеряет Джастина. Это было бы тяжело и раньше, когда она думала, что он ее не любит, но теперь, когда они стали принадлежать друг другу, это казалось невыносимым.

– Не сердись на меня, любимая. – Обхватив Марибель руками, Джастин прижал ее к себе спиной и зарылся лицом в мягкую копну волос. – Я делаю это для того, чтобы ты могла жить с высоко поднятой головой и гордиться человеком, которого зовешь своим мужем.

Она повернулась в его объятиях и подняла на него взгляд, полный страсти.

– Поклянись, что ты вернешься за мной! Поклянись, что ты не поднимешь паруса и не уйдешь в море, оставив меня у моих родных!

– Ты сама знаешь, что я этого не сделаю. – Пальцы Джастина скользнули по ее щеке и шее. Наклонив голову, он поцеловал ямку в основании ее шеи. – Если я останусь жив, я вернусь и заберу тебя. Даю тебе слово.

Марибель приняла его обещание… а что еще она могла сделать?

И все же, глядя, как на воду спускают лодки, она нервничала. До этого момента она никогда по-настоящему не задумывалась, какой будет встреча с семьей ее матери.

Если она расскажет всю правду, родственники проклянут Джастина, как пирата, и запретят ей видеться с ним. Она должна придумать, как объяснить им, почему она оказалась на корабле человека, не имеющего к ней никакого отношения.

Краска залила ее щеки, когда она подумала, что сказали бы чопорные англичане, узнав, что она стала добровольной пленницей пирата. Как она сможет объяснить, почему жила на его корабле и в его доме на острове? Нет, это невозможно!

Марибель повернулась в его объятиях. До того как заняться с ней любовью, Джастин сказал, что завтра утром они поплывут к берегу на веслах. Понимая, что час расставания стремительно приближается, она в отчаянии прижималась к нему, и этой ночью его любовь вознесла ее на новые небывалые высоты. Она стонала от удовольствия, наслаждаясь каждым моментом близости и отдавая себя всю без остатка.

– Что мне сказать дяде? – спросила она, прижимаясь лицом к его груди, вдыхая его запах и чувствуя на губах соленый вкус его пота. – Он захочет узнать, как мы познакомились… и что просил передать ему мой отец.

– Предоставь это мне. – Рука Джастина подхватила ее за спину, лаская нежную кожу, отчего Марибель снова застонала и теснее прильнула к нему. – Я много думал, как нам быть, и теперь прошу тебя об одном: слушайся меня и соглашайся с тем, что я буду говорить.

Марибель приподнялась на локте, ее пристальный взгляд безуспешно пытался прочесть мысли Джастина, который выглядел серьезным, но не давал ни одного намека на то, каковы его намерения. Вместо этого он перевернул ее и, оказавшись сверху, стал целовать с такой страстью, что Марибель забыла обо всем, кроме непреодолимого желания слиться с ним.

– Я позабочусь о тебе, – хрипло пообещал Джастин. – Теперь ты моя, и ничто и никогда нас не разлучит. Все будет хорошо, любимая, обещаю тебе.

– Да… – Она улыбнулась ему, ее бедра раздвинулись, а когда он скользнул к ней внутрь, приподнялись навстречу ему в порыве ответной страсти. – Я люблю тебя. Я всегда буду принадлежать тебе.

Они уже несколько часов ехали верхом по дороге, ведущей вдоль берега к югу, и с каждой милей Марибель все сильнее охватывало тревожное предчувствие.

– Что ты собираешься говорить моему дяде? – спросила она, когда они остановились, чтобы дать лошадям отдохнуть. – Я боюсь, что родственники рассердятся, если узнают, что ты взял меня в плен.

– Мы остановимся на отдых в одной таверне, неподалеку отсюда. Один из моих людей отвезет твоим родным мое письмо, в котором я напишу, что ты собираешься нанести им визит. Это подготовит их к добрым вестям, Марибель, поскольку в письме будет сказано, что ты намерена явиться к ним со своим нареченным Джастином Девером, сыном леди и сэра Джона Девера из Деверхэм-Хаус, правнуком лорда Роберта Милворда и внуком графа Рэндела.

– Значит, твое имя Девер? – Глаза Марибель округлились. – И ты внук графа? Почему ты никогда не говорил мне об этом?

– На борту «Непокорного» я был бунтовщиком и пиратом. В Англии я джентльмен. Я старался делать все, что мог, чтобы защитить свою семью от позора и не позволить им узнать, кем я стал.

– Но почему ты?… – Она вглядывалась в его лицо, словно хотела прочитать там правду. – Почему ты вообще оказался в команде этого корабля, Джастин? Ты говорил, что тебя заставили насильно и что-то насчет бунта…

– Я собирался уехать из Англии, потому что надо мной висело подозрение в измене. Королева Мария велела арестовать меня, хотя я не совершил ничего противозаконного. Мой отец решил, что мне следует какое-то время пожить во Франции. Но в порту на меня напали и ударили по голове. Когда я пришел в себя, мы были уже в море, и меня заставили служить простым матросом. Но я согласился на это только после того, как капитан приказал дать мне пятьдесят ударов кнутом. Если бы не Хиггинс, я бы, скорее всего, просто умер после этого избиения. Но я выжил, и команда стала меня уважать. Когда молодого паренька едва не забили до смерти, команда взбунтовалась против капитана Смита. Меня попросили возглавить мятеж…