Наследие да Винчи - Льюис Пэрдью

Она отчаянно задергала дверную ручку, и ей удалось повернуть защелку. Дверь подалась, женщина вырвалась на улицу и сбежала по ступенькам. Вход в кафе перегораживали стулья, Сюзанна разбросала их и выбежала на пьяццу Кавур. Обернулась ко входу в «Метрополь», затем повернулась и побежала к озеру.

— Добрый день, синьорина! — окликнул ее священник. За ним спешили детективы в штатском и два офицера в форме.

— Не советую вам бежать, — сказал детектив, наводя на нее пистолет.

Сюзанна задрожала, но собралась с духом.

— Я американская гражданка, — сухо заявила она. — Я требую, чтобы мне разрешили связаться с ближайшим посольством.

— В этом нет необходимости, моя дорогая, — заявил священник.

— Если меня арестовывают, вы обязаны это сделать, — возразила Сюзанна.

— Никто вас не арестовывает, — ответил священник.

Женщина повернулась и вопросительно посмотрела на детектива и двух офицеров, стоявших рядом.

— Это действительно так, — нарушил неловкую тишину детектив в штатском.

— Но… что тогда?

— Мы немного прокатимся, — ответил священник.

— Нет! — с ужасом воскликнула Сюзанна. С арестом разобраться она еще бы могла. — Нет, нет! — Но полицейские передают ее священнику. — Вы не имеете права так поступать, — заявила она детективу, — не отпускайте меня с этим человеком, он убийца; он сумасшедший. Арестуйте меня и отведите в тюрьму. — Взгляд ее неисто во скакал с одного полицейского на другого, но ни в одном лице понимания она не увидела.

— Как вы можете обвинять брата Грегори, божьего избранника, в том, что он убийца? — скептически произнес детектив.

Крик Сюзанны пронзил спокойствие пьяццы Кавур. Отдыхающие на лавочках резко повернули головы — посмотреть, что происходит. Полицейские тут же набросились на нее, закрыли руками рот, сковали сзади холодными наручниками, защемив запястья. Сюзанна неистово отбивалась; ненадолго ее обрадовал вскрик одного из полицейских, когда она попала ему ногой по яйцам. Но на его месте тут же возник другой и сжал ей ноги; все вместе они сунули ее на заднее сиденье подъехавшей сине-белой полицейской машины.

Какой-то резкий аромат подобрался ко рту и носу Сюзанны; страшной решеткой опустилась темнота и окутала голову сном.

Мрачная ночь была под стать его настроению. Не стоило отпускать Сюзанну. Эриксон свернул с пустынной проселочной дороги и направился на юг к озеру, по террасам оливковых рощ. Но Сюзанна не тот человек, которому что-то можно не позволить; она делает то, что захочет. Одежду ему доставили сразу после разговора с Харрисоном Кингзбери. Вэнс никогда не слышал, чтобы голос этого человека был так слаб, а сам он — так подавлен.

— Брось, — вяло сказал Кингзбери, — ты ничего не добьешься.

Шаги Вэнса тихонько шуршали в высокой траве. Он осторожно шел при свете звезд, носком правой ноги ощупывая неровную землю. Оливковая роща поднималась по склону громадными ступенями высотой в шесть, семь, восемь футов. У него есть дело. Разбиться, упав с обрыва, поросшего оливковыми деревьями, ему совсем не хотелось.

Вэнс не желал рисковать и включать тонкий фонарик, купленный на блошином рынке в Черноббьо, поэтому на ощупь нашел край, свесил ноги, опустился, насколько смог, а потом прыгнул. Заныло колено, подвернутое ночью во дворце Каицци.

Эриксон повторял этот маневр ступень за ступенью, потихоньку приближаясь к монастырю с самого сложного направления. Он надеялся, что там меньше всего охранников.

Перед этим он на пароме добрался до Варенны, откуда пешком пошел на север, мимо единственных ворот в стене монастыря, и дальше вдоль двадцатифутовой стены, пока дорога не повернула, а стена не пошла через лес. Еще одна ступень, и еще одна. Вэнс прошел десять футов, двадцать. Края не было. Наконец он понял, что вышел из оливковой рощи. Теперь он стоял на узком свежевспаханном поле и с облегчением различал впереди такие же высокие деревья, какие росли у края дороги. Светящийся циферблат в темноте показывал десять. Вглядевшись во тьму пристальнее, Вэнс наконец увидел верхний край стены — ярдах в тридцати. Эриксон шагнул вперед и почему-то посмотрел на свои туфли. Потом вернулся к вспаханному полю, и, набрав пригоршнями влажной земли, втер ее в белые ботинки, чтобы они слились по цвету с остальной одеждой.

Вэнс украдкой пробрался через узкую лесополосу. Дойдя до стены, он ощутил прохладу шершавого камня. Стену строили предусмотрительно, ногу поставить было некуда.

Осмотревшись, Вэнс обратил внимание на тонкий тополь совсем рядом со стеной. Плохо, подумал он, что здесь нет огромных дубов, ветви которых тянутся над стеной. Нет, решил Эриксон, братья не глупы, они бы этого не допустили.

Он оценил крепость одного ствола и полез вверх, медленно и тихо. То был обычный пирамидальный тополь, высотой футов сорок, тонкий, как карандаш. Вэнс поравнялся с верхней частью стены, но не увидел с другой стороны ничего, кроме таких же тополей. Они хорошо защищали от ветра и любопытных глаз. Вэнс наклонился к стене, чтобы рассмотреть получше. По самому верху проходила спираль острой колючей проволоки. Он подумал, что должен быть еще какой-то потаенный детектор, реагирующий на давление, инфракрасное излучение или что-нибудь еще. Ни в коем случае нельзя наступать на край стены.

Вэнс сидел на дереве около получаса, руки и ноги уже устали. Ничего не было видно, и он уже приготовился что-нибудь предпринять, когда почувствовал запах. Посмотрев в ту сторону, откуда дул ветер, Вэнс заметил маленький красный огонек — точку в темноте. Кто-то курил. Сначала он учуял запах дыма. Огонек увеличился, потом скрылся из глаз. Вскоре Вэнс услышал шелест сухих листьев под сапогами.

Сначала звук становился громче, затем удалился. Вэнс подождал еще десять минут. Давай! — решил он. Взобравшись по тополю как можно выше, Эриксон начал раскачиваться. Тонкий ствол молодого дерева скрипел и трещал от напряжения, а потом резко наклонился к стене, перегнулся над ней, перебросив Вэнса так, что можно было ухватиться за ветви тополя, растущего с другой стороны. Вэнс вцепился в ветки и прижался к стволу. Его тополь был тоньше — словно прут, он гнулся так, что вот-вот сломается. Вэнс потянулся, держась за ветку, в надежде ухватиться за другое дерево, прежде чем это треснет и он упадет на землю, а сам тополь — на сигнализацию. Еще несколько дюймов, думал он, протягивая руку. И вот Вэнс ухватился за дерево с внутренней стороны стены, перенес вес тела на него. Дерево качнулось и вновь обрело равновесие. Никакой сирены Вэнс не услышал.

Он смотрел вниз, сквозь листья и чернильную темноту — и разглядел под собой еле заметную серую дорожку. На озере мягко шептал свежий ночной ветерок, принося прохладу с альпийских ледников в нескольких милях к северу. Бриз остудил пот на коже Вэнса, и он задрожал от ледяной влаги.

Внизу, примерно в полумиле, между берегом и стеной, через которую он только что перелез, стояло полдюжины зданий. У самого края воды четырехэтажная вилла величественно озирала темноту множеством высоких освещенных окон. Осью круглой подъездной дороги возвышался подсвеченный фонтан. У подножия громадной лестницы, ведущей на виллу, стояли две маленькие и незаметные легковые машины. Вэнс отметил, что дорога вела и к воротам в стене монастыря, которые он прошел ранее, и к большому лодочному ангару у озера.