Сеятель Ветра - Майя Лидия Коссаковская

– Помогу, Джибрил. В чем только пожелаешь.

Габриэль усмехнулся.

– Знаю, Даймон. Это видно.

* * *

Между надгробиями ложились длинные фиолетовые тени – вечерело. Дроп шла по главной алее, засунув руки в карманы длинной, до щиколоток, туники ангела-хранителя. Стандартная одежда, состоящая из тонкой блузы с тремя полосками на воротнике и рукавах и высоко зашнурованных сандалий без каблуков, была мучительно ужасной, но Дроп даже во сне не видела себя в другой одежде. Царство воспитывало хранителей очень сурово и ортодоксально.

Ангелица занималась присмотром за маленькими детьми до того времени, пока они не отправлялись в школу. Потом ее подопечных забирала другая ангелица. Дроп любила детей и свою работу, но иногда ощущала усталость. Она была очень старательной, поэтому позволяла себе отдыхать только по окончании своих обязанностей, когда на ночную смену заступала ее сменщица Леа. В хорошую погоду она отправлялась на прогулку на кладбище. Ее умиротворял покой и неподвижность крестов, тихий шум деревьев, мерцание светильников. Это была передышка от постоянного шума и беготни. Тут Дроп чувствовала себя счастливой. Она улыбнулась какому-то психопомпу[3], склонившемуся над могилой. Ангел ответил улыбкой и помахал ей рукой.

Дроп свернула на боковую аллейку. Она шла вдоль стены, заросшей гречишником. Тут начиналась старая часть кладбища. Кривые, расколотые надгробия, посеревшие от дождя и времени, покосившиеся кресты, покрытые бледно-зеленым налетом мха, из последних сил стерегли место покоя людей, о которых все давно забыли. Временами с поблекшей фотографии на Дроп смотрело серьезное лицо умершего. Дикие растения, вплетенные между длинными стеблями никогда не кошеной травы, пахли сладко, маленькие паучки старательно развешивали паутину между разломанными камнями, покрытыми затертыми, нечитабельными надписями. Тишина казалась тут глубже, а в воздухе висела голубая мгла меланхолии. Однако ангелица не ощущала печали. Кладбище ее успокаивало, а не угнетало. На треснутой до половины плите украшенного склепа сидел маленький стригой. Заметив Дроп, он обнажил клыки, предупреждающе зашипев, но крылатая совсем не обращала на него внимания. Она не боялась стригоев. Знала, что достаточно их игнорировать, поскольку они никогда не нападают первыми.

В месте, где стена кладбища сворачивала, росло раскидистое дерево с низко опущенными ветвями, которое и было целью прогулки Дроп. Она не имела понятия, к какому виду оно относится, но в мыслях любила называть его грабом. Ангелица подошла ближе, погладила ствол. Неуверенно оглядываясь, не видит ли ее кто, она подхватила тунику и быстро залезла на дерево. Нашла любимое разветвление, где можно удобно сесть, опираясь на ствол, и устроилась на нем с облегчением. Сейчас, скрытая листвой, она перестала бояться, что ее обнаружат. Знала, конечно, что лазить по деревьям не пристало ангелу-хранителю, но не могла отказать себе в этом удовольствии. Так хорошо сидеть наверху, среди зелени, беззаботно качая ногами. На минуту можно было забыть о важных обязанностях, служебной дисциплине и строгих правилах. Строгость, солидность и дисциплина сильно утомили Дроп, но ей и в голову бы не пришло возмущаться. Даже невинное мечтание на ветках дерева вызывало в ней угрызения совести. Она знала, что ее матрона, мать Сара, не спустила бы чего-то такого с рук. Ангелица вздохнула. Ветер шелестел в листве, ласкал ее лицо теплыми нежными пальцами, поэтому Дроп отогнала от себя мрачные мысли. Прикрыв глаза, она отдалась ленивым, беззаботным мечтаниям. Из блаженной задумчивости ее вырвал неприятный звук, какой-то резкий шорох или треск, словно кто-то мял целлофан. Он шел из-за стены, со стороны тупика. Дроп осторожно выглянула.

На улице пылал сноп серебристого света. А в середине материализовалась, издавая пронзительный треск, высокая крылатая фигура. Дроп засунула в рот согнутый палец и прикусила его, чтобы сдержать вскрик удивления. Странный свет медленно погас. Серебристое существо повернулось, расправляя крылья. Оно было закутано в плащ, расшитый чудесными, замысловатыми вышивками из блестящих нитей, драгоценными камнями, чистыми, словно кристалл. «Это ангел, – испуганно подумала Дроп. – Наивысший сановник, но какой-то страшный, испорченный». И в самом деле, черты лица прибывшего, хотя красивые и правильные, словно лицо статуи, источали безумие и ненависть. Ледяные глаза, серебрившиеся, словно снег на горных вершинах, были злыми, очень злыми, без следа хоть каких-нибудь других чувств. Аристократическое лицо окружали белые гладкие волосы, схваченные на затылке.

– Сила! – закричал кто-то, и в переулке появился еще один ангел.

Он был маленьким, немолодым, с узким лицом и седыми волосами.

– Ты опоздал! – прошипел серебряный. Его голос прозвучал как треснувший колокол.

– Извини, господин, – седой покорно склонил голову.

– Я не привык ждать. – Ладонь, белая и хрупкая, как фарфоровая безделушка, сделала нетерпеливый жест.

– Прости, господин. Мне нечего сказать в свое оправдание.

– Я и не жду его. Это меня не волнует. Ты сделал, что я приказал, поделился тем, что я просил, вот плата.

В белой руке внезапно появилась тяжелая книга в кожаном переплете. Мелкий ангел быстро потянулся к ней. Его глаза блестели от возбуждения. Серебряный отвел руку.

– Думаю, – рявкнул он, – что тебя не уволят со службы. Ты принадлежишь мне, алхимик. Ты знаешь мою силу.

– Да, господин, – горячо согласился мелкий. – Я твой навсегда.

– Не сомневайся. – Он отдал ему книгу. Крылатый схватил ее, как сова мышь.

Серебряный взгляд обшаривал все вокруг, хотя лицо ангела оставалось совершенно невозмутимым, каким-то жестоким. «У него мертвые глаза, – подумала Дроп. – Это призрак!»

Прекрасные бледные губы шевельнулись.

– Кто-то за нами наблюдает. На дереве за стеной сидит ангелица.

Дроп издала испуганный писк. Она замерла на ветке, от страха неспособная двинуться.

Сияющий призрак поднял глаза к дереву. Его зрачки сияли.

– Господин, умоляю, не используй силу! Это Земля! – простонал побледневший алхимик, цепляясь за рукава расшитого плаща.

В ветку, на которой сидела Дроп, ударила молния. Она сломалась, серебристый, слегка отвлеченный, промазал, потому ангелица упала на землю оглушенная, но без повреждений.

– Умоляю, использование силы на Земле имеет фатальные последствия! Я поймаю ее, господин! – В голосе седоволосого ангела ощущался страх.

– Немедленно, – прошипел призрак. – Но не разочаруй, иначе я найду тебя.

Дроп кинулась бежать между надгробиями.

* * *

«Господи, она выглядит потрясающе», – подумал Даймон. Хийя, одетая в церемониальное кобальтовое платье, расшитое золотыми единорогами, с улыбкой приветствовала гостей. У нее было глубокое декольте и открытые плечи. На шее блестел сапфировый дракон, кусающий свой хвост.