Инженер и Принцесса - Анатолий Патман

ладно, что к моей жене не лез, хоть жадно и поглядывал, тут же попытался намекнуть, что мы с Ингой потеряем и его расположение, и других начальников. Ага, планы по монтажу срываются? Не моё дело!

— Михаил Абрамович, мы с женой пока должны заниматься лишь техническими переводами! И вполне успешно справляемся. Монтажные работы в моё задание не входят. И в ближайшие три года мы с женой можем жить спокойно. А потом видно будет.

— Так, Вячеслав, тебе, что, никуда уже расти не хочется? Так и будешь сидеть здесь на своей зарплате? Ладно, жена, ей скоро в декрет надо? А ребёнка как растить будете?

Понятно, что новости о нашей музыкальной деятельности до завода и сюда ещё не дошли. Если у нас с Ингой всё сложится, то нам мизерные зарплаты инженеров на один зуб.

— Так зачем мне, Михаил Абрамович, расти? Я могу вернуться и в свой отдел. Просто, раз направили, работаю у вас. Я тут только ради жены. Вы тоже, по сравнению с нами, не так много и получаете. К тому же, мне из-за происхождения никакие высокие должности и до конца жизни не светят. Максимум, я могу занять должность начальника отдела. К примеру, Вашу. Мы с женой лучше поедем в деревню, и свиней дома будем держать. Больше заработаем.

Это я, конечно, сказал просто в шутку. Но, честно говоря, сейчас многие, как я слышал, из-за дешевизны хлеба кормили им скотину. В то же время в стране много чего, особенно разного ширпотреба, не хватало. Хотя, жить вполне было можно, даже на нашу зарплату. Просто в городе у людей запросы больше. Интеллигенты все эдакие. А у Инги, выросшей в семье ответственных работников и явно не видевшей, как тяжела жизнь в малых городках и деревнях, вообще! Память Николая мне выдавала данные, что уже в это время люди во многих республиках, особенно в Прибалтике и Закавказье, жили намного лучше, чем в Российской Федерации. Вот такие имперские выверты наоборот. Власти как бы пытались сравнять уровень жизни по всей стране, но на самом деле создали в отдельных регионах оазисы благополучия за счёт самой большой и главной республики. Наверное, хотели создать витрину для пропаганды? И эта политика, помноженная на откровенный национализм окраин страны, конечно, ни к чему хорошему не привела. И, как печальный и закономерный итог, гибель Советского Союза! Правда, это пока только мысли в моей голове, хорошо, что недоступные другим. Уж и жене я никогда ничего такого не расскажу! А то не знаю, что сделали бы со мной!

Мы с Ингой обычно возвращались на квартиру тёти. Пару раз ночевали и в общежитии. Ну, это просто показать, что и в нашей комнате жильцы имеются. Теперь официально мы жили здесь. Но в общежитии было шумно, не совсем уютно и имелись неудобства, которые не совсем нравились моей жене. Вообще-то, это она сама захотела хоть немного посмотреть на порядки на новом месте.

Мы познакомились и с другими нашими соседями. Имелись и хорошие люди. Лиховы — Костя и Валя, инженер тракторного цеха и учётчица склада запчастей, с годовалым сыном Артёмом, здесь жили два года. Вот с ними у нас никаких напряжённостей не возникло. Быстро сошлись. А низкорослый и коренастый Сергей Вешняков и его жена малышка Ольга, оба инженеры и такие же молодые специалисты, как мы, но закончившие университет, особо сближаться с нами не стали. Так, поздороваться, перекинуться парой слов, и всё. Вот, не любил я никогда шустрых и мелочных людей, во всём добивающихся своей выгоды и любивших прибарахлиться. Ясно, что каждый живёт, как может, но наглость всё-таки не второе счастье! Сергей и Ольга только успели вселиться, а уже забили все углы своими вещами. Мы в общие места почти не совались, но всё равно успели вызвать у них недовольство. Но пара чувствовала, что я опасен, и, хоть тихо и проворчала, но нарываться не стала. Миг бы, хоть правила это и запрещали, хотя бы Сергею рожу начистил. Да, на вид не совсем притягателен, но крепок и жилист. Хотя, против меня не выстоит. Вот жена, хоть мелкая и языкастая, но довольно красива. У неё вполне приятное подвижное лицо с тёмными глазами. Короткие, слегка темноватые волосы всегда рассыпаны до плеч. И ладная фигурка со стройными ножками только так притягивала взгляды мужчин. И груди, и прочие округлости ничего. Можно сказать, что и куколка. Но против яркой блондинки Инги не катила.

Честно говоря, я сразу же уловил, что эта пара промышляет фарцовкой. Они и сами были одеты получше других, так и товарные запасы их выдавали. А ещё, хоть лишь порой, их навещали странные гости, тоже явно занимавшиеся разными торговыми делами. Даже мы с Ингой в редкие свои приходы застали их шушуканья и передачи вещей и денег. Да, с кем только не поведешься…

Хотя, в конце сентября Ипполит Валерьянович всё-таки, по милости руководства, потащил нас на запись новых произведений для Ленинградского радио. У меня и пара песен осталась, так я ещё записал для Инги «Ты возьми меня с собой», а для себя «Главное, что есть ты у меня». Само собой, выбрал и пару мелодий, и сразу же вальс «Мой ласковый и нежный зверь», назвав его «Грустным вальсом», так и вальс из мультфильма «Анастасия», даже без изменения названия. Мелодии записал оркестр самого радио, но и мы исполнили остальные песни. Хотя, на этот раз Инга участвовала лишь в доводке своей песни и второго вальса, а тётя — первого. Песня группы «Любэ» стала полностью моей. Я побоялся так сразу ограничить участие своих близких. Это надо было делать постепенно. Чтобы не сразу заметили.

Так-то, мы с тётей, если не считать Ингу, явно желавшей блеснуть, становиться артистами — больше я, не собирались. Так, для разнообразия. Хотя, раз мы желали и сами время от времени играть, то нас троих, конечно, и тётю, оформили на полставки музыкантами оркестра, ясно, пианистами. Мы формально стали свободными музыкантами, участвующими на концертах по необходимости. Хотя, вряд ли нас просто так позовут…

* * *

Мы с Ингой успокоились. У нас наладился обычный порядок — работа, дом, домашние дела и сон. И любовные отношения стали спокойнее. Всё-таки нам требовалось соблюдать и осторожность. Почти пять месяцев беременности — это не шутки. Инга постепенно стала готовиться стать мамой. Она пару раз сходила на приёмы в женской консультации и вернулась оттуда умиротворённая. К нашей общей радости, беременность протекала спокойно. Хотя, ещё ничего не было известно, но подозревали даже двойню! Моя жена начала потихонечку полнеть, хоть пока живот не сильно выделялся. И походка у неё стала замедляться. И дома мы уже не бросались друг на друга с неудержимой страстью. Нет, своё не упускали, но, можно сказать, что стали больше проявлять друг к другу нежности. Мне откровенно хотелось носить жену на руках, а она, хоть и не говорила мне слов о любви, но, вроде, стала относиться ко мне как к довольно близкому человеку. И это меня сильно радовало.

Инга оказалась гордой и скрытой натурой и особо со своими внутренними переживаниями и чувствами со мной не делилась. Ну, да, у неё любви ко мне и ранее не было и, несмотря на очень тёплые отношения, пока уж точно не наблюдалось. Мне, конечно, хотелось большего, но силком заставить полюбить себя точно не получится… И надежда умирает последней, в том числе и у меня! Я и не теребил её. Она и поводов не давала, вполне признала во мне своего мужа и относилась соответственно. И жили мы как бы настоящей и полной семейной жизнью, так что придираться к ней и напрасно волновать её не стоило. У нас появились и общие интересы. Мы выглядели как обычная семья, и отношения у нас ничем не отличались от других. И верность друг другу, вроде, тоже соблюдали…

Пока у нас всё складывалось хорошо. Может, оттого порой и открывались друг другу в некоторых личных тайнах? И явно не хватило Инге моего краткого рассказа при нашем разговоре перед женитьбой. Всё-таки и она оказалась довольно ревнивой. Пришлось мне раскрыть кое-какие подробности о прежних подругах парня. Хотя, чего там скрывать по мелочам?

Если честно, и просто жаль, но Вячеславу особо похвастаться было нечем. С Альбиной Кузнецовой, ныне Самсоновой, он как бы и дружил даже с девятого класса, и она как бы и провожала его в армию. Но отношения у них были чисто платоническими. Вот летом, после армии, Вячеслав легко переспал несколько раз с подругой, уже утратившей невинность. Как оказалось, легкомысленная девушка изменила