Ты, только ты - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Им следовало бы использовать тебя на Ближнем Востоке.

Она улыбнулась:

— Я думаю, мне лучше оставаться при своих малышах. Дэн посмотрел на свои часы:

— Мне надо идти. Сейчас у меня совершенно безумное расписание, но, когда напряжение спадет, давай сходим куда-нибудь. Тебе нравится итальянская кухня? Она снова покраснела:

— Я… Да, итальянская кухня великолепна.

— Отлично. Я позвоню тебе.

— О'кей.

Она казалась ошеломленной.

Неожиданно для себя он наклонился и прикоснулся к ее губам легким поцелуем. По пути к стоянке он улыбнулся. Он почувствовал во рту привкус ванилина.

Фэб столкнулась с Бобби Томом Дэнтоном в вестибюле в половине девятого вечера. Она только что прилетела в Портленд коммерческим рейсом из аэропорта О'Хара, «Звезды» уже находились здесь. По правилам НФЛ гостевая команда должна находиться в городе, где ей предстоит играть, за двадцать четыре часа до начала игры. Сейчас у игроков было свободное время, но ровно в одиннадцать они должны были лежать в своих номерах.

— О, миз Сомервиль! — Ее собственный игрок, стоимостью восемь миллионов долларов, одарил ее улыбкой, которая была почти такой же широкой, как и его черная шляпа, которую он вежливо поднял над головой. Обтрепанные и обесцвеченные джинсы плотно облегали его стройные ноги, ковбойские сапоги из змеиной кожи были так безупречно выделаны, что не казались ни чересчур новыми, ни слишком поношенными. Виктор сумел бы оценить их по достоинству.

— Я беспокоился, что не увижу вас здесь.

— Я обещала, что прилечу.

Большими пальцами он поправил поля своей шляпы.

— Вы собираетесь стоять завтра на поле в первую четверть игры, не правда ли? Она слегка прикусила губу.

— По правде говоря, Бобби Том, у меня на завтра другие планы.

— Подарите мне несколько минут, миз Сомервиль. Мне необходимо с вами серьезно побеседовать.

Он мягко взял ее за руку и повел в бар. Она могла воспротивиться, но ей не улыбался одинокий вечер в пустынном номере незнакомого отеля.

В баре было тихо и темно; они устроились за маленьким столиком в углу. Бобби Том заказал пиво.

— Вы выглядите как определенный тип белого вина, — сказал он. — Как насчет глотка «Шардоннэ»?

Фэб нравилось «Шардоннэ», но она не была уверена, что ей нравится принадлежать к классу «типа белого вина», поэтому она спросила «Маргарита». Официантка, протиравшая взглядом дыру в полях шляпы Бобби Тома, ушла к стойке.

— Вам разрешают выпивать в ночь перед игрой?

— Нам позволяют делать все что угодно, если мы отдаем команде все, что у нас есть, на следующий день. Выпивка и отбой — единственные две вещи, в отношении которых тренер не очень строг. Нам положено быть в наших номерах к одиннадцати часам, но тренер сам в свое время был не прочь пройтись по кривой дорожке, и он понимает, что у каждого из нас свой способ выпускать пары. — Бобби Том прищелкнул языком. — Наш тренер — это своего рода легенда.

Фэб не хотела задавать вопросов, но любопытство пересилило:

— Что вы имеете в виду? Какая легенда?

— Видите ли, некоторые байки о нем не предназначены для женских ушей, но всем и всюду известно, как он ненавидел эти отбои, когда играл. Видите ли, наш тренер, скажу по секрету, нуждается всего лишь в двух часах сна в течение одних суток, и он не мог выносить даже самой мысли находиться под замком с одиннадцати часов до утра. Скажем, это морально ранило его перед игрой. Поэтому он нырял в свою кровать до времени поверки, а потом прокрадывался наружу для некоторых серьезных дел. Тренеры, конечно, об этом узнали. Они штрафовали его, полоскали ему мозги — ничего не помогало, и он по-прежнему отсутствовал до самого закрытия баров. Наконец он заявил, что, если это им не по нраву, они могут выгнать его из команды или продать, но он не собирается меняться. За весь сезон он сыграл плохо единственный раз, когда они выставили охранника у его двери. Зато в следующую игру он мастерски сделал пять перехватов. После этого тренеры прекратили беспокоиться о нем. Конечно, он немного угомонился, когда стал старше.

— Не слишком, могу поспорить, — обронила Фэб, когда принесли их напитки.

Бобби Том поднял свой матовый бокал:

— За то, чтобы завтра надрать несколько задниц.

— За то, чтобы вы надрали их. — Она отсалютовала ему своим бокалом, затем сделала глоток «Маргаритэ».

— Миз Сомервиль…

— Говорите мне Фэб. — Она сделала еще один глоток. Когда-нибудь потом она будет беспокоиться по поводу лишних калорий, но не сейчас.

— Я считаю, когда мы просто два человека, то можем называть друг друга по имени, но сейчас вы хозяйка и все такое, и я этого делать не буду, потому что мы с вами на людях.

— После тех фотографий в газете я не думаю, что мне надо особенно заботиться о правилах приличия.

— А разве они не великолепны! Мы с вами смотримся там о'кей! — Улыбка исчезла с его лица. — Вы не всерьез говорили, что не появитесь завтра у боковых линий, не так ли?

— Я не уверена, что это хорошая идея. По крайней мере до тех пор, пока мы не выработаем новый ритуал пожеланий удачи.

— О нет. Мы не можем этого сделать. Даже несмотря на то что мы проиграли, это была одна из моих лучших игр, когда мы наехали на «Диких лошадей» на прошлой неделе. Я играю в футбол много лет, и если что-то мне помогает, я к этому прикипаю. Видите ли, как только я начинаю что-то менять, то мои мысли заняты этим изменением, вместо того чтобы думать о том, как расчерчена зона и смогу я или нет открыться. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Бобби Том, я действительно не схожу с ума от желания видеть свои фотографии во всех утренних газетах.

— Я удивлен, что мне приходится напоминать вам об этом, Фэб, но мы встречаемся завтра с «Саблями», и побить их гораздо важнее, чем беспокоиться о каких-то портретах в газетах. Они завоевали Суперкубок в прошлом году. Вся страна считает, что мы спустим этот сезон в унитаз.

Мы должны доказать им, что у нас имеется кое-что, чтобы стать чемпионами.

— Зачем?

— Зачем — что?

— Зачем вы хотите стать чемпионами? Когда вы думаете об этом, что вами движет? Это же не похоже на то, что вы отыскиваете средство от рака.

— Вы правы, — искренне согласился он. — Это не похоже на средство от рака. Это важнее. Видите ли, когда вы имеете добро, то вы имеете и зло, так обстоят дела. Вот почему это важно.

— Мне несколько затруднительно следить за ходом вашей мысли, Бобби Том.

Он выбросил руку вверх, привлекая внимание официантки, и показал ей два пальца, в этот момент Фэб вдруг осознала, что она почти осушила свой стакан. Голова ее не была крепка в отношении алкоголя, и ей следовало бы отказаться от еще одного коктейля, но Бобби Том был отличной компанией, и она превосходно развлекала себя. Кроме того, платил-то ведь он.