Экстремальная воля. Принципы, спасающие жизнь, карьеру и брак - Лейф Бабин

Жилой дом, который сейчас занимал взвод «морских котиков», представлял собой отличную тактическую позицию. Более высокая точка обзора по сравнению со зданиями вокруг, толстые бетонные стены обеспечивали некоторую защиту от вражеского огня. Была только одна проблема: в здании имелся только один вход и выход со второго этажа – узкая лестница, ведущая на улицу. Не было никакой возможности наблюдать за входом и прилегающей к нему улицей в дневное время, не подвергаясь воздействию вражеского огня. Это означало, что враг может установить самодельные взрывные устройства у входа, пока мы были внутри, и взорвать нас на выходе из здания. Мы слышали истории о том, как это случилось с группой снайперов морской пехоты и другими американскими подразделениями во время нашего обхода. Чтобы противостоять этой угрозе, мы с моим командиром подумали о том, как занять дом напротив, что позволит нам наблюдать за входом. Но у нас не было для этого людей. Не имея никакой жизнеспособной альтернативы, мы были вынуждены признать эту уязвимость. Чтобы уменьшить риск установки самодельного взрывного устройства на пороге, специалист по ОВБ детально изучили местность вокруг входной двери и спланировали тщательную проверку на наличие взрывчатки до нашего предполагаемого отъезда позже этой ночью.

Натиск тяжелого вражеского огня часто продолжался в течение всего дня с периодами интенсивной жестокости и затишья. Вражеские боевики атаковали с нескольких направлений, и снайперы «морских котиков» вступили в бой и убили многих из них. Наши пулеметчики-«котики» ответили разрушительным огнем по вражеским позициям. Другие бойцы SEAL стреляли из гранатометов LAAW (легкое противотанковое оружие) и бросали 40-мм гранаты по вражеским бойцам, прячущимся за бетонными стенами. Даже иракские солдаты, как правило более всего сосредоточенные на самосохранении, вступили в бой и ответили огнем из автоматов АК-47 и пулеметов ПКС с ленточным питанием. По мере того как день близился к концу, а солнце опускалось за горизонт, атаки пошли на убыль. Перестрелки и взрывы стихли. С наступлением темноты на Рамади опустилась зловещая тишина, нарушаемая лишь вечерним призывом к молитве, эхом, разносившимся по пыльным крышам.

Взвод «морских котиков» и иракские солдаты упаковали свое снаряжение и приготовились к отъезду. Зная об уязвимости единственного выхода на улицу, наши два сапера приступили к работе. Заглянув через балкон второго этажа через очки ночного ви́дения, они осмотрели территорию вокруг входной двери и прилегающую улицу, усеянную мусором и выбоинами, в некоторых местах испещренную воронками от взрывов самодельных взрывных устройств. Но что-то было не на своем месте; что-то выглядело иначе, чем тогда, когда они осматривали местность в предрассветной темноте раннего утра. Еще один хитрый неприметный предмет лежал у стены здания всего в нескольких футах от входной двери, накрытый брезентом. Только крошечный кусочек гладкого цилиндрического предмета выглядывал из-под его края.

– Выглядит как-то подозрительно, – сообщил мне специалист по ОВБ, и это была самая неприятная новость, так как лестница на улицу была нашим единственным простым способом покинуть здание.

Я стал совещаться с командиром, нашим старшим унтер-офицером и младшими офицерами нашего взвода.

– Нам нужно найти другой выход отсюда, – сказал я. Это была задача не из легких.

Со второго этажа здания с трех сторон был почти 20-футовый спуск из окна или с балкона прямо на улицу. У нас не было веревки. Прыжки со всем нашим снаряжением и тяжелым обмундированием могли привести к серьезным травмам, а на той же улице было по меньшей мере одно взрывное устройство. Мы могли предполагать, что их было больше.

Кто-то предложил детский мультяшный способ побега из тюрьмы: «А что, если мы свяжем простыни и спустимся с третьего этажа на соседнюю крышу?» Это была безрассудная идея, но в сложившихся обстоятельствах ее следовало серьезно обдумать.

Четвертая стена второго этажа была сплошной бетонной, без окон, дверей и проемов. Мы, конечно, не могли обойти ее или перешагнуть через нее. Но мы могли бы пройти через нее.

– Похоже, пришло время бэтээфнуться, – сказал старший унтер-офицер. Это означало, что нам предстоит совершить еще одну серьезную проверку силы и выносливости, которая бросит вызов нашим физическим ограничениям. Но взвод «Чарли» очень гордился своими подвигами.

– Давайте-ка достанем нашу кувалду!

Мы всегда носили с собой кувалду, чтобы в случае необходимости проникать через запертые двери и окна. Старший унтер-офицер попросил «колотушку» и приступил к работе. Он начал со всей силы бить кувалдой по бетонной стене, и каждый удар сопровождался громким, сотрясающим голову БАМ! Он и еще несколько «морских котиков» замахивались каждый по несколько минут, пробивая толстую стену. Это была мучительно медленная, непосильная работа. Нам нужен был достаточно большой проем, чтобы наводчики с рюкзаками и тяжелым снаряжением могли пройти через него на крышу соседнего одноэтажного здания.

Тем временем наши специалисты по ОВБ осторожно приступили к работе над самодельным взрывным устройством, заложенным у порога. В результате тщательного осмотра они обнаружили два 130-мм реактивных снаряда, носовые конусы которых были начинены пластиковым взрывчатым веществом «Семтекс». Если бы они не обнаружили устройство и мы привели бы его в действие, мощный взрыв и смертоносная шрапнель могли бы уничтожить половину нашего взвода. Мы не могли оставить это самодельное взрывное устройство здесь, чтобы не убить других американских солдат, морских пехотинцев или невинных иракских граждан. Поэтому специалист по ОВБ тщательно установил на него свой собственный заряд взрывчатки, чтобы взорвать его там, где он лежал (или «взорвать на месте»). Специалисты по ОВБ уведомили меня о готовности и ждали команды, чтобы привести в действие временной взрыватель.

После продолжительного 20-минутного яростного стука кувалдой старший унтер-офицер и его команда БТФ-«котиков» наконец прорвались сквозь бетонную стену. Они запыхались и изрядно вспотели на изнуряющей жаре, но теперь у нас был запасной выход, который позволил бы нам обойти угрозу с самодельными взрывными устройствами.

Каждый боец дважды проверил свое снаряжение, чтобы убедиться, что ничего не оставил, затем мы выстроились рядом с зазубренной дырой в стене и приготовились покинуть здание.

– Приготовьтесь к прорыву, – сказал я по внутренней рации. «Морские котики» и иракские солдаты взвалили на плечи свои рюкзаки. Я прошел к ожидающим специалистам по ОВБ и дал команду произвести взрыв. Один из них активировал заряд, а другой запустил секундомер, который отсчитывал время до взрыва. Теперь у нас было всего несколько минут, чтобы увести всех на безопасное расстояние от мощного взрыва. Мы быстро протиснулись сквозь зазубренную дыру в бетоне и оказались на пыльной крыше соседнего здания. Стрелки-«котики» разошлись по сторонам, выискивая угрозы, нацеливая оружие на затемненные окна и крыши окружающих нас высоких зданий. Тактически это была чертовски плохая позиция: широко открытая крыша без укрытия, окруженная со всех сторон высокими зданиями, глубоко в тылу врага, после того, как он весь день вел по нам мощный огонь.