Боевые девчонки. Демон Биафры - Точи Онибучи

Она отбрасывает винтовку за спину и шлепает по воде к двери. Вода уже до бедер. Просунув пальцы в щель, она тянет дверь изо всех сил – не поддается. Агу спешит на помощь, и они тянут вместе. Ничего. Уровень воды растет. Уже ей по пояс. Агу едва достает до дна. Они продолжают тянуть.

У Онайи перенапряжены руки, суставы вот-вот треснут. В сознании мелькает картинка: безжизненное тело Агу плавает в воде лицом вниз. Она стискивает зубы, закрывает глаза, но поскальзывается и падает в воду. Вода уже высоко – она уходит с головой. Поднявшись, видит, что Агу по шею в воде. Лицо бесстрастное и твердое. На виске от напряжения пульсирует вена. Его тело на пределе возможностей.

Болезненный разрывающийся звук: провода и шестерни разлетаются в стороны. Агу падает спиной в воду, из разорванной руки хлещет кровь и масло. Онайи тянет мальчика к себе, прижимает лицом к плечу и продолжает изо всех сил тянуть дверь металлической рукой. Я должна его спасти. Я должна его спасти. Я должна его спасти.

Дверь скрипит и наконец отъезжает в сторону.

Обхватив абда одной рукой, Онайи выплывает и находит ближайший выступ. Нащупав опору на краю платформы, чуть не плачет от радости. Заталкивает на нее оглушенного Агу, затем взбирается сама. Вода течет с них ручьями.

Прижимая сломанную руку к груди, Агу пытается сесть, но падает навзничь. Онайи подтягивает его и кладет голову мальчика себе на колени. Прежде чем понимает, что делает, она нежно качает его на руках, пытаясь успокоить. Агу порывается встать, но она укладывает его обратно. Полежи спокойно. Отдохни. Все будет хорошо, проносится у нее в голове. Агу, должно быть, слышит и перестает сопротивляться.

– Моя рука, – шепчет Агу.

Кожа местами разорвана, детали, служившие суставами чуть ниже плеча, отломились. Провода на разрывах перекручены и разорваны.

Онайи тянется за сумкой и понимает, что ее нет. Видимо, соскользнула в контейнере. Она хлопает по карманам и открывает один на жилете, вытаскивает мокрый тюбик «МеТро».

Рука Агу безжизненно свисает, кожа оборвана, внутренние механизмы обнажены. Придерживая его руку своей, Онайи зажимает тюбик зубами и ищет в карманах компактно сложенные инструменты. Умудряется развернуть их во всю длину. Пальцы дрожат. Она закрывает глаза, чтобы унять дрожь. Она никогда раньше не нервничала на поле боя, особенно если речь шла о спасении раненого товарища. Но теперь сердце неистово бьется, и она прикладывает огромное усилие, чтобы прогнать тревогу.

Механизмы в ее руке включились и зажужжали. Она сверлит, припаивает провода, режет, где нужно разрезать, скрепляет повязкой те, что разделились, подсоединяет к микросхемам, закрепляя в обгоревших разъемах, – все то, что она тысячи раз делала с собственной рукой. Закончив, стягивает поврежденную кожу и выдавливает герметик «МеТро» вдоль разрыва. На месте раны остается только рубец. Сама не зная зачем, наклоняется к мальчику и нежно дует ему на лоб. Приходит воспоминание: она поступала так с Айфи, когда та болела лихорадкой в сезон дождей.

Дыхание Агу постепенно восстанавливается. Он смотрит на Онайи снизу вверх. Слабая улыбка появляется на его лице и исчезает. Он садится и пытается сжать руку в кулак. Пальцы либо чуть сгибаются, либо не сгибаются вообще.

– Сестра, – говорит он, указывая куда-то пальцем здоровой руки.

Онайи следит за его взглядом и видит их.

Прямо за ней возвышаются гигантские человекоподобные машины – каждая своего цвета. Они такие огромные, что их головы теряются где-то в темноте. Устрашающие скафандры. К руке одного меха прикреплена чудовищного размера винтовка, у другого на спине дубинка, у третьего вокруг запястья цепи с клинками. Онайи смотрит на них в благоговейном ужасе.

Игве. То, зачем они пришли.

С помощью механического глаза она приближает их и фотографирует детали. Кабина расположена в туловище, высокоточные прицельные экраны на лицах, реактивные двигатели, оружие, хранилище для боеприпасов с пулями, ракетами, генераторами для лазеров. Они могут легко стирать с земли целые деревни, мех Онайи рядом с ними не больше комара.

Закончив, она вставляет провод из разъема на своем затылке в разъем на затылке Агу.

Она слышит треск разряда, резкий взвизг и отсоединяется. Что-то, вероятно из-за руки, вызвало короткое замыкание в его нервной системе. Ее желудок сжимается от страха. Он не сможет загрузить скачанные ею данные.

Онайи пытается удаленно подключиться к остальным, но слышит лишь помехи. Похоже, все далеко. А может быть, слишком толстые стены блокируют сигнал.

Пути назад нет, они в ловушке. Онайи смотрит по сторонам и видит на площадке сверху такую же панель, как та, что Агу хакнул в предыдущем помещении. Они бегут туда, и Агу кладет на нее здоровую руку. Быстро набирает код, и через несколько секунд в подземном ангаре включается свет.

Они слышат, как трется металл о металл, в помещение врывается вода. В глазах игве загораются огоньки. Теперь Онайи видит, что толстые кабели крепят машины к стенам. Быстро просканировав, Онайи находит, как подобраться к ним. Металлическая решетчатая лестница, длинная и тонкая, ведет к груди гигантских мехов. Онайи и Агу быстро залезают и по металлическим переходам добираются до кабин игве – каждый до своего. Когда они уже совсем близко, корпус приоткрывается, в кабине – мягкое кресло, панели управления и сенсорные консоли – как в любом мехе. Давно Онайи не сидела в таком кресле.

Она запрыгивает на сиденье, Агу следует ее примеру.

Онайи чувствует себя так, словно попала в объятия старого друга. Хотя текст, который она видит, на незнакомом языке и все элементы управления расположены иначе – педали, переключатели скоростей, оружейная панель, запуск двигателей, – ее опыт и мышечная память подсказывают, что делать. Ей кажется, что она всю свою жизнь пилотировала эту машину.

Над платформой, на которой стоят игве, поднимается вода.

Приборные панели мигают перед Онайи, и она вызывает на экран окно информации. «Они могут трансформироваться», – выдыхает она. Вводит последовательность клавиш, и игве начинает видоизменяться, сгибается и складывается, пока не превращается в робота-мечехвоста. По венам Онайи словно бежит электрический ток. Она не помнит, когда в последний раз испытывала такой восторг.

На экране коммуникатора появляется лицо Агу, и, набрав новое сочетание клавиш, она отправляет ему инструкции. Наблюдает, как преобразуется его мех.

Они вместе погружаются под воду.

Двигаются по какому-то туннелю. Заграждения расходятся по мере их приближения, и вот наконец открытое море. Сразу, как они всплывают на поверхность, туман в голове Онайи рассеивается. Она снова видит и чувствует окружающий мир. Издалека слышно, как закрывается дверь в хранилище с игве.

Онайи устанавливает соединение с Чинел, но первое, что слышит, – приглушенный звук автоматной стрельбы, доносящийся изнутри объекта.

Чинел разрешает Онайи доступ к своему коммуникатору, и с помощью пчел, которых она выпустила на разведку, Онайи видит последствия перестрелки: абд Голиб держит на весу окровавленную руку; женщина в комбинезоне лежит на земле в растекающейся луже крови; другие рабочие – всех рас и цветов кожи – сидят в куче, запястья и лодыжки связаны, во рту кляпы.