Турнир четырех стихий - Диана Шафран

– Это все, что я хотел сказать, – как только Родерик закончил фразу, где-то наверху раздался взрыв.

Они высыпали из комнаты и побежали на чердак.

Там среди оседающего дыма они увидели Корна, окруженного какими-то техническими приспособлениями, россыпями шурупов и гаек. У стены было навалено сено. Очевидно, он там спал.

– Что здесь произошло? – сурово спросил Родерик.

– Да так, один неудавшийся эксперимент, – ответил парень испуганно и почесал затылок. – Я тут думал немного усовершенствовать ветроход, чтобы доставлять вас на Турнир еще быстрее, но вышла небольшая неприятность.

– Это был взрыв, – жестким тоном сказал Родерик.

– Вот я и говорю, – согласился Корн. – Небольшая неприятность, совсем крохотная. Ну да, стены, конечно, немного… почернели, несколько дырочек в них появилось, да и крыша… прохудилась. Но ответственно заявляю, что и до этого она была, прямо скажем, не очень хороша.

Судя по суровому выражению лица капитана, такое объяснение он не посчитал убедительным.

– Да я все здесь мигом уберу, – поспешил заверить Корн в своих самых добрых намерениях. – Будет еще круче, чем раньше. И не надо на меня так смотреть. До поступления в Академию я только этим и занимался. Знаете, какой у меня опыт? О-го-го!

– Хорошо, ты должен исправить все как можно быстрее, – сказал Родерик.

Он пробежался взглядом по куче соломы, стопке свернутого постельного белья, сумке, которая валялась в углу, и спросил:

– Как долго ты здесь живешь?

– Ну, я это, просто задержался ненадолго, – сказал Корн извиняющимся голосом и взлохматил волосы. – Пока дела свои не поправлю. Я же вам не мешаю, веду себя тихо…

Фанни хмыкнула.

– Ну ладно, почти тихо, – согласился Корн. – Но вы знаете, как трудно молодому пилоту устроиться на работу? Я еле концы с концами свожу. Вам тяжело сделать вид, что меня здесь нет?..

– Да, это тяжело сделать, когда ты портишь имущество, – ответил Родерик.

– Я все исправлю, зуб даю, – заявил парень. – И вообще… я тут походил, осмотрелся, вам здесь многое починить надо. Да я бы мог одной левой вам помочь. Я на этом собаку съел.

– Если мы разрешим тебе жить здесь и проводить эксперименты? – спросил Родерик.

– Ну да… – стушевался Корн. – Вы не подумайте, я не нахлебник какой-то. Просто обстоятельства так сложились. Но я готов все отработать.

– Хорошо, я поговорю с магистром Астериусом, – ответил Родерик.

– Отлично! – на чумазом лице пилота появилась широкая улыбка. – Знаешь, когда ты не сильно серьезный, то очень даже ничего.

Родерик пожал плечами.

– И еще, – сказал Корн. – Я понятия не имею, как вы умудрились выиграть две игры. Многие считают это чудом. Но вы… не могли бы победить еще разок, а? Мне просто, кровь из носу, нужна моя зарплата.

– Сделаем все что сможем, – пообещал капитан.

В итоге после разговора с Родериком, магистр Астериус не только разрешил Корну жить в Академии, но и снисходительно относился к порче имущества, а новые изобретения рассматривал с восторгом ребенка.

В общем-то, все признавали, что Корн был славным малым, когда не пытался что-то сломать, в смысле починить. Просто отремонтировать вещь было для него недостаточно, он хотел ее изменить, усовершенствовать, но… это не всегда у него получалось. Наравне с новыми изобретениями вроде самогорящих ламп или передвигающихся стульев, в Академии можно было обнаружить черные пятна на полу и прыгающие тарелки.

Ветроход стал местной достопримечательностью. Корн поднимал селян в воздух, и они платили ему кто чем мог. В основном это были странные штуки, названия которых Оливер не знал, зато Корн потом использовал их в своих поделках.

Как-то быстро и незаметно пилот вписался в жизнь Академии Айрис.

Рина не видела ничего интересного в участии в Турнире, полет на ветроходе не произвел на нее никакого впечатления. В отличие от Родерика, тщательно скрывающего свои эмоции, Рина пыталась их просто не испытывать, поэтому общалась только с теми, кому доверяла, любила бродить в одиночестве и больше всего ненавидела сильных магов, которые не оставляли от ее выдержки камня на камне.

Добравшись до места проведения Турнира, Рина застыла на месте. Магия была везде, витала в воздухе, исходила от предметов. Ее будто кто-то ударил в солнечное сплетение, резко, сильно, без предупреждения, и она пошатнулась.

– Все нормально? – спросил Родерик.

Рина кивнула. Не потому, что это была правда, а потому, что не могла иначе. Когда она дала свое согласие, то знала, что все будет именно так.

В гостинице она почувствовала себя лучше. Сдавливающий грудь ледяной обруч немного ослаб. Дышать стало легче.

Рина легла на кровать. Ее не беспокоили ни спертый воздух в комнате, ни обшарпанные стены, ни шаткая кровать с влажными простынями. Тишина. Безмятежность. А главное – никакой магии.

– Пора ужинать, – Фанни разрушила зыбкий мир спокойствия, который Рине удалось вернуть всего на несколько минут. – И это… Родерик сказал, чтобы ты надела маску инкогнито.

Зайдя в трактир, Рина сощурилась, как от яркого солнца. Слишком много магии. Игроки громко разговаривали, демонстрировали свою силу, создавали ледяные иглы и файерболы. Ее руки начали мелко дрожать.

Родерик всегда находил слова, которые ее успокаивали. Но его здесь нет, он решал какие-то организационные вопросы.

Больше всего на свете Рине хотелось сбежать, она чувствовал себя мелким воришкой, которому удавалось десять лет ничего не красть, но тут ему представилась отличная возможность, и было очень сложно сдержаться.

Рина не успела дойти до стола, как путь ей преградила внушительная фигура. От этого человека так и разило силой, которой не было у всех остальных. Харви, маг шестого уровня. С ним она хотела столкнуться меньше всего.

– О, милашка, – пробасил он, рассматривая Рину с ног до головы. – Правда, тебе не стоило скрывать личико, ну ничего. Так приятно, что дамы заглянули сюда. Мы уже заждались. Правда, ребята?

Со стороны донеслись одобрительные смешки студентов Академии Хэйв.

Фанни осмотрела трактир и похолодела. Прекрасную половину человечества представляли только они с Риной. Если подругу даже в маске назвали милашкой, плохо дело.

Стол, за которым сидели противники, был заставлен стаканами и бутылками сливовицы, тарелками с мясом, рядом с которыми лежало несколько головок сыра. В зале так сильно пахло алкоголем, и Рина подумала, что можно опьянеть, просто глубоко вдыхая.

Харви перевел взгляд на Фанни и сказал:

– О, кажется, я тебя знаю, – он нахмурился, будто что-то припоминая, а потом громко расхохотался и ткнул в нее указательным пальцем. – Да мы же завтра с тобой играем. Вот повезло. Ну все, давайте, присаживайтесь к нам.