Алый, как снег - Александр Бушков

Он не видел ни на одном из лиц и тени подозрения. Элкон с помощью Обезьянов немало постарался, чтобы сделанные Золотыми Шмелями видеозаписи, точнее, их кадры как две капли воды походили на компьютерную реконструкцию, и, приободрившись, продолжал:

— И городок, и замок там в единственном числе. Значит, несомненно, один-единственный правитель. Нравы незатейливые, расцветом гуманизма и не пахнет: как видите, на площади и плаха устроена, и виселицы… Желтые точки — деревни, мы насчитали не менее восьмидесяти. По первым грубым прикидкам, в самой маленькой живет не менее двухсот человек, в тех, что покрупнее, может оказаться и до пятисот, а то и побольше. Деревни занимают главным образом левую половину Заводи. Обратите внимание на их расположение: чем ближе к полуночи, тем гуще они расположены, соответственно, чем ближе к полудню и правой половине, тем реже. Вот здесь и здесь, на довольно больших пространствах, разбросаны вовсе уж редко. Сельское хозяйство и садоводство очень развито: много пашен и садов. Вот… И вот (профессор Марлок, поглядывая на него вполглаза, положил на колено свой уже знакомый Сварогу компьютер, серебристый пенальчик, пальцы забегали по клавиатуре) довольно большое по тамошним меркам войско: вот это — казармы, императрица видела там и по всем обитаемым местам всадников в кольчугах. По моему собственному королевскому опыту я бы предположил, что воинов что-то чересчур уж многовато при отсутствии внешнего врага… Определенно многовато.

— Стойкие бунтарские традиции? — предположил Канцлер.

— Пока не знаем, — сказал Сварог, — если и так, чисто техническими средствами не определить… Примерно две трети правой половины и часть полудня слева занимают леса. К ним особенно императрица не приглядывалась, но мы знаем, что там полно живности — и что-то наподобие оленей, и крупные хищники. Там охотятся. А теперь наиболее интересующее нас место — примерно треть правой половины. Нечто вроде котловины, лежащей уардов на двести ниже уровня земли всей Заводи. Откосы кое-где достаточно отлогие, спуститься при желании можно… Но вряд ли тамошние жители это делают: к Откосу, как мы его назвали в рабочем порядке, нет дорог. В котловине кое-где — леса, она кишит зверьем одной-единственной породы. Вот изображение. Неприятные твари, этакая помесь сильванской гиены с каталаунской рысью. Несомненные хищники. В глубине котловины — горная гряда, не такая уж высокая, человек в нескольких местах там вполне в состоянии пройти. Осталось самое интересное. За грядой, так сказать, в уголочке Заводи — снежная равнина площадью примерно в сто югеров. Вот только снег — а это чертовски похоже на снег, по заверениям ее величества — не белый, а алый. И посередине… мы так и не подобрали ему названия. Дом не дом, замок не замок… Строение. Вот довольно точная реконструкция, вид с разных сторон…

Он замолчал, сел и закурил, чтобы дать им возможность налюбоваться вдоволь — впрочем, любоваться там было нечем. Профессор Марлок, покосившись на Яну, пошевелил губами, и осталось стойкое убеждение, что он выругался про себя, длинно, затейливо (в отсутствие дам он был мастак).

Сварог его прекрасно понимал: он и сам, просматривая записи Шмелей (подобравшихся довольно близко и заснявших строение примерно с половины его высоты), выругался — такие уж эмоции это в первую очередь вызывало. И желание крыть матом, и некое подсознательное отторжение, и даже легкое отвращение, пожалуй…

Такое впечатление, что архитектор и строители с начала и до конца, от первых эскизов до «сдачи под ключ» пребывали то ли в белой горячке, то ли всеми возможными способами употребляли неслабые наркотики, во много раз превосходящие тот нехитрый ассортимент, что имелся на Таларе и на Сильване. Нечто несуразное, нелепое, гротескное, уродливое. Напоминавшее пучок на разную длину сгоревших свечей, причем не только круглых — прямоугольники, треугольники, башни вовсе уж идиотских очертаний, дающие в сечении то цветок, то подобие шестеренок. Можно еще предположить, что архитекторов было десятка три: один возводил что-то одно, приходил другой и лепил рядом нечто совершенно не гармонирующее с прежним, ему на смену являлся новый, так они шли длинной вереницей, пока не закончили. Скопище разных по высоте башен и строений, окна разнообразной формы, вплоть до треугольников, вогнутых и выпуклых ромбов, десятка три крыш — и ни одна не повторяет формой и материалом остальные: черепица, крашеные доски, какая-то разноцветная чешуя. Вдобавок выкрашено строение в разнообразнейшие краски — режущие глаз пестротой и несовместимостью колеров. Этакая какофония, только не в музыке, а в строительном деле. Кое-где из стен и башен выступают полуовалы, круглые пузыри, без складу и ладу разбросанные балкончики — иногда на глухих, без дверей и окон стенах.

— Вот такая там архитектурная достопримечательность… — сказал Сварог. — И последнее. Рядом, как видите, не такое уж маленькое строение без всяких выкрутасов — дом как дом, только архитектура незнакомая. И еще одно, крайне интересное: длинный навес, а под ним прямо на снегу — как видите, десяток самых обычных корабликов, не особенно и больших: дощатые, с палубой и мачтой без паруса, но с нижней и верхней реями… Вот собственно, и все.

Какое-то время царило молчание. Потом Канцлер сказал, морщась:

— Действительно, строителя такого иначе как Безумным Зодчим и не назовешь… Погань редкостная.

— Хозяину, возможно, нравится… — покривил губы Стаффан. — Но и в этом случае он крайне не нравится мне… Ваше величество, вам не удалось с помощью ваших способностей проникнуть внутрь этого архитектурного бреда?

— Не получается, увы… — чуть пожала плечами Яна.

Ну, естественно, Сварог не рискнул посылать Золотых Шмелей не то что внутрь, но и запретил приближаться очень уж близко…

— А вы, лорд Сварог, что скажете? Как хелльстадский король?

— Попробовать можно, — сквозь зубы сказал Сварог. — Но издали я не могу, мне нужно подойти к дому вплотную… Кстати, господа, вы обратили внимание? У этого бреда вполне приличная на вид парадная лестница, самая обычная, широкая, со статуями зверей вместо перил. И обе створки парадной двери гостеприимно распахнуты настежь… Я бы предположил, что от гостей там не запираются, наоборот. Вот только что происходит с гостями, гадать не берусь…

— Что происходит с мышью в мышеловке… — проворчал профессор Марлок.

— Вот и у меня впечатление, что гостей там не кормят яствами и не поят выдержанными винами, — усмехнулся Сварог. — Как-то решительно не сочетаются этот милый домик и душевное хлебосольство…

Марлок полностью был поглощен своим компьютером. Стаффан спросил негромко, без выражения:

— И все же нет точных доказательств, что там четвертое Воплощение?

— Нет, — сказал Сварог. — Ни императрица, ни я не можем определять наличие такового…

— Нужно будет потом порыться в архивах, — сказал Стаффан. — Мне смутно помнится, что в старых крестьянских сказках были упоминания о летучих кораблях…

— В Каталауне их и сейчас рассказывают, — уточнила Яна.

— И я что-то такое слышал краем уха, — сказал Сварог.