Наследник для Валида - Анна Гур

дантиста. Как это ни странно, они придают возраста мужчине. Неестественно видеть такой оскал у человека в возрасте Сергей Сергеевича.

Киваю, запоздало встрепенувшись, и Шилов опять переводит взгляд на Байсарова.

— Советую принять участие в игре. Ставка как всегда, а вот гран-при… я думаю, тебя заинтересует… один сталелитейный завод, кстати, слышал, что ты его хотел выкупить.

Ничего не понимаю из того, что говорит этот Сергей Сергеевич. Но чувствую, как повисает в воздухе напряжение.

— Ты ведь отказал мне, — отвечает Валид, — не хотел продавать…

Сергей Сергеевич только улыбается еще шире и его сухое лицо идет морщинами, словно полукругами, на щеках и лбу.

— Скажем так, сегодня хороший день. Мы празднуем открытие клуба хорошего человека, так почему бы и не расслабиться, тем более что Мухоматов решил поставить одни очень интересные документы на кон…

— Документы? — переспрашивает Байсаров.

И кажется, я начинаю понимать… По тону, по самой атмосфере, которая повисла в воздухе. Так пахнет озоном после грозы.

Вот и сейчас Сергей Сергеевич улыбается, словно поясняя:

— Ну ты же знаешь, что я люблю пощекотать нервишки. А чем старше становлюсь, тем скучнее. Все попробовал, все от жизни взял. Скучно становится. Двух жен схоронил, дальше уже все… Пока молод был, был интерес. Сейчас одну мою куклу меняет другая. Только старость приносит с собой равнодушие и уже ничего не заводит так, как хорошая партия с желанными для игроков ставками…

Пока мужчина говорит, у меня ноги слабнут. Перевожу ошарашенный взгляд на спутницу этого ненормального, как по мне, но девушка продолжает мило улыбаться, как неживая. Этакая фарфоровая кукла, полностью подчиненная воле своего хозяина.

Страшно становится от этого всего. А еще… от того, как смотрит на меня этот мужчина. Едкий взгляд. И еще… Мне его фамилия отчего-то знакомой кажется…

Только я не могу понять, откуда…

Чувствую повисшее напряжение в воздухе каждой порой. И ощущаю на себе странный взгляд Сергей Сергеевича. Мне от этого взгляда хочется почесаться и пойти искупаться заодно.

Валид молчит и, кажется, что уже и не ответит на предложение мужчины, который улыбается и говорит:

— Жаль, Валид, люблю достойных игроков…

— Я еще не отказался, Сергей Сергеевич, — улыбается уголками губ, и только я хочу вздохнуть облегченно, как Байсаров добивает, — я не против сыграть, особенно когда на кону ожидаются столь ценные ставки.

Шилов, получив этот ответ, вдруг начинает сиять, будто он знал, что Валид не откажет.

— Ну что же, тогда давайте пройдем за столик, — почтенно говорит Шилов и идет в сторону.

Байсаров тянет меня вслед процессии, вдруг наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Ничего не бойся.

Проговаривает вроде и вскользь, а я на него смотрю, на лицо непроницаемое и не понимаю, что происходит.

Двери открываются перед Шиловым в отдельную лоджию, или даже не знаю, как это назвать. Огромная гостиная для особых гостей.

Здесь в центре стоит большой круглый стол. Очень красивый, деревянный, покрытый глянцевым лаком, в середине затейливый орнамент, а за этим столом стоит мужчина в форме, с черными нарукавниками, похожий на официанта, но я понимаю, что это кто-то наподобие крупье.

Я не бывала в казино ни разу, но понимаю, что здесь будет вестись какая-то игра с огромными ставками…

Большие мальчики — большие игры — большие деньги…

Взгляд скользит по помещению и останавливается на диванчиках, где в углу сидят несколько мужчин, потягивая кальян, и меня парализует.

В одном из них я узнаю Мухоматова. Мужчина окидывает меня цепким взглядом и приподнимает бровь. Будто не ожидал меня увидеть и удивлен. Пот начинает струиться по спине. Я чувствую, что здесь ведется какая-то игра, смысл которой я не понимаю от слова совсем, и кто здесь настоящий хищник, ведущий охоту, я не знаю…

Отчего-то не хочу оставаться здесь, бросаю взгляд на Байсарова, но по его лицу я ничего не понимаю. Маска. Без эмоций. Отрешенная. Холодная мина.

— Ну что же, господа, приступим! — командует Шилов и хлопает в ладоши.

Мужчины занимают места за столом, их спутницы становятся поодаль, общаются, их бокалы не пустеют благодаря снующим туда-сюда официантам.

— Запомни, что сказал. Ничего не бойся, — опять повторяет мне Валид и смотрит в мои глаза. Не мигает. Словно ждет подтверждения, что поняла его.

— Я хочу уйти, хочу домой… — выдыхаю едва слышно и Байсаров отрицательно качает головой, сжимает руку на моем локте, словно хочет услышать, поняла ли я его или нет.

Наконец, наши игры в гляделки заканчиваются тем, что я киваю, и Валид отходит, садится за стол, я же остаюсь за его спиной.

Не хочу отходить к девушкам, которые о чем-то болтают и смеются.

— Ну что же, господа, начнем, — командует Шилов и мужчина, которого я для себя нарекла крупье, вытаскивает карты и начинает тасовать.

Я наблюдаю за быстрыми движениями молодого мужчины, рассматриваю его бледное лицо и зализанные воском волосы. Если бы увидела его на улице, никогда бы не подумала о подобной профессии. Похож на преподавателя или учителя…

— Делайте ставки, господа, — раздается учтивый голос парня, и Сергей Сергеевич улыбается.

— Начнем с минималки, — бросает на стол фишки из тех, что разложены перед ним, — обычная ставка миллион.

Чуть не падаю, услышав о подобных минимальных ставках. Мухоматов поддерживает, так же поддерживает и Валид, и еще двое мужчин. Один из них блондин с холодными карими глазами, а вот второй весьма упитанный мужчина средних лет, весь какой-то жирный и неприятный.

За его спиной стоит его спутница в провокационном мини и пьет, поглаживая мужчину по покатому заплывшему жиром плечу.

Партия идет своим ходом. Я ничего не понимаю. Слышу только “повышаю”.

— Пять миллионов.

— Десять…

— Повышаю…

Ноги затекают стоять на одном месте, и я подхожу к столу, занимаю место за Валидом. Его карты лежат веером перед ним. Он в них даже не смотрит. Расслабленный. Спокойный. Таким же выглядит блондин по имени Александр, фамилия Смолин. Пока играют, общаются, и я запоминаю, кто есть кто за этим столом.

— Повышаю. Двадцать лямов тунгусских эвриков, — выдает Мухоматов и почему-то бросает едкий взгляд на меня.

То, что он меня узнал, я уже понимаю.

Отвожу взгляд и опускаю руки на стул Валида, опираюсь, устаю стоять, но не хочу на диванчик к тем девушкам.

Не знаю. Чувствую себя в безопасности рядом с Байсаровым. Как бы странно это ни звучало. В ореоле его ауры и спокойной энергетики лидера мне спокойно.

Учитывая, какие ставки идут за этим столом…

Мне страшно становится. Люди за этим красивым столом обладают баснословным богатством и властью, и это по-настоящему пугает,