Последняя из Стэнфилдов - Марк Леви

– Вовсе нет, наоборот, – учтиво ответил я ей. – Мне бы очень хотелось познакомиться с такой полной жизни семьей, как ваша. Вы не сдаете ее в аренду?

– Знаю, я болтушка, просто я очень по ним скучаю.

– Говорите сколько хотите, прошу вас.

– Если когда-нибудь приедете в Англию, я вас с ними познакомлю.

Уж не заигрывает ли она со мной? За такими предложениями всегда что-то кроется.

– Почему бы нет? – говорю. – Кто знает, куда заведут нас эти поиски.

– Вдруг в Канаду? Как-никак, анонимные письма отправлены оттуда.

– Первые – да, но второе мне прислали уже из Балтимора.

– Зачем их автору было так утруждаться? Он вполне мог отослать их все из одного пункта.

– Может, хотел запутать следы? А может, все просто: он сам тоже путешествует.

– Думаете, он прямо сейчас находится в Балтиморе? Это даже как-то пугает, вы не находите?

– Мы с вами не знаем его намерений, а потому и нет оснований пугаться. А кстати, чего именно нам бояться?

– Как раз того, что мы не знаем его намерений.

Я был вынужден с ней согласиться, но поспешил уточнить:

– Он хотел нас познакомить – и добился своего.

– Он хотел, чтобы мы узнали о дружбе наших матерей, и достиг цели. Хотел, чтобы вы отправились на поиски своего отца – и вы его ищете, – подхватила она.

– Я всегда хотел найти своего отца, – возразил я.

– Не хочется с вами спорить, но ведь вас погнало в дорогу именно его письмо. Но мы забываем о главном. Зачем все это ему самому?

– Это вопрос или вы уже знаете ответ?

Она подалась вперед и посмотрела мне прямо в глаза. Прочь сомнения: заигрывает, да еще как! После расставания с Мелани я живу один, с женщинами никогда не чувствовал себя уверенно, а инициатива с их стороны вообще сбивает меня с толку.

– Деньги! – выпалила она. – Он хочет, чтобы мы нашли украденные ими деньги!

– С чего вы взяли, что речь идет о деньгах?

– Это вопрос или вы уже знаете ответ?

– Откуда же мне знать ответ?

– Вот об этом я и спрашиваю.

– Вы все еще мне не доверяете?

– Признайтесь, разве вас хотя бы разок не посещала мысль, что это я накропала анонимное письмо?

– У меня не такой извращенный ум, чтобы такое предположить. Все, я пошел спать. Если завтра утром вы все еще будете подозревать меня в том, что я негодяй, то нам останется только распрощаться. Продолжим поиски каждый сам по себе.

– Прекрасная мысль! – сказала она, вставая.

Я убедился, что никаких заигрываний с ее стороны не было и в помине. Я расплатился по счету и ушел.

В номере, усталый, раздосадованный, злой, я завалился спать. Вот высплюсь хорошенько – и сразу во всем разберусь. Но я ошибался.

Грубиян, и чувства юмора никакого. Отшвырнул меня, как рваный носок! Правда, оплатил счет, и это галантно с его стороны. Да и я сама плохо с ним поступила. Но это не помешало мне страшно разозлиться. Мэгги сказала бы, что если бы ему не в чем было себя упрекнуть, то он бы не дал деру, как застигнутый с поличным воришка. Да и эти его махинации с мебелью – доказательство, что он не отличается кристальной честностью. Хотя возможно, что все с точностью наоборот: он сбежал, потому что я его обидела, и на самом деле напрасно я его в чем-то подозреваю.

Я вернулась в отель с надеждой, что сон поставит мои мозги на место. Сидя по-турецки на кровати, я переслала себе на электронную почту с айфона фотографии, сделанные в библиотеке, и включила ноутбук. Я собиралась погрузиться в чтение «Индепендент», но вдруг вспомнила, что записала на листочке одну фамилию. Нашла листочек в кармане пальто и стала читать статью о человеке с этой фамилией.