Сумерки хищников - Марк Леви

Матео поднял с пола чемоданчик и приоткрыл его.

– Пробью вот этим лазером, – пояснил он. – Если ты вдруг свяжешься с Екатериной, она объяснит тебе, как он работает, – я устроил для нее демонстрацию в моей лаборатории, когда мы были в Риме в прошлый раз. Конечно, если вам доведется поговорить. В твоем отеле есть свободные номера?

Дженис с усмешкой взглянула на него.

– Удивлюсь, если нет, – ответила она.

– Тогда я остановлюсь там. Само собой, мы с тобой не знакомы. Пригласи своего Уилсона через час. Придумай, как стащить у него смартфон и отвлеки его на десять минут – за это время я все сделаю. Я накинул пару минут для спокойствия.

Матео расплатился и встал.

Полчаса спустя Дженис незаметно проскользнула к себе в номер.

* * *

Уилсон явился на ресепшн ровно в полдень. Дженис ждала его в еще пустом ресторане, устроившись поближе к входу. Матео сидел за соседним столиком.

– Забавно, – сказал Уилсон, поднося чашку с чаем к губам, – я думал, что вы остановились в более роскошном заведении.

– Значение роскоши так преувеличено, – вздохнула Дженис. – Для смены обстановки нет ничего лучше аутентичности, согласитесь!

– Да, разумеется, – проблеял молодой человек.

– Давайте подпишем бумаги? Я бы очень хотела перевести деньги сегодня к вечеру.

Уилсон наклонился за сумкой. Дженис воспользовалась моментом и стащила его смартфон, лежавший на столе. Пока менеджер выпрямлялся, она тихонько отпихнула мобильник ногой к Матео. Подняв его, тот преспокойно направился к выходу.

Матео взлетел по лестнице в свой номер, открыл лежавший на кровати чемоданчик, вытащил инструменты, снял заднюю крышку смартфона, определил модель сопроцессора и положил его под лазер. С тех пор как он вышел из ресторана, прошло три минуты. Еще две минуты – и лазер сделает свое дело. Записывая вирус, Матео смотрел на таймер. Еще сто двадцать секунд – и он вернет микросхему на место и защелкнет крышку. Вся процедура заняла девять минут – отлично, хотя рекорд, установленный в его лаборатории, побить не удалось.

Между тем Дженис включила обаяние на полную, отвлекая Уилсона. Она пожелала внимательно перечитать документы, которые он ей вручил, извинившись, что не все поняла. Уилсон заверил ее, что это самые что ни на есть стандартные условия.

Когда они все обсудили, Дженис приготовилась подписывать бумаги (менеджер затаил дыхание) и, уже занеся ручку, спросила у него, какой будет инвестиционная стратегия, если в ближайшие месяцы она увеличит вклад в десять раз. Пока Уилсон подбирал слова, вернувшийся в зал Матео спросил, не терял ли кто-то телефон – он только что нашел его на полу. Уилсон буквально вырвал свой мобильник у него из рук и рассыпался в благодарностях.

Матео снова уткнулся в газету.

Дженис подписала все документы, объявив, что сможет перевести деньги сегодня же. И вежливо спровадила молодого менеджера, который удалился, раболепно поцеловав ей руку.

Рим

Накануне вечером Екатерина так и не поехала в «Ингильтерру». Сообщение, которое она получила, когда выходила из дома, заставило ее вернуться в квартиру Матео и снова включить его компьютер. Файл был отправлен через систему обмена сообщениями, которой пользовалась «Группа». Екатерина, похвалявшаяся тем, что легко узнавала друзей по манере общения, в этом случае оказалась бессильна – уж слишком коротким был текст:

Код поверг ее в растерянность, и она решила спросить у Вити, понимает ли он, что это значит. Ответ пришел через пару минут – за это время он успел провести небольшое расследование. Это регистрационный номер частного самолета, а префикс 9H указывает на то, что речь идет о мальтийском воздушном судне.

Ответив на вопрос Екатерины, Витя в свою очередь поинтересовался, почему она спрашивает, из чего та сделала вывод, что сообщение отправил не он. А потом добавил, что «Фалькон-900» вылетел из Нью-Йорка и в семь вечера приземлился в Рейкьявике.

– Ты уверен?

– Любители авиации безотрывенно следят за воздушным трафиком. Их сотни, и они вносят каждый план полета в сетевые базы данных.

– Зачем бы мальтийскому самолету лететь из США в Исландию?

– Многие транспортные суда зарегистрированы в офшорных зонах, где на самом деле никогда не бросают якорь. Это не мешает им борозжить моря по всему свету, пока их владельцы уклоняются от налогов. Так и миллиардеры покупают себе самолеты под прикрытием офшорных компаний. Но каким боком это нас касается?

– Можешь узнать, кто на борту?

– Кто или что… Это ведь может быть и груз, хоть перевозить посылки на таком роскошном самолете жуткое разорительство. Я посмотрю список пассажиров, тут смухлевать невозможно, его передают пограничникам, и данные должны соответствовать паспортам, предъявленным во время посадки.

– Такого рода списки можно найти в открытом доступе?

– Нет, но они составливаются в аэропортах отправления и назначения. Я тебе сброшу IP-адрес рейкьявикского сервера, а дальше разбирайся сама, у меня жутко много работы. Данные «Дойче банка» сыпляются пачками, и Дженис прислала мне домашку на завтра.

Получив необходимые данные, Екатерина взялась за сервер аэропорта Исландии, но сумела взломать его только часа через три.

Она распечатала список пассажиров и, узнав, кто перелетел через Атлантику на «фальконе», сочла необходимым снова побеспокоить Витю.

– Ну что еще? – возмутился он.

– Можешь добыть для меня список самолетов, вылетевших из Рейкьявика сегодня вечером, и тех, которые должны будут вылететь в первом часу утра?

– Почему ты не попросишь Матео? Его работа настолько важнее моей?

– Потому что он ночует в отеле в Хитроу и ему нужно отдохнуть перед дорогой.

– Это он тебя навел на этот след?

– Может быть, и он – перед отлетом в Лондон.

Витя показал Екатерине свой экран.

– А6-GST, еще один «фалькон», зарегистрированный в Арабских Эмиратах, вылетел в девятнадцать двадцать в аэропорт Чампино – Джованни Баттиста Пастине.

– Который, как я полагаю, находится неподалеку от Рима.

– Правильно полагаешь, и что с того? Кто летит на этом самолете?

– Кич.

– Наш Кич?

– Собственной персоной, американский нефтеугольный магнат, владелец пары сотен местных популистских газет.

– Что-то тут не то, «Фалькон-900» может пролететь семь с половиной тысяч километров без дозаправки, то есть на тысячу километров больше расстояния от Нью-Йорка до Рима.