Арбитражный десант - Семен Данилюк

- Да. Мне стало известно...

- Каким образом, вы, сотрудник отдела по борьбе с экономическими преступлениями, занялись организованной преступностью? У вас имеется агентурное сообщение? Вы можете его предъявить? Назвать источник? - с нарастающей напористостью спрашивал вошедший, не давая потерянному Саврасенкову перевести дух.- Еще раз: вы можете доказать, что получали подобную информацию?

- Нет.

- "Нет" - не можете доказать? Или -"нет" - не получал? - бультерьером продолжал наседать полковник.

- Не получал, - выдохнул Саврасенков.

- То есть, вы сознательно запугивали их, - ткнул он в сторону ошеломленных посетителей, - чтобы вытянуть деньги?

- Нет!

- Нет? - язвительно повторил полковник, давая понять Саврасенкову, сколь нелепо выглядит попытка отрицать очевидное. - Мы записали ваш разговор. Так что?

- Да. Меня попросили, - пробормотал Саврасенков. - Кто? С кроткой укоризной соблазненного тот посмотрел на Подлесного. - Ну, с этим мы после разберемся, - полковник будто ненароком передвинулся так, чтоб отгородить Саврасенкова от сверлящего взгляда Подлесного, протянул ладонь. - Удостоверение! И - за мной.

Принял безропотно переданное удостоверение и так же стремительно, как вошел, направился к двери. Совершенно сломленный, потухший Саврасенков почему-то опять поднял глаза к потолку, увидел то же желтое, такое родное пятно и - вышел следом.

Пришедший вместе с полковником штатский задержался:

- Попрошу пока побыть здесь. Вас пригласят. Надо будет отобрать от вас официальное заявление и потом... Ах да, вы же пока ничего не знаете.

Он вопросительно кивнул Лобанову.

- Я сам объясню, - Денис жестом выпроводил его.

Дверь закрылась. Пятеро банкиров остались одни. Неловкое, стыдливое молчание прервал потрясенный голос Инны:

- Но как же это понимать, Вячеслав Иванович?

Лишь после этого Кичуй и Дерясин решились посмотреть на застывшего у стены Подлесного. Его глаза оказались прикрыты. На неподвижном, как обычно лице, беспрерывно играли желваки. Посеревшая кожа на скулах натянулась.

- Я не могу понять, - Игорь с усилием разомкнул пересохшие губы, руки его потерянно забегали, хватая воздух. - То есть это все было?...

- Учения, - отрывисто бросил Подлесный. - Нормальные учения, максимально приближенные к боевой обстановке. Хотел проверить вашу бдительность. Готовность противостоять.

- Но, Слава, - все не мог поверить в происшедшее Дерясин.- Мы же давно вместе. Взять хоть прошлый год. Сколько раз ты мог сдать, если б хотел. Но не сдавал. Наоборот, как стена как бы. Почему же?

Общий вопрос этот повис в воздухе.

- Потому что скурвился, - объяснил за Подлесного Лобанов. Он бесцеремонно выдернул из-за стола кресло Саврасенкова, отволок к двери и уселся, демонстративно перекрыв выход.

Радостно встретил пронизывающий, устрашающий взгляд бывшего комитетчика.

- Деньжат решил по-легкому "срубить", профура, - с удовольствием, нарываясь на драку, отчеканил он.

Подлесный, молчаливая угроза которого не возымела действия, скрестил руки, облокотившись о стену.

- Денис, но откуда вы-то про всё узнали? - нетерпеливо спросила Инна.

- Я рассказал, - признался Дерясин. - А чо? Он же не чужой. Потом подумал, все-таки в застенок идем. Мало ли? Пусть в банке знают.

- Но как вы догадались-то, молодчина такой? - в отличие от Кичуя и Дерясина, тяжело переживавших выявленное предательство, Инна первой уловила главное: жизни мужа ничто не угрожает. И - ожила.

- В самом деле, Дэнни? - опомнился и Андрей.

- Снаряд два раза в одну воронку не падает, - ответил Лобанов. - После того как узнал насчет Игоря, позвонил Суслопарову. Так вот, по его словам, никакого заказа на убийство Керзона он никогда не давал. Так что всё это вымыслы вот этого малоуважаемого господина. Он ведь с Керзона-то тоже пятьдесят тысяч отсосал. Якобы для снятия заказа. Вот, похоже, и втянулся, сучок. Только цена возросла. Должно быть, с учетом инфляции. Так, кидало?

Лобанов подстрекательски подтолкнул Подлесного локтем. Тот отодвинулся.

- Но - я не знал, - Кичуй повел плечом. - Александр Павлович не говорил.

- Стыдился, потому и не говорил, - Лобанов пожал плечом. - На то и расчет был. А мне вот сказал, как я его вечерком достал. Тут всё и срослось.

- Но люди не могут так меняться. Не могут! - едва ли не умоляюще обратился к Подлесному Кичуй.

Столько неприкрытого страдания было в нем, что Подлесный, собиравшийся отмолчаться, не выдержал.

- А люди и не меняются! - хрипло выкрикнул он. - Я какой был, такой и есть. Только жизнь, она - перевертыш. Вот ты говоришь, раньше! - обратился он к Андрею, растерянный вид которого сверлил ему душу. - Так раньше была общая цель. Была наконец команда, идея, за которую стоять можно! Я ведь в ФСБ привык за собой мощь государства ощущать. И в банк пришел - как будто все то же, - сзади подпирающая стена, - он сбился от собственной непривычной выспренности. - Разве сейчас иное? - едва не умоляя, вскричал Дерясин.

- Сейчас? Что осталось? Где прежняя мощь? Банк приговорен. И все это, кроме тебя, Андрюха, понимают. Есть вот они с папашей, - он ткнул подбородком в прижавшихся Игоря и Инну. - Эти понятно, за что стоят. Да этот залетный короткую свою деньгу отрабатывает (пренебрежительный жест в сторону Лобанова). - "Зашибет" и свинтит. А вот с чем такие, как мы с тобой, останутся, не подумал? Да ни с чем! Пусто-пусто. Каждая мразь торопится что-нибудь наварить, а мы, выходит, при собственном благородстве.

- Это ты о себе, что ли? - восхищенный Денис аж зааплодировал. Под яростным взглядом задетого за живое Подлесного насмешливо прищурился. - От твоего благородства вонь по всей Петровке пошла. Вот уж воистину - думаем, что делаем деньги, а на деле - деньги нас делают. А кой-кого "опускают". Ты нам лучше другое, мил-друг, сообщи. Насчет того, чтоб по сто тысяч с клиента хапнуть, - это, само собой, твое ноу-хау. А вот если в мировом масштабе - идея запугивать руководство "Возрождения" откуда растет? Сам додумался или - двурушничаешь?

Он пружинисто вскочил с кресла, шагнул вплотную к Подлесному. Тихо, глаза в глаза процедил:

- На кого работаешь, оборотень?

- А пошел бы ты! - потряхиваясь от бешенства, предложил Подлесный.

- Это если только вместе с Вами, - Денис склонился в реверансе, глаз, впрочем, не отводя. - Так кто перекупил? Онлиевский? - Знать не знаю, слыхом не слыхивал. На том стою и стоять буду. А тебе, гаденыш, при первом же случае...

Инна вскочила, стараясь предотвратить неизбежную драку.

В дверь вошел пухлый сержант милиции: