Танец чайки - Андреа Камиллери

– Отлично. А теперь слушай меня внимательно.

Поговорив с Анжелой, он принял душ и пошел спать. Спал часов до семи, безмятежно, крепким сном младенца.

Телефон зазвонил в половине восьмого, как и предполагалось, Монтальбано только встал, побрился и выпил кофе.

– Алло?

– МонтальбаноэтоТоммазеочтоэтозаисториясписьмомнакотороевынеответили?

Прокурор так тараторил, похоже, он был вне себя от ярости.

– Каким письмом?

– Письмом от юной особы, у которой, кстати, очень чувственный голос.

Томмазео замолчал, чувственный голос, должно быть, все еще звучал у него в ушах. Когда речь шла о прекрасных девушках, Томмазео терял голову.

– Извините, я налью себе воды.

Когда Томмазео вернулся к телефону, голос у него стал обычным.

– …Антониетта Вулло из Риверы отправила вам письмо, в котором утверждает, что в Вигате, в доме Франко Синагры на виа Рома, двадцать восемь содержится транссексуал по имени Жанна Лонеро, который… извините, которая подвергается систематическим пыткам и издевательствам. Вы можете мне объяснить, почему вы никак не отреагировали на письмо?

– Честно говоря, мне показалось, что это выдумка.

– Но Антониетта Вулло – реальный человек, ее телефон указан в телефонном справочнике Риверы! Вы ей звонили, чтобы проверить? Нет? Я так и знал! А я позвонил!

Монтальбано похолодел.

– И что она вам сказала?

– Мне ответила родственница, глухая старуха, которая ничего не поняла. Она сказала, что ее нет. Но я уже распорядился выписать ордер на обыск.

– Все не так просто. Франко Синагра – один из главарей мафии, у него большие связи.

– Монтальбано, знаете, что сказала мне девушка? Если мы ничего не сделаем, чтобы немедленно освободить этого… извините, эту… она обратится в средства массовой информации. Если окажется, что это правда, мы будем по уши в дерьме. Вы проигнорировали поступивший сигнал. Кстати, письмо у вас?

– Нет, должно быть, выбросил.

– Не важно. Монтальбано, мы должны немедленно заняться этим делом.

– А если все это окажется фантазией, что скажет Синагра?

– Если не найдете там ее… извините, этого… транссексуала, обязательно найдете что-то еще. Вы думаете, в доме у мафиози не…

– Я вас понял, спешу исполнить ваше приказание.

– Исполняйте, Монтальбано! Хотя бы сейчас…

– Дзито? Монтальбано это.

– Что случилось?

– Ничего. Хочу отблагодарить тебя за любезность, которую ты мне оказал. Давай встретимся на виа Рома, двадцать восемь через полчаса. Приезжай с оператором, но до моего прибытия из машины не выходите.

– Кажется, на виа Рома, двадцать восемь живет Франко Синагра!

– Именно.

– Черт!

Потом он позвонил в комиссариат и попросил к телефону Галлуццо.

Дав ему необходимые указания, позвонил Мими.

– Ты на виа Биксио?

– Да. Я как вошел, чуть в обморок не упал. Сразу вызвал криминалистов, вот сижу, жду на улице. Не могу находиться внутри.

– Хочешь сказать, у тебя тоже были метафизические видения?

– Нет, метафизические – нет. Ты видел презервативы? Ты понял, как они развлекались? Уроды, садисты… Да, чуть не забыл: Аркуа сам приедет. А ты что делаешь?

– Еду в комиссариат, меня ищет Томмазео.

– Зачем?

– Понятия не имею.

Две полицейские машины прибыли через двадцать минут. Галлуццо, который ехал первым, передал Монтальбано, занявшему пассажирское место, ордер на обыск. За рулем второй машины был Ламарка, рядом – его коллега, такой же молодой сотрудник Ди Градо.

– Делай как я, – кратко объяснил Галлуццо Ламарке.

На подъезде к Вигате Галлуццо включил мигалку и погнал так, будто преследовал грабителей. Ламарка за ним. Народ на тротуарах оборачивался и посылал в их сторону проклятия. У ворот дома двадцать восемь по виа Рома Галлуццо резко затормозил и выскочил из машины с оружием в руках, с другой стороны из машины вышел Монтальбано. Боковым зрением он увидел, как из припаркованной неподалеку машины выходят Дзито и его оператор. Окно на первом этаже дома приоткрылось и тут же захлопнулось.

В звонок Монтальбано позвонил не сразу. Он подождал, пока Ламарка и Ди Градо выйдут из машины с оружием наготове и займут выгодную позицию так, чтобы попасть в объектив телеоператора. Тем временем у дома стала собираться толпа зевак.

Спешите, господа и дамы, спешите на наше представление! Сегодня или никогда, уникальная возможность, на сцене прославленная труппа Сальво Монтальбано! Может статься, факир сам погибнет от своей пиротехники, но огненное шоу запомнится вам надолго! Спешите, господа!

Нажимая кнопку звонка, он думал, что эта трель может обернуться чем угодно: ангельским гимном или реквиемом.

– Кто там? – спросил испуганный женский голос.

– Откройте! Полиция!

Дверь открылась, на пороге стояла женщина лет тридцати пяти, черные волосы, большие глаза, темпераментная, но очень испуганная.

– Синьора Синагра?

– Да. Но моего му… мужа нет дома.

– Не важно. У нас ордер на обыск. Впустите нас и немедленно закройте дверь.

Она посторонилась и пропустила их. На первом этаже, где были большая гостиная, столовая, кухня и ванная комната, они ничего не нашли.

Монтальбано поднялся на второй этаж, и первое, что увидел, – телескоп у окна кабинета. На письменном столе лежал бинокль в футляре. У комиссара на миг подкосились колени, чтобы не упасть, он оперся на Галлуццо, но быстро взял себя в руки.

– Вам плохо?

– Нет, Галлу, все хорошо!

Внутри у него звучал триумфальный марш из «Аиды». Сорока-воровка, как он и думал, не удержалась, забрала себе блестящую хромированную трубу!

В маленькой спальне постель была разметана, чувствовалось, что она еще теплая. И в соседней, большой спальне, было заметно, что на супружеском ложе еще недавно спали два человека.

Он спустился вниз, сел в кресло и закурил. Перед ним стояла синьора Синагра, ее бледное лицо медленно наливалось гневом. Было заметно, как нелегко ей сдерживать себя. С верхнего этажа доносился шум, это полицейские делали свою работу. При каждом громком звуке синьора Синагра нервно вздрагивала.

Наконец она не выдержала:

– Могу я узнать, что вы ищете?

Монтальбано мысленно подбросил в воздухе монетку: орел или решка? Синагре будет нелегко объяснить, почему подзорная труба и бинокль Манзеллы оказались у него дома, но этого мало. Неплохо бы заполучить Франко Синагру собственной персоной. Монетка упала: орел, и Монтальбано снова пошел ва-банк.