Камердинер, который любил меня - Валери Боумен

– Похоже, они поднялись на третий этаж, – заметил Белл, и они тихонько пошли следом за ними.

На третьем этаже оказался длинный коридор с одинаковыми темно-коричневыми дверями. Осторожно заглянув за угол, Белл успел заметить подол платья Альбины, мелькнувший в одной из многочисленных дверей.

Белл сделал знак Марианне, и они потихоньку приблизились к двери, чтобы попытаться услышать, что происходит за ней. В отличие от прочных деревянных дверей в доме лорда Копперпота, эта дверь была довольно хлипкой, так что можно было услышать все, что происходит в помещении, даже не наклоняясь к замочной скважине.

Гости и хозяева обменялись приветствиями, после чего Уинфрид спросил:

– Деньги у вас?

– А письмо? – задал кто-то встречный вопрос по-английски с сильным акцентом.

– Да, вот оно, – ответил Уинфрид.

Некоторое время в помещении было тихо: наверное, француз читал письмо, переписанное Альбиной. Наконец он заговорил:

– Очень хорошо. Вроде бы все в порядке.

– Где же деньги? – требовательно вопросил Уинфрид.

– Я не держу здесь таких сумм, – ответил француз. – Вам придется завтра прийти за ними в наш лагерь в Колони.

– Проклятье! Вы же говорили, что сразу заплатите, – настаивал Уинфрид.

– Конечно заплатим, – спокойно ответил француз. – Но вам придется подождать до завтра. С этим ничего не поделаешь.

– Ладно, – буркнул Уинфрид. – Где этот лагерь?

Француз кашлянул и понизил голос, так что Беллу пришлось напрячь слух, чтобы его расслышать.

– Двести ярдов к северо-востоку от пересечения рю Колонь и шоссе Андрес. Как только стемнеет, часов в девять, скажем. Приходите туда, друг мой. Мы разопьем с вами бутылочку вина. Договорились?

– А у меня есть выбор? – буркнул Уинфрид. – В любом случае вы, полагаю, поймете, если пока я оставлю письмо у себя.

Отойдя от двери, Белл сделал знак Марианне следовать за ним и направился к лестнице. Они слышали достаточно, а эта парочка в любой момент могла выйти.

Напарники едва успели вернуться на лестницу и уже там услышали, как со скрипом открылась дверь. Добежав до площадки второго этажа, Белл с Марианной спрятались в темном коридоре дожидаться, пока Уинфрид и Альбина спустятся вниз.

– Чуть не попались, – сказал Белл, когда дверь на улицу за подозреваемыми наконец закрылась.

– Да уж, – задумчиво проговорила Марианна. – Скажи, мне одной это кажется или…

Они обменялись взглядами и Белл кивнул:

– Французы решили кинуть барона.

Белл и Марианна дождались, когда Уинфрид и Альбина отъедут, и только тогда покинули склад, сели в ожидавший их экипаж, и Белл велел кучеру скакать следом.

На сей раз экипаж подозреваемых остановился у небольшой гостиницы возле порта. Убедившись, что Уинфрид дальше ехать не намерен, Белл расплатился с кучером и помог Марианне выйти. Они взяли вещи и пошли дальше по узкой улице пешком до следующей гостиницы, где и зарегистрировались как мистер и миссис Бакстер.

Первое, что увидела Марианна, когда они вошли в комнату, это две кровати, и глубоко вздохнула, хотя вряд ли смогла бы точно сказать, с облегчением или сожалением. Одно она знала наверняка: больше никакого дискомфорта и неловких ситуаций, как во время ночевок на судне.

– Я попросил номер с двумя кроватями, – пояснил Белл, словно прочитав ее мысли.

– Очень хорошо, – не вполне искренне отозвалась Марианна.

– А еще заказал еду, ее сейчас принесут.

Поели они молча. Дождавшись, когда слуга уберет посуду, Марианна попросила Белла отвернуться, чтобы она могла переодеться.

Когда он обернулся, Марианна уже лежала в постели, натянув одеяло до подбородка.

– Интересно, Альбина отправится завтра вечером в лагерь французов вместе с бароном Уинфридом? – проговорила Марианна, стараясь при этом не смотреть на Белла, снимавшего рубашку.

Ему-то определенно было все равно, смотрят на него или нет, хотя посмотреть было на что.

– Нет, если у нее есть мозги, но поживем – увидим, – сказал Белл и, сняв сапоги, лег на вторую кровать. – Им, похоже, неплохо друг с другом.

Марианна тряхнула головой.

– Не могу понять, как барон мог бросить семью. Мне кажется, он намерен, получив деньги, остаться здесь с Альбиной.

– Ему важны только деньги, – проговорил Белл. – Они руководят всеми его поступками. Мне уже приходилось сталкиваться с подобным раньше. Это настоящая зависимость, и справиться с ней непросто.

– Завтра вечером нам лучше не брать экипаж, – сказала Марианна.

– Да, это будет слишком заметно. Постараюсь что-нибудь придумать. Наверное, возьму напрокат коня. Мы можем ехать на нем вместе.

Белл задул свечу, стоявшую на столике между их кроватями, и в комнате стало темно. Марианна повернулась на бок, лицом к окну. Ей было грустно. Всей душой желая поскорее заснуть, она зажмурилась. Надо бы радоваться, что убийца Фредерика вот-вот будет арестован, а не получалось: это означало расставание с Беллом.

Завтра в это же время все закончится: как – неизвестно, но в любом случае их время с Беллом подходит к концу.

– Что это на тебе? – спросил Белл следующим вечером, изумленно глядя на Марианну, когда она, одевшись, разрешила ему обернуться.

– Рубашка и бриджи, конечно, – рассмеялась она, деловито заплетая свои густые волосы в косу. Потом она обернула ее вокруг головы и прикрыла темной шапкой.

– Какая ты, оказывается, предусмотрительная, – пробормотал Белл. – Прямо не женщина, а сюрприз.

– Ну не расхаживать же мне по французскому лагерю в юбке, – весьма здраво заявила Марианна и надвинула шапку на лоб. – Ну как? Я похожа на юношу?

– Ничуть, – уверенно ответствовал Белл. – Даже в таком виде ты прекрасная женщина.

Марианна слегка покраснела.

– Могу тебя заверить: когда я в этой одежде, еще никто ни разу не распознал во мне женщину.

– А что ты сделала со своей… – Белл почему-то не договорил.

– Перевязала плотной тканью, – ответила Марианна и пожала плечами.

Белл вздохнул и сокрушенно покачал головой.

– Мне напомнить, что у нас сегодня очень важная миссия? – Марианна скрестила руки на своей ставшей плоской груди и с вызовом уставилась на Белла.

– Нет, не надо. Пошли. Уже почти восемь часов. – Белл открыл дверь и пропустил Марианну вперед.

– И запомни: в этом одеянии я юноша, Джон Смит, – так ко мне и обращайся.

– Прекрасное имя, а главное, редкое, – усмехнулся Белл, следуя за Марианной к двери.