Светлым магам вход воспрещен - Марина Ефиминюк

– Клянусь, даже не присяду, – поддакнул он.

Спать в платье было ужас как неудобно, поэтому я прихватила любимый цветастый халат и отправилась в спальню к Шейнэру. Закрыла дверь на ключ, быстренько переоделась и скользнула в кровать. Она действительно оказалась шире и мягче. Свечи в лампах зажигались и гасли без ритуальных плясок: достаточно хлопнуть в ладоши. Едва я коснулась головой подушки, как стало без разницы, в чьей комнате ночевать.

Мне снова приснился Ристад. Я была одета в сестрину безобразно-пошлую сорочку, а он – с голым торсом и в красных кружевных панталонах до колен, похоже, из той же самой сорочки. Мы вываливали крапчатого миниатюрного осьминога из огромной, как бассейн, ванны, какой в общежитской купальне отродясь не имелось, и беспрерывно скандалили. Вымокли до нитки и уже собрались устроить магическую дуэль, как кто-то из реальности жарко продышал мне в ухо женским голосом:

– Я пришла тебя утешить, Шейнэр. Поверь, мерзавка Катис тебя совершенно не стоит.

В этом замке мне дадут когда-нибудь выспаться?!

– Спорное утверждение, – хрипловатым ото сна голосом проговорила я в ответ на горячечный шепот.

Взвизгнув, Элоиза отпрянула от меня, как от чумной, с грохотом кувыркнулась на пол и затихла. Снизу не раздалось ни шороха, ни стона. Сотрясение мозга, что ли, получила?

От хлопка в ладоши послушно вспыхнули светильники, пространство озарил неожиданно яркий свет. Хвост алого кружевного одеяния соблазнительницы, покоящийся на матрасе, незаметно пополз вниз. Складывалось впечатление, будто она собиралась или заползти под кровать, или добраться до двери на животе.

– Элоиза, – позвала я, дожидаясь, когда она покажет бесстыжую физиономию. – Ты там домашние туфли ищешь?

Догадываясь, что прятаться не только глупо, но, возможно, губительно, она резко вскочила на ноги, выпятила богатую грудь из низкого декольте, блеснула змеиными глазами и воинственно упрела руки в бока. Уложенные светлые локоны торчали в беспорядке. Заколка, сверкающая драгоценными рубинами, сползла на одно ухо. Просто пародия на черную ведьму! Но больше всего меня поразила сорочка – точная копия той, в которой ночами по пустым коридорам щеголяла Кэтти.

– Как ты посмела забраться в кровать жениха своей младшей сестры?! – вдруг выкрикнула Элоиза, ткнув в мою сторону пальцем с острым алым ногтем, как раз под костюм куртизанки.

– Это был мой вопрос.

– Да, но первая спросила я!

– Смотрю, ты вообще бесстрашная, девочка со змеиными глазами, – восхищенно покачала я головой и с нарочитой медлительностью слезла с кровати. Встала во весь рост и даже немножко на цыпочки, чтобы не уступать ведьме, и тихо спросила:

– Что же страшного совершила Катис, отчего ты нацепила красную тряпку и прискакала утешать лучшего друга?

– Не утешать, а поддержать! – начала она путаться в показаниях.

– Забравшись в его постель?

– Кто бы говорил! – фыркнула она. – Можно подумать, ты не знаешь, что сотворила твоя сестрица!

– Представь себе.

– Грехопадение! – вздернула она подбородок.

У меня вырвался издевательский смешок. С первого взгляда и не догадаешься, что она знала сложные слова. Может, втихую ходила на концерты мужского хора имени святого Йори? А мы-то и не в курсе.

– И с кем же она падала в грех? – стараясь подавить смех, уточнила я.

– С главой семьи! Она изменила Шейнэру с его старшим братом!

– А ты видела измену своими глазами? – издевательски протянула я. – За портьерой пряталась и подглядывала?

– Ну…

– Тогда, выходит, ты пытаешься оболгать Катис?

– И вообще, я не собираюсь отвечать на странные вопросы! – Элоиза гордо развернулась и, подобрав юбки, рванула к двери.

Она просто не понимала, с кем связывалась. Взломанный с помощью магии замок нехотя щелкнул, запирая нас обеих в чужой спальне. Ведьма схватилась за бронзовую ручку, но снять заклятие оказалось ей не по силам. Глядя на меня, как на маньяка с топором, она истерично задергала дверь.

– Почему она не открывается?

– Потому что заперта светлыми чарами, – медленно приближаясь, проговорила я.

Бронза под ее пальцами вспыхивала красными всполохами, но побороть запирающее заклятие никак не удавалось. Наконец ручка не выдержала напора и вывалилась из гнезда. В растерянности Элоиза смотрела на отломанную штуковину, словно раздумывая: запустить ею мне в голову или прихватить с собой. В итоге со звоном бросила на пол.

– Ты соберешь дорожный сундук и завтра утром тихонечко уедешь из замка, а я сделаю вид, что сегодня не нашла в нашей комнате бокал с любовным зельем, – по-дружески предложила я.

– Ты ничего не докажешь! – огрызнулась она.

– Да я и не планировала что-то доказывать. Кстати, Кэтти – дочь светлого мага. Любовные зелья действуют на нее усыпляюще, – нагло соврала я, все равно не проверит. – Сейчас она спит под чутким присмотром будущего мужа, а ты идешь складывать вещи. Все останутся в неведении, что вы с Хэллроем пытались провернуть, и будут счастливы.

– Ристад только одобрит! – презрительно фыркнула она.

– Зато Шейнэр очень сильно расстроится, – покачала я головой.

– Никуда я не уеду! Понятно? – нахально заявила ведьма. – Если Элоиза Богарт решила получить фамилию Торстен, то она ее получит!

– Ты о себе сейчас в третьем лице сказала?

– Попробуй меня заставить собрать вещи, – вдруг начала напирать она пышной грудью.

– Могла бы, но очень спать хочется, – призналась я.

– Ты просто слабый маг-бытовик, способный разве что гонять тараканов, – ухмыльнулась она, остановившись в полушаге.

– Ошибаешься.

Сейчас, когда мы стояли нос к носу, разглядеть кукольное лицо ведьмы с идеально гладкой кожей и змеиными глазами было несложно, я вдруг поняла, что именно меня смущало. Она использовала зачарованную маску, чтобы исправить внешность.

– Кто ставил маскирующие чары? – спокойно спросила я. – Красивая магия, пусть и темная.

На мгновение вертикальные зрачки ведьмы покруглели, как у испуганной кошки. Поступила она тоже как кошка: нелепо подпрыгнула, вскинула руки и попыталась огреть меня заклятием. Яростная вспышка магии погасила половину ламп, но расстояние было слишком ничтожным, чтобы чары, отпружинив, не попали в создателя. Силой удара Элоизу снесло с ног, меня отбросило на пару шагов назад. В полумраке она свалилась на паркет и затихла.

Нагнувшись над ведьмой, я осторожно потрепала ее по плечу:

– Эй, ты там сотрясение мозга, часом, не получила?

– Растерзаю! – рыкнула она, гибко вскочила на ноги и попыталась вцепиться мне в волосы. Давно заметила, что девушки всегда пытались терзать именно шевелюры, как будто просыпался особый инстинкт, отсутствующий у мужчин. Странно, право слово! Лучше терзать ногу или руку. Оторвешь – никогда не вырастет, а вырвешь клок волос – только разозлишь противника.