Идеальная - Сара Шепард

Прежде, чем она смогла ответить, появилсяофициант.

Это был тот самый официант, который был у нихв течение многих лет, низкий, лысоватый парень, с голосом Винни-Пуха.

- Здравствуйте, мистер и миссис Хастингс.

Пух пожал руку ее отца.

- И Спенсер.

Ты выглядишь прекрасно.

- Спасибо, - пробормотала Спенсер, хотя быласовершенно уверена, что это не так.

Она не мыла волосы после хоккея на траве, ипоследний раз, когда заглядывала в зеркало, у ее глаз было дикое и испуганноевыражение.

Она все время дергалась и оглядывала ресторан,чтобы увидеть, наблюдает ли кто-то за ней.

- Как вы все сегодня? - спросил Пух.

Он расправил салфетки, которые Спенсер толькочто повторно свернула, и разложил их всем на колени.

- Вы здесь по особому случаю?- На самом деле, да, - заговорила миссис Хастингс.

- Спенсер стала финалисткой конкурса ЗолотаяОрхидея.

Это главный приз академии.

- Мам, - прошипела Спенсер.

Она ненавидела, когда её мать выставляланапоказ достижения семьи.

Тем более, что Спенсер сжульничала.

- Это замечательно! - воскликнул Пух.

- Здорово, когда есть хорошие новости.

Он наклонился ближе.

- Несколько наших гостей уверены, что виделисталкера, о котором все говорят.

Некоторые даже рассказывают, что они виделикого-то возле клуба вчера вечером.

- Разве этот город уже не достаточно пережил?

- размышлял вслух мистер Хастингс.

Миссис Хастингс обеспокоено посмотрела намужа.

- Знаете, могу поклясться, я видела, каккто-то наблюдал за мной, когда я встретила Спенсер на приеме у врача впонедельник.

Спенсер резко повернула голову в сторонуматери. Её сердце бешено застучало.

- Ты его рассмотрела?Миссис Хастингс пожала плечами.

- Не совсем.

- Одни говорят, что это мужчина.

Другие - что это женщина, - сказал Пух.

Все тревожно зашикали.

Пух принял их заказы.

Спенсер пробормотала, что хотела бы ахи тунца- то, что она брала здесь с тех пор, как перестала заказывать по детскому меню.

Когда официант ушёл, Спенсер огляделасьвокруг.

Здесь всё было оформлено в стиле ветхой лодки:тёмные плетёные стулья, куча спасательных кругов и бронзовых фигур.

На дальней стене была роспись под океан,дополненная отвратительным гигантским кальмаром, касатками и тритоном сосветлыми волосами и сломанным носом в стиле Оуэна Уилсона.

Когда Спенсер, Эли и остальные приходили,чтобы пообедать в одиночестве, - большое дело в шестом и седьмом классах, - онилюбили сидеть рядом с этим тритоном.

Однажды, когда Мона Вандерваал и Чесси Бледсопришли сюда, Эли потребовала, чтобы они обе подарили тритону большойфранцузский поцелуй.

Слезы стыда бежали по их щекам, когда обедевушки тыкали языками в нарисованные губы тритона.

"Эли была такой подлой," - подумалаСпенсер.

Ее видение всплыло на поверхность.

- Та не можешь это получить, - сказала Эли.

Почему Спенсер так разозлилась? Спенсердумала, что Эли собиралась рассказать Мелиссе про Йена той ночью.

Почему так случилось?

И что доктор Эванс подразумевала, когдасказала, что некоторые люди редактируют вещи, произошедшие с ними? Делала лиСпенсер так когда-нибудь раньше?- Мам? - внезапно Спенсер стало любопытно.

- Ты не знаешь, забывала ли я когда-нибудьцелый промежуток времени? Вроде... временной амнезии?Ее мать застыла, держа свой напиток в воздухе.

- П-почему ты спрашиваешь об этом? Затылок Спенсер вспотел.

У ее матери возник такой же тревожный "Яне хочу иметь с этим никакого дела" вид, как когда ее брат, дядя Спенсер,Дениэл, сильно напился на одной из вечеринок и выболтал несколько ревностнохранимых семейных секретов.

Именно так Спенсер обнаружила, что у еебабушки морфиновая зависимость, и что ее тетя Пенелопа отдала на усыновлениеребёнка, когда ей было семнадцать.

- Постой, так забывала?Ее мама трогала сколотый край тарелки.

- Тебе было семь.

У тебя был грипп.

На шее ее матери вздулись жилы, это означало,что она задерживает дыхание.

А это значило, что она не все сказала Спенсер.

- Мам.

Ее мать водила руками по краю стакана смартини.

- Это не важно.

- Ох, да расскажи ей, Вероника, - резко сказалее отец.

- Она с этим справится.

Миссис Хастингс сделала глубокий вдох.

- Что ж, Мелисса, ты и я отправились винститут Франклина - вы обе любили гулять по этому гигантскому сердцу.

Помнишь?- Конечно, - сказала Спенсер.

Сердечная выставка института Франклиназанимала площадь в пять тысяч квадратных футов, вены были размером с предплечьяСпенсер, и пульсировали так громко, что когда вы находились в желудочках, этобыл единственный звук, который вы слышали.

- Мы возвращались обратно к машине, -продолжала ее мама, не отрывая взгляда от колен.

- По пути нас остановил этот человек.

Она остановилась и взяла отца Спенсер за руку.

Они оба смотрелись так серьезно.

- У него... у него был пистолет в куртке.

Он потребовал мой бумажник.

Спенсер распахнула глаза.

- Что?- Он заставил нас лечь на тротуар.

Рот миссис Хастингс задрожал.

- Меня не волновало, что я отдала ему мойбумажник, но я так испугалась за вас, девочки.

Вы хныкали и плакали.

Ты все спрашивала меня, не умру ли я.

Спенсер крутила кончик салфетки на коленях.

Она этого не помнила.

- Он сказал мне сосчитать до ста, прежде чеммы могли снова подняться, - сказала ее мама.

- После того, как спуск стал чист, мы побежалик нашей машине и я отвезла нас домой.

Помню, я ехала почти тридцать миль напредельной скорости.

Удивительно, что меня не остановили.