Как перевоспитать герцога - Меган Фрэмптон

Лили подняла голову и посмотрела ему в лицо. Она даже позволила себе улыбнуться.

– Одно не исключает другого. Но мелкий почерк усугубляет ситуацию.

– Так покажите мне еще раз, где я допустил ошибку, – сказал он, наклонившись над столом и буквально навалившись на нее корпусом. Лили боялась дышать. Она была на грани совершения очень-очень серьезной ошибки. Ошибки, которая может иметь необратимые последствия. И для того, чтобы избежать самого худшего сценария, она не должна ни на миг забывать о том, кто она и что тут делает, и, самое важное, что она делать ни в коем случае не должна.

Дрожащим пальцем она указала на вторую колонку.

– Вот. Вам надо было сложить сотню, которую вы получили из этих чисел, с тем числом.

Он еще ниже наклонился над столом, и тем самым оказал ей услугу, потому что лишил ее возможности смотреть ему в лицо. Смотреть на щетину, покрывающую его щеки, и представлять, как она проводит по ней языком, ощущая покалывание…

Никогда в жизни она не испытывала таких извращенных желаний.

И были ли эти желания такими уж извращенными? На этот вопрос у нее тоже не было ответа.

«А ведь согласно расхожему мнению, у женщины, работавшей в борделе, таких вопросов возникать не должно», – с сарказмом подумала Лили.

А на деле она разбиралась только в бухгалтерии. И сейчас она делала именно то, в чем разбиралась.

Лили потерла кулаками глаза и потянулась. Они работали над счетами больше часа. Герцог уже давно, устав стоять, пододвинул себе стул, и его присутствие уже не так сильно отвлекало Лили от дела.

Герцог не был безнадежно тупым, но ему определенно не хватало терпения. Он не желал вникать в детали, и Лили приходилось по нескольку раз объяснять ему одно и то же, пока они оба не пришли к заключению, что самые базовые операции он усвоил на удовлетворительную оценку.

– Все, с меня довольно, – сказал он и потянулся. Лили постаралась не обращать внимания на мощь и силу его широкой груди, выглядевшей особенно выигрышно в момент потягивания, потому что руки он запрокинул за голову. И на горло она тоже старалась не смотреть, и на шею, и на щеки, и на губы, что прижимались к ее губам прошлой ночью. Сейчас на губах его играла едва заметная хитрая усмешка, наводящая на мысль о коте и тайно съеденной сметане.

«Хватит, – твердо сказала себе Лили. – Хватит думать о нем. Тебя с ним ничего не связывает, кроме работы. У него свои планы, а у тебя свои. Вы идете по жизни разными путями».

– Тогда я могу быть свободна? – спросила она и собралась встать.

И в этот момент он стремительно вытянул руку и, схватив ее за запястье, усадил обратно. И улыбнулся уже открыто, широко, не как нашкодивший кот, а как довольный жизнью мужчина, который и не думает скрывать от всех, что он доволен.

– После всего этого вы заслуживаете больше, чем просто чай. Вы согласны, мисс Лили?

Он не стал дожидаться ее ответа, он лишь отпустил ее руку и направился к столику на колесах, где сегодня опять была бутылка бренди и бокалы, а не чайный поднос.

– Я бы мог попросить вас доложить мне о том, чем вы занимались с Роуз сегодня, но я не стану этого делать, поскольку провел вторую половину дня с ней, – сказал Маркус, разливая бренди по бокалам. Затем он взял в каждую руку по бокалу и перенес их на письменный стол, за которым они работали. После этого он снова сел на прежнее место. – Так, может, мне следует перед вами отчитаться?

И снова он не стал дожидаться ответа.

– Мисс Роуз нравится гулять, и она считает, что по отношению к котам и кошкам, которые любят гулять не меньше людей, допущена несправедливость. Люди выводят на прогулку собак, а котов оставляют дома. Она предпочла бы, чтобы хозяева выводили на прогулку не только своих собак, но и кошек. Она, видите ли, больше любит котов, чем собак, – как бы между прочим заметил он. – Мы много не разговаривали – мисс Роуз, похоже, нравится гулять молча, – но мы чудно провели время. – Он пригубил бренди. – Я бы хотел снова взять ее на прогулку в следующий вторник, когда у вас будет свободный день. Я думаю, мы оба получим удовольствие от совместного времяпрепровождения.

Лили тоже сделала маленький глоток – на этот раз она знала, что жидкость обожжет горло, и вместо жжения почувствовала приятное тепло. Кажется, ей понравился и вкус тоже.

– Конечно, ваша светлость. На все ваша воля.

Маркус нахмурился и опустил бокал на стол.

– Послушайте, может, хватит уже всюду втыкать эту «вашу светлость»? Тем более что мы тут с вами одни, и нам не перед кем держать фасон. Я и так сыт по горло напоминаниями о моем титуле, якобы приподнимающем меня над всеми прочими смертными, и мне бы хотелось, чтобы хотя бы вы избавили меня от этого вездесущего лицемерия.

– Да, ваша… Да.

– Хорошо. Если вам необходимо как-то меня называть, вы всегда можете сказать: «Эй, вы», или «Эй, вы, там», или что-то в этом роде. Если в помещении кроме нас двоих никого нет, я, скорее всего, смогу определить, кому вы говорите.

– К кому вы обращаетесь, – на автомате поправила его Лили, словно говорила не с ним, а с его дочерью.

Он рассмеялся.

– Ну, конечно. Спасибо, – сказал он и поднял бокал. – За вас. – На этот раз он сделал большой глоток. Лили наблюдала за тем, как сокращаются мышцы его горла, когда он пьет.

– Мы с Роуз завтра идем в гости к Портерам, – напомнила ему Лили. – Вы не хотели составить нам компанию, насколько мне помнится. Но, может, вы передумали? Мисс Блейк будет вас там ждать, – добавила она с едва заметной насмешкой.

– Даже не знаю, как мне быть, – подражая голосу мисс Блейк, произнес Маркус и, улыбнувшись, продолжил уже своим нормальным голосом: – Нет, конечно, я не пойду. Передайте, пожалуйста, им всем от меня наилучшие пожелания. Я надеюсь, Роуз получит удовольствие от знакомства с детьми Портеров.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. Мисс Роуз и мистер Сопелкин отлично ладят, но, общаясь только с котом, не научишься общаться с людьми, тем более когда ты – единственный ребенок в семье.

– Вы хотите сказать, что кот не может заменить человеку брата? Я с вами не соглашусь. Мистер Сопелкин, к примеру, гораздо лучше многих братьев. Он регулярно моется, мало разговаривает и занимает мало места.

– У вас есть братья, ваша?.. – Лили виновато улыбнулась.

Герцог покачал головой и допил свой бренди.

– Больше нет. Мой старший брат умер раньше, чем скончался прежний герцог Резерфорд. Ни сестер, ни младших братьев у меня никогда не было. Родители произвели на свет только нас двоих. Надо сказать, что я не помышлял о герцогском титуле. Меня к этому не готовили. Мой брат должен был наследовать отцовский титул, и отец готовил его к этому. И учил всему тому, что должен уметь помещик и граф. Мой брат недолго прожил после смерти отца. – Герцог задумчиво смотрел куда-то поверх ее головы и говорил безучастно, словно о посторонних людях. – А потом умер мой дядя, герцог Резерфорд, и титул перешел ко мне.