Контрфевраль - Игорь Черепнев

– А что будет с нынешним регентом? Вы решили, как его нейтрализовать? – Один из собеседников решает перейти к рассмотрению другого вопроса.

– Только в общих чертах, Иван Николаевич, только в общих чертах. Я думаю, что найдутся патриотически настроенные офицеры, которые согласятся остановить узурпатора.

– И у вас уже есть таковые на примете? – названный господин, наверное, в силу своего возраста допытывается до всяких мелочей.

– Нет. Но я думаю, что таковые найдутся у великого князя Кирилла. Если, конечно, он хочет стать регентом, а затем и императором…

– А как отнесутся к этому событию наши союзники? – поднимает вопрос сиятельный Георгий Евгеньевич.

– Месье Палеолог неоднократно заверял о полной поддержке всех наших начинаний, не идущих вразрез союзническому долгу. А сэр Джордж Бьюкенен помимо реальной, подчеркну – реальной, помощи и поддержки не далее как позавчера заверил меня, что официальное признание Британией согласованного с ним «правительства народного доверия» последует максимум на вторые сутки после его возникновения. – Александр Иванович, сняв пенсне, обводит всех внимательным взглядом, затем, чуть понизив голос, продолжает: – Естественно, при соблюдении двух условий – выполнении союзнических обязательств и отмене Босфоро-Дарданельской операции… Павел Николаевич, не надо так кривиться, что вы зациклились на этих Проливах? На кону – вся Россия, а вы…

Все присутствовавшие, наверное, удивились бы, если узнали, что в это же время о них и планировавшихся ими действиях в другом месте велся серьёзный разговор под стенограмму…

Совершенно секретно. Стенограмма заседания №… от …января 1917 года.

Повестка дня: Окончательное согласование деталей проведения операции «Контрфевраль».

Присутствуют: великий князь Михаил Александрович, генерал от кавалерии Фёдор Артурович Келлер, подполковник Пётр Всеславович Воронцов, академик Иван Петрович Павлов, доктор Михаил Николаевич Голубев.

Председательствует: академик Иван Петрович Павлов.

Ведет стенографирование: доктор Михаил Николаевич Голубев.

– …Господа, я инициировал эту встречу именно в моем Институте, дабы избежать даже малейшей возможности утечки информации. Я признателен прежде всего вам, Михаил Александрович, что вы прислушались к рекомендациям и пошли на симуляцию недуга, что дает безусловное объяснение экстренному посещению НИИ.

Некоторые особы, имеющие глупость называться вольными каменщиками, отдали бы всё свое состояние, дабы ознакомиться с содержанием вот этой тетрадки. – При этих словах Павлов прихлопнул ладонью по кожаной обложке довольно пухлого фолианта. – Здесь собраны результаты аналитического прогноза развития грядущих событий, проведённого коллегами Петра Всеславовича, и те факты из сценария февральского переворота, которые смогли вспомнить присутствующие на совещании в некотором роде в виртуальном виде Тимин и Александров…

Последняя фраза несколько развеселила аудиторию. И Михаил Александрович, и Михаил Николаевич уже успели привыкнуть к тому, что в своем кругу академик периодически использует выражения из будущего или придает устоявшимся терминам новое значение.

– К сожалению, капитан Гуров не смог вырваться из Ораниенбаума, процесс боевой подготовки – это святое. Но это не беда, всё, что он знал по интересующему нас периоду, изложено им в письменном виде. Не могу не отметить, что именно действия Дениса Анатольевича уже внесли значительные изменения в сценарий событий, имевших место в иной истории, о чем мы поговорим отдельно. Для облегчения работы мы давно уже составили список тех лиц, которые когда-то в будущем стали главарями заговора против империи, а затем вошли в первый состав Временного правительства.

Пётр Всеславович, если не возражаете, то возьмите дальнейший доклад на себя, а мы с Фёдором Артуровичем выступим в роли слушателей. Так будет удобнее, вдруг сможем вспомнить ещё какой-нибудь любопытный факт, а вам, Михаил Николаевич, предстоит всё это тщательно фиксировать.

Иван Петрович уступил председательское кресло Воронцову, а сам сел рядом с генералом Келлером и великим князем Михаилом.

– Итак, господа, в той, хм-м.… реальности… к власти пришло одиннадцать человек. Предположительно портфели были распределены следующим образом… – продолжил подполковник, заглядывая в папку. – Председателем Совета министров и министром внутренних дел был избран князь Львов, министерство иностранных дел принял кадет Милюков, военным и морским министром стал октябрист Гучков, министром финансов – беспартийный, крупный предприниматель и миллионер Терещенко, министром юстиции – эсер Керенский, министерство путей сообщения отошло кадету Некрасову. Далее, министр торговли и промышленности – Ланговой, министр просвещения – Мануйлов, министр земледелия – Шингарев, обер-прокурор Священного Синода – Львов… однофамилец, государственный контролер – Годнев. И что показательно, господа, – на этом месте Воронцов сделал короткую паузу и, открыв папку на необходимой странице, продолжил: – Вот вырезка из газеты «Утро России», номер от 13 августа 1915 года, издатель Родионов, но фактические хозяева – московские миллионеры-предприниматели братья Рябушинские. В ней приведен состав некоего гипотетического правительства народного доверия, названного «Кабинетом обороны». Сравнение обоих списков даёт совпадение более половины фигурантов, что подтверждает достоверность прогноза.

Господина Гучкова мы, – здесь Воронцов, впрочем, как и все остальные, невольно посмотрел на пустующее кресло, в котором обычно располагался Гуров, – гм-м… можем из списка исключить, так сказать, по объективным причинам. Что касается остальных, то на первый взгляд весьма пестрая компания, каждой твари по паре, как говорится… Октябрист, кадеты, эсер, беспартийные, предприниматель и прочие. Однако, по имеющейся у нас информации, практически все занимают высокое положение в различных масонских ложах. Некоторые сомнения остаются пока только по Милюкову. Кстати, именно он, по некоторым данным из будущего, предпринял попытку сохранить власть монарха в России, хотя и в значительно усеченных границах, но остальные – Львов, Терещенко, Некрасов, Ефремов, возглавляемые этим адвокатишкой Керенским, – закусили удила и неистово рвались к власти, угрожая в том числе и тем, что… – на этом месте Воронцов запнулся, явно пытаясь подобрать слова, и взглядом попросил помощи у Павлова.

– Прошу меня простить, Михаил Александрович, но вынужден еще раз напомнить, что эти твари отказались гарантировать жизнь вам и вашим близким… Боюсь, что сегодня вам придётся услышать еще немало неприятной, а иногда и шокирующей информации, но древние римляне: говорили «Praemonitus – praemunitus»[10]. Тем более что задача сегодняшнего совещания состоит прежде всего в том, чтобы окончательно определить перечень лиц, подлежащих безусловному задержанию и дальнейшей их разработке в более соответствующих для них тюремных камерах… Пока речь идет именно о разработке, но в случае непредвиденных обстоятельств – и о физическом уничтожении… Продолжайте, Пётр Всеславович, но не взыщите, предвижу, что еще не раз придется вас перебить.