Колокольчиковый колодец - Любовь Рыжкова

– Так точно, – отчеканил тот и вытянулся в струнку.

– Деньги, гад, с людей берешь? – спокойно спросил его Берия.

– Так точно, – снова отчеканил тот.

– Хамишь им? – так же неторопливо продолжал свой допрос Берия.

– Так точно, – ничего не понимая, ответил сержант.

– А зачем, падла? – ласково спросил его Лука Петрович.

Сержант Стружкин ошалело молчал и не смел пошевелиться. А Лука Петрович продолжал:

– А зачем ты, сволочь, Борису Ефимовичу голову заморочил? Едет человек в Облепиховку в свой новый дом. Говорит тебе по делу, мол, так и так, заблудился. А ты что делаешь? Зачем в трубку его дышать заставил? Зачем штрафом ему угрожал? А зачем стращал расправой? А если я тебя сейчас за это накажу? Если я сейчас с тебя самого стружку спущу? Что скажешь на это, а, Стружкин?

Сержант Стружкин молчал и не шевелился, словно превратился в соляной столп.

– Так вот, приятель. Еще одно твое неверное движение, и ты труп. Здесь бандитов проезжает много, кто-нибудь ненароком и зацепить может. Тебе задание: с людьми быть всегда вежливым. Всегда, понял? И никого не обижать. А Бориса Ефимовича вообще больше не трогать, ясно? Он и так уже… тронутый, понял?

– Так точно, – оживился гаишник.

Через минуту машины снова летели по направлению к Облепиховке.

И вот он, знакомый поворот, зеленая рощица, водонапорная башня. И уже через секунду широкой панорамой перед ними раскинулось село, на самом краю которого возвышался красавец-дом, вернее, дворец и чудо архитектурной мысли.

Все было на месте.

Компания расположилась во дворе, в прохладной тени резного навеса, который был сделан из лиственницы какой-то редкой породы. Лука Петрович торжественно вручил хозяевам ключи от дома.

Они долго пробыли здесь в тот день. И даже на радостях выпили настоящей облепиховки, которая так кстати оказалась у Луки Петровича.

– Чудесный лечебный напиток, рекомендую, – говорил он.

Борис Ефимович слегка захмелел и все пытался выяснить у Луки Петровича, как же они могли так ошибиться и проехать мимо собственного дома.

– Все очень просто, – отшучивался тот, – вы же свернули от своей деревни в другую сторону.

– Как это в другую сторону, – удивлялся Жадовский, – если там ехать все время по прямой?

– Дорогой мой, сразу за водонапорной башней начинается небольшая развилка, и вам надо было забирать вправо, а вы поехали налево, вот и весь секрет.

– Люсенька, ты слышишь, – кричал уже захмелевший Борис Ефимович, – мы с тобой, оказывается, свернули на-ле-во…

– Что ты говоришь, Боренька, – подхватила его плоскую шутку Людмила Львовна, – и это в нашем-то возрасте.

– А что? Я у тебя еще хоть куда, – хорохорился пьяный муж, – и ты у меня – ягодка.

– Бес, наверное, нас попутал, – предположила порозовевшая от комплимента и выпитой облепиховки Людмила Львовна.

– Точно, – весело ответил ей Борис Ефимович, – а мы-то с тобой чуть не умерли со страху, – и он громко захохотал над собою.

– Бес, конечно, бес, – согласно закивал головой довольный Лука Петрович.

Они провели чудесный вечер в собственном доме.

Людмила Львовна любовалась прекрасным бассейном, облицованным редкостным бирюзовым материалом, отчего вода, подсвеченная изнутри, казалась чудом природы. А зимний сад поражал своими живописными уголками и диковинными растениями, которые, казалось, были собраны со всего света.

Борису Ефимовичу больше по душе пришлась бильярдная. Он по-хозяйски хлопал по столу рукой и уже приглашал Луку Петровича в выходные сыграть с ним партию.

– Некогда мне, дорогой мой, некогда, – смеясь, отвечал Лука Петрович, – да я уже, собственно, свое дело сделал. А у вас теперь начинается совсем другая жизнь.

– Да, это точно, – соглашался с ним Жадовский, – это другой коленкор.

Как ни прекрасен был вечер в новом собственном доме, нужно было возвращаться в город. На этом настаивала Людмила Львовна. Во-первых, нужно было закончить кое-какие дела. И во-вторых, необходимо было собрать вещи, чтобы уже завтра начать перебираться сюда, в этот новый, добротный дом.

Домой они возвращались в чудесном настроении и все никак не могли проститься с Лукой Петровичем.

– Отец наш родной, – расслабленно повторял Борис Ефимович и все лез к нему обниматься. Тот отмахивался, смеялся, и они в очередной раз желали друг другу спокойной ночи.

Дома супруги еще долго не могли успокоиться и прийти в себя. Они вспоминали события сегодняшнего дня, пытаясь разобраться в том, что произошло.

А вот что происходило потом в квартире Жадовских, не знает никто. Но мы приоткроем эту завесу. Счастливые супруги весь вечер собирали вещи. Они упаковывали чемоданы, заворачивали посуду, укладывали одеяла, подушки, полотенца и прочий хозяйственный скарб. На всякий случай прихватили и бутылочку облепиховки, которую им подарил Лука Петрович, – вдруг, пригодится.

Вещей оказалось так много, что перевезти их даже в багажнике своей машины не представлялось возможным, с утра нужно было заказывать грузовик. Но все эти хлопоты были приятными и не казались утомительными. Воодушевленные предстоящим переездом, они почти не чувствовали усталости.

Эту ночь они спали как счастливые и блаженные люди.

Утро наступило свежее, сияющее, промытое ночным дождем.

Их ждала новая жизнь.

И снова впереди ровной лентой стремилась дорога, маня в прекрасную даль. За серебристым «Лексусом» теперь ехал груженый вещами грузовик.

Сержант Стружкин, заметив успевшую надоесть машину, сделал вид, что ее просто не увидел. Он боялся, что повторится вчерашняя история с поисками села и так далее. А потом снова появится этот «авторитет» на автомобиле неизвестной марки, и ему кранты. Как тому объяснишь, что у него семья, и что жена родила недавно, их ведь кормить надо.

– Сейчас на ребенка денег надо больше, чем на взрослого, – вспоминал сержант слова жены, – одни памперсы чего стоят. А кроватка, коляска… – и он досадливо махнул рукой.

– Придумали слово дурацкое – памперсы, – раздраженно подумал сержант, – всю жизнь были подгузники, вот и говорили бы так. Чуть не ползарплаты на них уходит. А детское питание, а пеленки, а одежда для малыша.

Сержант Стружкин вспомнил его, это чудесное крохотное создание, и у него потеплело на душе. Сейчас бы домой, к своим, а не сидеть здесь, в этой будке, к тому же, второе дежурство подряд. Хоть бы платили побольше, а то ведь даже на сносную жизнь не хватает.

А тут еще едут мимо разные сволочи на своих иномарках, можно подумать, они заработали их честным путем, да еще права качают.