Цвет крови. Дикие дни - Алексей Калугин

Если Каретников рассчитывал таким образом вывести Мастера из себя, то он ошибся.

– Очень интересно, – таким же, как и прежде, ровным, невозмутимым голосом произнес Мастер. – Прежде мне такой дури слышать не доводилось. Видно, это какая-то новая гайка в пропагандистской машине «Вечности». Ну, ладно, а людей вы почему убиваете?

– Они убивают людей? – быстро переспросил Соломон.

– А вам об этом неизвестно? – покосился на него Мастер.

– Нет.

– Альтеров Охотники берут живыми. А людей, что находились с ними в убежище, тут же, на месте скармливают диким.

– Не может быть! – воскликнул Соломон.

И дело было вовсе не в том, что он отказывался верить Мастеру. Он не мог поверить в то, что подобное вообще возможно.

– Федор, скажи нам, что вы делаете с захваченными в убежищах людьми? – спросил Мастер у дикого.

– Жрем, – ни секунды не колеблясь, ответил дикий.

– Люди, что жили с альтерами, тоже заражены, – забубнил Охотник. – Их необходимо нейтрализовать…

– Сейчас я тебя нейтрализую, скотина! – кинулся на Охотника Димон.

– Стоп! – взмахом руки остановил его Мастер. – Не тебе одному хочется этим заняться. Полагаю, разумно будет провести жеребьевку.

– Тогда дед Спиридон в ней не участвует! – заявил Димон.

– Это почему же? – вскинулся дед Спиридон.

– Ты уже один раз его вырубил.

– Тогда это мог сделать любой желающий, без жребия!

– Но это сделал ты, – трагически развел руками Димон. – Поэтому позволить тебе участвовать в жеребьевке было бы несправедливо по отношению к остальным.

– Я так не считаю! – стоял на своем дед Спиридон.

– Прости, но твое мнение в данной ситуации не учитывается.

– Может быть, продолжите свою беседу в сенях? – предложил спорщикам Соломон.

Оба сразу притихли, решив, не сговариваясь, что спор можно отложить на потом.

– Как твое имя? – спросил Мастер.

– Каретников Григорий Семенович.

– Да что ж ты врешь-то, скотина, – спокойно, без досады, произнес Мастер.

– Меня зовут…

– Выжегин Глеб Константинович. Давай договоримся так, гражданин Выжегин: я задаю вопрос – ты тут же даешь на него ответ. Пять секунд заминки – и я вскрою твой череп консервным ножом и ложкой вычерпаю все его содержимое. Разумеется, я выражаюсь образно, но по сути так оно и будет. Понял?

Охотник поднял голову.

– Да.

– Как твое имя?

– Выжегин Глеб Константинович.

Мастер даже бровью не повел. Но Охотник вдруг содрогнулся всем телом и упал, гулко стукнувшись лбом о стол.

Федор ободряюще потрепал его по волосам. А затем зажал волосы в кулак, приподнял голову Охотника и ударил ее лбом о стол.

– Федор, не балуй! – прикрикнул на него Димон.

Дикий развел руками. На лице его появилось выражение детской обиды – я, мол, только помочь хотел…

– Ты не понял, что я сказал? – все так же спокойно произнес Мастер. – Здесь врать бесполезно. В бардачке твоей машины лежат документы на имя Выжегина. Но это не твое настоящее имя. За свою жизнь ты сменил немало имен. Но изначально тебя звали?..

Охотник поднял голову.

– Заправилов Добромир Степанович.

– Ну, вот, совсем другое дело, – довольно улыбнулся Мастер. – Можем ведь, когда захотим.

– Можно мне воды? – хриплым голосом попросил Охотник.

– Конечно, – ответил Мастер. – Мы ведь не звери какие.

Кто-то поставил перед Охотником стакан воды и кинул в него соломинку. Заправилов поймал кончик соломинки губами и разом вытянул половину стакана.

– Слушай, – шепотом обратился Димон к бывшему ловчему, – а почему он, действительно, не вытянет у него из памяти всю нужную информацию? Он ведь может это сделать?

– Конечно, может, – так же тихо ответил Шарков. – Но так было бы неинтересно.

– Так как тебя зовут?

– Заправилов Добромир Степанович.

– Ты в этом уверен?

– Не знаю. Не задумывался об этом.

– Тебя устраивает жизнь без имени?

– Вполне.

– Сейчас у тебя документы на имя Глеба Константиновича Выжегина.

– Только права и техпаспорт. И только на эту машину. Каждый раз машина другая и другие документы.

– Так кто же ты сейчас?

– Охотник-Девять.

– И все.

– Мне хватает.

– Как давно ты стал Охотником?

– Три года назад.

– А прежде?

– Служил в подразделении «Ф».

– Чем конкретно занимался?

– Оперативка.

– Спецоперации?

– Ну да.

– Конкретно, что за операции?

– Да много их было…

– Конкретно.

Охотник повернул голову к окну и как-то странно скривился, то ли насмешливо, то ли болезненно. Лицо его можно было увидеть только в виде отражения в темном оконном стекле, немного смазанного, двоящегося.

– Слушай, если тебя это интересует, лучше сам заберись ко мне в голову и найди, что тебе нужно. Я не буду об этом говорить.

– Не хочешь вспоминать?

Охотник повернулся лицом к Мастеру.

– Я не хочу об этом говорить. Понял?.. Делай, что хочешь.

– Почему ты решил сменить службу в подразделении «Ф» на работу Охотника?

Охотник усмехнулся.

– Ну, это, вроде как, тоже подразделение «Ф». Только маленький такой, секретный подотдельчик, о котором мало кому известно. В нашей работе всегда так: чем секретнее группа – тем меньше у нее командиров. Меня это устраивает. Не люблю, когда все кому не лень на мозги капают.

– Кто тебе предложил стать Охотником?

– Как-то после тренировки командир взвода сказал, что со мной хочет поговорить какой-то высокопоставленный военный, и проводил меня в кабинет. Там сидел мужик в парадной форме КВБ, с полковничьими погонами и здоровенной орденской планкой на груди. С первого взгляда было понятно, что все это – парадный китель, погоны, ордена, – ненастоящее. Но мне-то что за дело? Мне сказали: слушай. Я слушаю. «Полковник» рассказал мне о проекте «Джокер» и предложил принять в нем участие. Особо подчеркнув, что никаких командиров там надо мной не будет. Но ежели что не так… – Охотник поднял подбородок. Острый, выпирающий кадык дернулся вверх-вниз. – Он предложил мне подумать, но я сразу согласился.