Штурмовик. Минута до цели - Алексей Цаплин

Ястребки прикрывали районы боевых действий квадратами. У них, как уже говорил, недавно ввели обязаловку брать под крылья по паре пятидесяток и в начале патрулирования скидывать «подарки» фрицам. То, что они не очень точно попадали, что теряли высоту при пикировании, «съедали» время патрулирования (в среднем минут по десять – пока снова займут свой эшелон и восстановят построение), никого не беспокоило. Приказ отдали – выполняйте. Нам же, конечно, было спокойнее, когда «маленькие» вертелись возле нас. «Мессера» встречались нечасто, но при каждой такой стычке у нас были потери.

Сегодня мне казалось, что «шестёрочка» сама уже устала от боевой работы. Двигатель реагировал вяло, с запаздыванием, и тянул через силу. Крены, особенно правый, выполнялись как манёвры на барже – размазанно и коряво. Конечно, может, дело совсем не в машине, а в том «специалисте», который выполнял пилотирование. Короче, полёт что-то не клеился. Я даже начал злиться и уже с нетерпением ждал времени, когда можно было бы облегчить уставшую машину на 400 кг.

Передний край обозначил себя белой ракетой.

– «Карпам» приготовиться к атаке. Занять восемьдесят, – подал команду ведущий.

«Илы» потянули вверх набирать 800 метров высоты для безопасного сброса бомбовой нагрузки. Выписали полочку и уже хотели «сыпаться» вниз, как впереди увидели ещё одну белую ракету. Мать-перемать. Чуть по своим не влупили. И пехота тоже хороша – чего это они ракеты пускают со второй линии. Так ведь можно же решить, что первая линия – это противник, и вывалить боезапас на свои позиции. О чём они там только думают?!

– «Карпам» занять десять. Курс 85, – успел парировать оплошность наших наземных коллег Димка Павлов. Грамотно. На подъёме мы снизим путевую скорость и поднимемся повыше. Чтобы осмотреться. Чтобы если уж жахнуть, то наверняка. Чтобы не отработать по своим войскам.

Вот чёрт его разберёт, где линия фронта на этом участке. И есть ли она здесь сплошная или же идёт только по опорным точкам. Господи, вспомнить бы историю… Там вроде бы были две операции «Марс» и «Уран», под Москвой и Сталинградом. В этих местах близ Ржева получилось косоруко, но наступление вроде было проведено. Или же дело было ближе к декабрю? Мы что же, наступающие войска поддерживаем? А чего никто нам по такому важному поводу ничего не сообщил? Комиссар точно же должен был сказать. Любое движение на запад здесь вызывает позитив.

Ещё белая ракета впереди и западнее…

Что за придурки там балуют? Мы чего, в игрушки, что ли, играемся?

– Горбатые, выручайте. У нас полк, который пошёл в разведку боем, зажали со всех сторон, – раздался голос на рабочей частоте. – Следуйте по нашему указанию.

А-а-а… Ну, ежели так, то всё пучком. Ща как прилетим и как вломим – ребятам сразу легче станет.

Ещё немного «пробежали» на запад. Странная какая-то разведка боем. Полк просто так вперёд не пошлют, хотя бы пару «шкатулочек» дадут для усиления и «поднятия наступательного духа». Опять же, артиллерия должна по фрицам хоть пару раз жахнуть. При том, что полк – это целая толпа мужиков, не слишком обеспокоенных аспектами экологии и сохранением зелёных насаждений. После них все кусты и трава должны были быть поломаны и вытоптаны, как после стада диких бизонов. А сейчас такое ощущение, что под нами нетронутая поверхность планеты.

– Всем «Карпам». Строим «змейку», – приказал Павлов.

Это верно. Ведущий накренил свою машину и начал осмотр земли. Видимо, ему в голову пришла та же мысль. А может быть, наши парни так осторожно просочились, что… Да нет, бред полный. Это же не индейцы в мокасинах, чтобы после себя следов не оставлять.

– Горбатые, скорее! Нас же сейчас перебьют всех!

Взлетела белая ракета километрах в пяти западнее. Блин горелый! Чего ещё смотреть – там же свои ребята гибнут! Ушедшие в прорыв войска на нашей волне матерились и грозились подать на нас рапорт в трибунал.

– «Карпы», строй клин. Приготовиться к атаке. – В команде ведущего чувствовалась некоторая неуверенность.

Наша группа поднялась ещё выше. Что-то непохоже, чтобы впереди шёл бой. Ни дыма, ни пыли. Хотя если боевые действия ведутся стрелковыми подразделениями… Так хоть миномёты-то у них быть должны?

Белая ракета взлетала, похоже, откуда-то отсюда. Ну и где, спрашивается, ваш бой?

Первый залп зениток накрыл голову нашего клина. Машина Павлова вспыхнула и, вращаясь вокруг своей оси, пошла к земле. Два следующих «Ила» тоже получили повреждения. Нас расстреливали, как в тире. Судя по венчикам разрывов, с земли била батарея 37-мм автоматов. Меня спасло только то, что в строю клина я занял место прикрывающего и оттянулся назад. Сделал этот манёвр не задумываясь – привык, что моя машина со стрелком должна быть последней.

Бам – бам – бдамц! Серия разрывов зенитных снарядов легла рядом с «шестёрочкой», и осколки хлестанули по бронекапсуле.

Подбитые машины начали разворачиваться, подставляя под обстрел полную проекцию.

– Прямо! Идти прямо!! – Ларингофоны, впившиеся в горло, заставили меня хрипеть.

Заметив вспышки выстрелов из кустов, растущих посредине этого поля, я, довернув, ввёл «шестёрочку» в пологое пике. Косой панорамой навстречу мне побежала земля. Сброс! Точно вывалить сотки у меня не получилось, но хоть облегчил «Ил». Зенитки развесили вокруг наших машин сероватые кляксы разрывов. Снова попали по ребятам и промазали по мне. Гришка всё-таки сумел развернуть «Ил» и начал уходить на восток. За ним тянулся шлейф, но машина держалась в воздухе. Какой-то невероятной петлёй, которую я потом не смог даже нарисовать, удалось вывести «шестёрочку» из-под обстрела. Когда огонь МЗА по мне ослаб, я резким разворотом поставил машину почти на крыло, рискуя свалиться в штопор. Чудом вспомнив, где расположен тумблер переключения, я перешёл на СПУ.

– Бур! На отходе – огонь по зениткам! Ясно?

– Хршш-сно, командир!

Отщёлкнулся обратно на внешнюю связь.

– Гриша, держись! Я прикрываю! До наших всего чуток дотянуть!

Перед атакой огляделся. Дымящая «дюжина» отваливала в восточную сторону. Зенитки продолжали бить вослед подбитому штурмовику. Где ещё один «Ил» – не вижу.

– Я – «Грач шесть»! Атака!

Кому это я? Не важно. Получилось по привычке.

Сбросить газ. Точку прицела – на кусты, которые скрывают МЗА. Левая рука – на штурвал, правая легла на кнопку пуска РСов. Залп! С направляющих срываются ракеты и уходят в сторону зенитной засады. Большие пальцы уже надавили гашетки бортового оружия. Огонь! Длиннющая очередь без промежутков. Сожгу стволы – так и фиг с ними. Лишь бы по Сотнику перестали стрелять.

Прекратили. Разрывы моих ракет подняли вверх какие-то ветки и клочки. Дым, блеснул огонь. Всё, амба и садор! Эти «кусты» явно отвоевались. А вот остальные зенитки перенесли огонь на мою «шестёрочку». Да какой же чёрт их здесь столько понатыкал! Машина с рёвом стелется над землёй. Такое ощущение, что я пропеллером сейчас коснусь травы. Сзади слышу режущий звук работающего ШКАСа. Стена леса у меня почти перед глазами. Зенитки разрывами, как серой ватой, забивают мне дорогу вперёд. Удар! Меня подбросило на парашюте. Ещё раз!..