Зачётный профессор - Юлия Чеснокова

— Нет, я тоже так думала, но нет, — Ника озарилась счастливой улыбкой и подошла к нему, считая, что он всё ещё полон праведного гнева на её бывшего. И это тоже, но собственная гниль Кости не давала ему дышать. — Знаешь, что я поняла? Послушай. Я бы никогда раньше не призналась тебе честно о том, что со мной было, что я думаю. Я подозревала какой-то обман с вашей стороны, от тебя и Тимура, может, он и есть, я не знаю. Я хотела сопротивляться и обыграть вас, но вот что я поняла сегодня утром. Не знаю, откуда это взялось, но вдруг, как озарение: не может проиграть тот, кто не участвует в игре. И я перестала играть. Десять лет я играла по правилам, которые обозначил недостойный соперник, жульничающий, хитрящий. Зачем-то я села за его стол, а крупье — безликая судьба, ей все равно, кому какие карты пихать. Но сегодня я спросила себя: какого черта я всё ещё за этим столом? Почему не встать и не уйти? Я так и сделала. И ощутила такую легкость! Нельзя играть с людьми, с их жизнями, со своей жизнью, а не играя, невозможно и проигрывать. Это как наблюдать, как кто-то играет в дурака, потом вдруг обращается к тебе, зрителю, и говорит, вот, ты дурак. А ты даже не брал карты. Разве почувствуешь себя проигравшим? Нет, ты почувствуешь дураком того, кто слишком заигрался.

— Ника! — воскликнул Костя и, не найдя лучшего варианта, заткнул ей рот поцелуем. Ему уже больно было слушать её правдивые и меткие слова. Он заигрался — да, они с Тимуром, но встать из-за стола не хватает смелости, потому что получится именно так: Ника и не играла с ними, не делала ставок, а они попытаются назвать обманутой её. А это она обманула их, своей честностью, прямотой и чувством собственного достоинства, которое не получилось поколебать. — Ника, я… ты… я хочу сказать, что…

Она положила ему палец на губы, сомкнув их.

— Что бы ты ни хотел сказать сейчас, я предпочитаю видеть истину в твоих глазах. Они никогда мне не врали. Поэтому лучше помолчи.

Костя проводил её до подъезда, где они снова долго и сладко целовались, не зная, как долго ещё смогут удержаться только на поцелуях, но ни тот, ни другая и не заикнулись о большем. Ника вошла в лифт и решила написать какую-нибудь милую смс-ку вслед — наконец, они взаимно поменялись телефонами, — но обнаружила пропущенный звонок от ректора университета. Он был недавним, около десяти минут назад, хотя на дворе стояла глубокая ночь. Что могло случиться? Звонить в такой час неудобно, а вот перезванивать — другое дело.

Быстрое приветствие перешло сразу к сути того, что понадобилось от доцента.

— Ника, я не буду ходить вокруг да около, — уважаемое начальство всегда говорило с ней нежнее и мягче, как с молодой, относительно него, дамой, но на этот раз голос не предвещал ничего хорошего, — мне сказали, что между тобой и одним из твоих студентов возникли… мм… неформальные отношения. Это не совсем позволительно и вредит репутации университета. К тому же, студент этот не простой человек. Вас видели вместе и часто другие студенты, работники университета… Если слухи дойдут до продюсерского центра этого юноши, то у нас будут двойные неприятности, потому что ты должна знать их систему… В общем, при всём моём уважении к тебе, понимании и… некоторой личной симпатии — ты знаешь, ты у меня на хорошем счету, — я должен просить тебя как-то разрешить эту проблему. А выход только один: вас больше ничего не должно связывать. Либо же ты потеряешь место, а его переведут в другое учебное заведение. Выбирай сама. Если карьера тебе дороже, то приезжай завтра вечером ко мне в кабинет, оформим твою командировку в Италию, туда едут преподаватели на год, обмен опытом, и всё с этим связанное. За год в Европе слухи иссякнут и забудутся. Подумай, но не тяни. И не встречайся больше с этим студентом, пока вопрос не будет решен.

Окаменевшей рукой отведя трубку от уха, Ника осталась стоять перед дверью квартиры. Выбрать между Костей и карьерой, которую она строила десять лет? Карьера, начавшаяся потому, что с ней дурно поступил мужчина и, на другой чаше весов, мужчина, который исцелил её от той серости, в которой она жила, от страхов, от безнадёги. Почему сейчас? За что на неё это свалилось? И на раздумья дан один день.

В какой момент это всё перестало быть ложью? Ника до последнего была решительно настроена обманывать и проучить этих двоих за невызывающее доверие поведение, и даже когда сказала «да», согласившись пойти с Костей, всё ещё думала о том, что водит его за нос. Но вдруг, внезапно, в течение этого замечательного вечера, она по частям отказалась от всех своих планов, как откидывающая ступени при запуске ракета, чтобы проще взмыть ввысь, возможно именно из-за встречи с бывшим. Прошлое обухом ударило её по голове, заставив прийти в себя. «Будь собой, Ника, хватит!» — крикнуло оно, подсказав, что опускаться до уровня ничтожеств не пристало умной и добросовестной женщине, а именно таковой она и была, если бы на иное поведение не вынуждали обстоятельства. Но закончилось всё звонком ректора, и теперь вообще становилось не понятно, что стоит делать, а что нет. Ника так и не смогла уснуть, даже не осознавая удачи, что на следующий день выходной, поэтому обессилить себя позволить можно. Вся оставшаяся ночь ушла на поиски ответов.

Что бы она ни выбрала для себя — это касается и Кости. Если выбрать карьеру и подниматься дальше по служебной лестнице, то это коснется его в меньшей степени, но всё-таки заденет краешком, а если она решит остаться с ним, то это непосредственно грозит проблемами и ему. А нужны ли ему проблемы из-за неё? Всё, что пока делал он, никак не касалось его жизни, ведь они залезли на её территорию, и на ней паразитировали. Становилось ясно, что не спросив Костю, определяться невозможно.

Ника взялась за телефон. Забыла включить звук! Там был ещё один непринятый от Тимура. Сейчас совсем не до него, а тому, видно, очень уж приспичило поговорить, раз впервые звонит с утра. Нужно позвонить Косте… и как начать, что сказать? Выбирай, учеба или я? Как страшно, он ведь не выберет её, наверняка не выберет, а какой женщине приятно слышать, что она на втором месте после чего-то? Нет, не надо думать за него, наперед, да и, что бы он ни сказал, хочется смотреть в этот момент в его глаза, и это не телефонный разговор. А если он в ответ спросит, что же она выбрала? Или, как любят мужчины снимать с себя ответственность, скажет «как ты, так и я», что она сделает? Глупо сидеть тут и воображаемо грызть ногти и кусать локти, нужно действовать, ехать к нему и увидеться, там и поговорить. Костя вчера сказал, когда провожал её, что с обеда будет на съёмках, в телевизионной студии. И они вновь сочиняли, как провести какой-нибудь следующий вечер. Так что можно поехать туда, в студию, и бросить карты на стол. В такой ситуации, даже если была какая-то теневая сторона поступков, Костя не сможет вихлять дальше. На кону стоит его будущее, либо с ней, либо без неё, и если человека обмануть можно, то работу, университет и деньги не обманешь. Наверное, поэтому последние десять лет Ника предпочитала иметь дело лишь с неодушевленными предметами — они не способны к интригам, в отличие от людей, в которых иногда кажется, души вроде бы тоже нет.

Узнать адрес места съёмок заняло некоторое время. Благо, существует интернет и в нем можно найти фактически всю требующуюся информацию. Ника не считала, что грядущим свиданием нарушит обещание, данное начальству — не встречаться со студентом до окончательного разбора их положения. Она ведь и не на романтическую прогулку едет, а именно для того, чтобы всё выяснить. Позвонить ли Косте и предупредить его? Зачем? Нет, фраза в трубку «нам нужно серьёзно поговорить, я еду» напряжет очень сильно и, возможно, неоправданно.