Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга III - Глеб Носовский

Читая сегодня исторические хроники, мы неизбежно оказываемся под влиянием субъективного взгляда летописца на происходящее. Каждый хронист, естественно, старался представить свой народ в наиболее выгодном свете. Битвы, где побеждали его соплеменники, подчас даже незначительные, он описывал особенно ярко. Другие сражения, нередко гораздо более важные и решающие, но его народом проигранные, хронист излагал скупо или даже вообще мог «скромно» умолчать о них.

Это понятно. Но возможно, не все отдают себе отчет, что об этом нужно постоянно помнить при чтении старых хроник.

В своей книге Орбини замечает, что наличие в государстве исторической школы, труды которой дошли до нашего времени, и военные победы этого государства, как правило, вещи, друг с другом не связанные. Бывало так, что наиболее удачливые в военном отношении империи не создавали собственной пышной истории. И наоборот, слабые в военном отношении государства нередко «компенсировали» этот недостаток написанием исторических хроник, весьма преувеличивающих их военную мощь и историческое значение. Не могли победить на поле боя — побеждали на бумаге.

Особенно эта практика была распространена в средние века, когда грамотность была редкостью. И далеко не в каждой стране существовали собственные исторические школы. Замечание Орбини заключается в том, что в славянских странах своих крупных исторических школ в прошлом не было, или же труды их представителей до нас и, кстати, до Орбини в силу тех или иных причин не дошли. В то время как в других странах, в первую очередь в Италии, исторические школы существовали. И сегодня мы учим древнюю историю, в значительной мере опираясь на точку зрения этих школ.

Именно этим объясняется, что на протяжении всей «античной» эпохи итальянский Рим якобы безраздельно господствовал — но лишь на страницах хроник — над всем современным ему миром. И его бумажные железные легионы сурово давили бумажных варваров — германцев, славян и прочих. Недаром говорят: «Бумага все терпит».

Такие «бумажные теории» часто оказываются далеко не безобидными. Некоторые доверчивые почитатели «могучей древне-итальянской истории» пытались уже в нашем веке возродить былой дух Римской якобы итальянской империи. Наглядный пример — Муссолини. Красивый, но бумажный миф столкнулся с грубой реальностью. Что произошло впоследствии — хорошо известно.

Безусловно, вклад Италии в историю мировой цивилизации всем известен и неоспорим: итальянская архитектура, живопись, опера, литература оказали огромное влияние на все остальные страны Европы. Но нужно ли ко всему этому добавлять еще и великую славу якобы завоевателей всего мира, покоривших, как нас пытается убедить скалигеровская история, Германию, Галлию, Англию, Испанию, Персию, Египет, Балканы, Кавказ?

Психологические замечания.

1. Представив себе эту скалигеровскую версию в сегодняшних терминах, мы увидели бы, что дивизии (легионы) современной Италии

вторглись в Германию,

захватили Францию, Испанию, Португалию,

затем Румынию, Австрию, Грецию, Сербию, Хорватию и Боснию,

далее Турцию, Сирию, Палестину, Иран, Ирак,

пересекли Ла-Манш и покорили Великобританию,

наконец, подчинили себе Египет, Алжир и Марокко.

Мы лишь перечислили те страны, которые якобы завоевал итальянский Рим в «античные» времена.

Конечно, в разные эпохи маятник военного превосходства может несколько сдвигаться. Но в такой ли гиперболической степени? Достоверно известная нам история последних веков показывает, что военное соотношение сил в мире колеблется, но изменений таких масштабов обычно не претерпевает. Что мы видим сегодня, то, в общем-то, было и раньше.

2. Возможен вопрос: а что мешало нашим отечественным хронистам достойно отразить в летописях замечательные военные успехи русских? Вот, например, итальянцы расписали даже несуществующие свои якобы военные победы. Чем объясняется такая «русская скромность»?

Ответ может быть следующим. Дело, прежде всего, не в скромности, а в реальном поражении России на политической арене в XVII веке в результате великой смуты. На престол взошли Романовы — фактические ставленники западного мира. Хотя через некоторое время Россия «переварила» это западное вторжение, след его в русском обществе и его культуре остался весьма глубокий. И этому, думается, есть некоторое психологическое объяснение.

По сути дела, речь идет об отношении к рекламе.

История часто выступает как политическая реклама или самореклама. Превознесение, достоинств той или иной страны, того или иного народа. Важность рекламы была понята на Западе значительно раньше, чем на Руси. Родиной историко-политической саморекламы, как мы теперь понимаем, была средневековая Италия XV–XVII веков. И надо признать, что эта реклама и порожденные ею идеология и дипломатические методы принесли Западной Европе в ее споре с Россией и Турцией тот успех, которого Запад никак не рассчитывал добиться военным путем.

Отставание России в саморекламе проявляется даже сегодня. Запад активно пользовался и пользуется саморекламой, иногда даже гиперболизированной. Россия в силу своих историко-культурных традиций себя хвалить не привыкла.

Надо иметь в виду, что это обстоятельство создает большую трудность для восприятия новой хронологии, как в России, так и в остальном мире. На Руси, быть может, легче согласились бы с тем, что кроме монгольского ига мы страдали еще от двух-трех других ужасных иноземных нашествий. Это было бы в духе того воспитания, которое стало привычным со времени воцарения Романовых.

А вот противоположная мысль, которая как раз и оказывается отвечающей подлинной действительности, зачастую вызывает на Руси неловкое чувство смущения. России как бы неудобно за то, что ее предки когда-то, пусть даже давно, завоевали просвещенную Европу. Чем как бы наглядно в очередной раз доказали свою некультурность. С одной стороны, подобные эмоции, конечно, следуют из воспитания, полученного от романовских историков, а с другой — низкая степень саморекламы объясняется, по-видимому, национальным русским характером.

Кстати, мы отнюдь не желаем выставить новую хронологию в качестве безудержной саморекламы России по отношению к Западу. Владетельные роды, как на Западе, так и на Востоке вышли из одного корня — Византийской империи. Об этом мы говорили в первых книгах «Руси и Рима». В данном смысле все они «были родственниками», хотя к тому времени отдаленными. Поэтому и оказалось возможным создание огромной «Монгольской» = Великой империи. Один из потомков византийского Августа — Чингисхан, он же великий князь Георгий Данилович, — опираясь на созданную им самую сильную в то время армию, утвердил свое «первенство среди родственников».

Можно представить себе читателя, который кипит возмущением: все это Орбини придумал сам, и верить его словам нельзя. Он пристрастен. Ведь сообщает же «Советский энциклопедический словарь», что Орбини был далматинец, то есть славянин, и «родоначальник югославянской исторической науки». Чего же можно ждать от славянина? Только неудержимого панегирика славянам. Это — пример средневековой политической агитки.