Птица обрела крылья - Анна Морион

– Будь у нас завтра к ужину, мой дорогой, – властным тоном сказала ему вслед мать. – Я понимаю, теперь ты живешь отдельным домом, что, признаться, печалит мое материнское сердце, но желаю видеть тебя на своих ужинах каждый вечер. Но не возражаешь ли, если я пришлю тебе этого чаю?

– Ваши желания, матушка, больше не являются для меня приоритетными. И благодарю вас за щедрое предложение, но в чае я не нуждаюсь, – равнодушно бросил ей Энтони и покинул балкон.

– Упрямый дерзкий мальчишка… Это Вивиан настроила его против меня. После всего, что я сделала для нее! Твоя дочь выросла неблагодарной черствой девицей, Кэтрин! – пробормотала графиня, устремив задумчивый взгляд на три кроваво–красных бриллианта, хищно сияющих на ее пальце, как призрак прошлого, не желающий отпустить свою жертву.

Приняв решение не возвращаться домой, чтобы сменить костюм, Энтони поскакал туда, куда звало его сердце, – в Лиллехус.

К счастью, Шарлотта была дома. И не только она! Молодой Крэнфорд с приятным удивлением и радостью обнаружил в Лиллехусе и самих хозяев дома, прибывших в Лондон этим утром.

– Они приехали! Ах, как я рада! И, представьте себе, мистер Крэнфорд, они прибыли именно в тот час, когда я была на кладбище с Вивиан! – прощебетала Шарлотта, сияя от счастья, когда молодые люди, побеседовав с родителями девушки, прохаживались по уже воскресшему от зимних холодов саду.

– Мое сердце радуется вашему счастью, мисс Сэлтон, – ответил на это Энтони: возвращение Сэлтонов стало неожиданностью, но молодой человек не был напуган этим фактом, а также тем, что вместо печальной, застал свою возлюбленную полную радости, и был полон решимости действовать согласно своему плану и попросить руку девушки.

– Владения в Норвегии остались нашими, но эти хитрецы шведы… – начала было Шарлотта.

– Прошу, простите мне мою грубость, – мягко перебил ее Энтони и, сбавив шаг, взял ее ладонь в свою, что заставило мисс Сэлтон удивиться и обернуться к нему. – Я надеюсь, вы не держите обиду на то, что я не появился на кладбище. Увы, мои планы были нарушены. И все же, этот день, полный как печальных, так и радостных событий, заставил меня понять, что я проживаю свою жизнь зря.

– О чем вы, мистер Крэнфорд? – изумленно приподняла брови девушка, однако сердце подсказывало ей, что ее собеседник желает сказать ей что-то очень важное… Возможно, даже то, что она была совсем не готова услышать.

– Добрый день, сэр, – вдруг прервал речь Энтони приятный низкий мужской голос.

Обернувшись на этот незнакомый ему голос, молодой Крэнфорд слегка опешил: перед ним стоял высокий красивый молодой джентльмен, которого Энтони никогда ранее не видел в Лондоне.

– Мистер Крэнфорд, позвольте представить вам! – поторопилась сказать Шарлотта, осторожно отняв свою ладонь из ладони Энтони. – Это наш гость и мой родственник! Он приехал из Дании, вместе с моими родителями.

– Энтони Крэнфорд, – улыбнувшись и поклонившись незнакомцу, представился Энтони.

– Кристоффер Соммер, – вернув поклон и улыбку, сказал тот. – Кузен и жених мисс Сэлтон.

На миг Энтони показалось, что земля под его ногами разверзлась и поглотила его: так изумила молодого человека фраза, сказанная гостем Сэлтонов. На его губах все еще сияла улыбка, но теперь это было жалкое подобие защитной реакции против такого крутого и болезненного для него поворота событий.

«Шарлотта помолвлена? Но как такое возможно? Если это так, почему все эти долгие месяцы она хранила молчание?» – Эти вопросы вихрем носились в разуме молодого Крэнфорда, а его грудь наполнилось чувством, название которому он, однако, прекрасно знал: «Ревность». Жгучая и заставляющая его кровь кипеть.

Энтони уже так привык считать Шарлотту той, кто ответит на его чувства и станет его супругой, что появление этого статного красавца, ее кузена и жениха, выбило его из колеи. Он не желал верить в то, что его возлюбленная пойдет под венец с другим.

– Жених? – все с той же вежливой улыбкой выдохнул Энтони, переведя взгляд на лицо Шарлотты.

Девушка смущенно улыбнулась, и Энтони понял ее молчаливый ответ.

– Что ж, позвольте мне принести вам мои поздравления, мисс Сэлтон, – слегка насмешливым тоном сказал молодой Крэнфорд. – И, конечно, вам, мистер Соммер. Вы настоящий счастливчик! Похитили сердце такой прелестной певчей птички.

– Благодарю вас, мистер Крэнфорд, – спокойным тоном ответил Кристоффер: от него не укрылась тень, что легла на чело друга его невесты, и это обстоятельство дало ему узнать, что мистер Крэнфорд имеет к Шарлотте нежные чувства.

«Но они не могут быть взаимны. Моя кузина согласилась стать моей супругой, а значит, она к этому щеголю не имеет никаких других чувств, кроме как дружеских» – без какой–либо ревности, подумал датчанин. Поняв, что мистер Крэнфорд не является его соперником, Кристоффер решил не настаивать на том, чтобы общение его невесты и этого молодого человека сошло на нет, а ведь сперва, услышав от Шарлотты о ее «дорогом друге», он был недоволен.

– Но почему же вы молчали? – приподнял брови Энтони. Его сердце было полно горечи, и он искал ответы на свои болезненные, ранящие его душу вопросы. – Мисс Сэлтон, должен признаться, вы так умело храните свои секреты, что я ни за что не догадался бы о том, что вскоре нас ожидает ваша свадьба.

– Это решение было принято мною лишь несколько часов назад, – тихо ответила на это девушка.

Несмотря на то, что Энтони никогда открыто не проявлял к ней знаки внимания и ни разу не обронил в ее адрес нежного слова, Шарлотта, как и большинство женщин, обладала интуицией и чувствовала, что своей новостью не просто огорчила мистера Крэнфорда, но и разбила его сердце.

Если для Вивиан открытое признание Энтони было нежеланным и абсолютно неожиданным событием, то Шарлотта, с ее незаметной наблюдательностью, знала, что этот джентльмен имел к ней нежные чувства, но почему-то не желал, а может, просто не решался открыть их ей.

«Но я не чувствую к Энтони того, что он чувствует ко мне. Да и не ошибаюсь ли я, думая, что этот красавец мог полюбить меня, неуклюжую и громкую? Нет, он никогда не попросит моей руки, а я не имею намерения становиться его супругой. Мы просто друзья, и навсегда ими останемся, – думала Шарлотта, когда вдруг неожиданно приплывший из Дании ее кузен, в которого она была когда-то влюблена, попросил ее руки. – Энтони слишком чужд мне, даже непонятен… А Кристоффера я знаю с самого моего рождения. Он обладает спокойным характером, красив, вежлив, и будет мне хорошим заботливым супругом. Замужество не привлекает меня, но такова судьба любой девушки, и, если я не соглашусь на его предложение, никто другой моей руки не попросит» – Так решила девушка и ответила кузену робким «Да, я стану твоей женой, мой дорогой кузен».

Шарлотта искала в браке с Кристоффером знакомый ей семейный уют, а тот, третий сын барона Соммера – брата матери Шарлотты, руководился лишь трезвым расчетом. Да и сама кузина, с приятным изумлением заметил он, из нескладного подростка превратилась в девушку, а смена фасонов платья, которые теперь соблазнительно подчеркивали ее пышную грудь и красивую женственную фигуру, сделали Шарлотту настоящей красавицей, хоть сама мисс Сэлтон себя таковой не считала. Услышав от мистера Сэлтона о том, что он даст за дочерью неприлично большое приданое, Кристоффер нашел выгодным жениться на своей кузине, ведь его, как третьего из сыновей, ждал церковный сан, к которому он не имел никакого интереса. Шарлотта стала его шансом вырваться из цепей уготованной ему судьбы, и он не потерял ни минуты, огласил отцу свои намерения, получил его благословение и вместе с Сэлтонами отправился в Англию, где, знал молодой джентльмен, его ждала новая жизнь. Жизнь с Шарлоттой и ее приданым. Кристоффер понимал, что кузина, должно быть, переросла свою детскую влюбленность к нему, но сыграл на ее любви к знакомому родственному уюту и стремлению к постоянности.