Наследие богов. Книга вторая. Идущие за солнцем - Сергей Матросов

Все в растерянности опустились на свои места. Колдун озадачил всех без исключения. Атеон, глядя куда-то в сторону, обдумывал сказанное. Ища поддержки у старейшины, Олег, не мешая ему думать, не отрывал от него глаз. Наконец, Атеон поднял голову, и обвёл всех задумчивым взглядом.

— Прав Волхем. Об этом мы не подумали. Что сам-то предлагаешь?

Волхем не спеша вернулся на своё место и сел на скамью.

— А чего тут думать? Олег перед своим возвращением должен погибнуть.

Олег выскочил из своего кресла и кинулся к колдуну, выхватывая на ходу свой меч.

— Что ты сказал, старая колода? Это кто погибнуть должен?

Что бы пресечь дальнейшие разбирательства, Атеон с силой ударил кулаком по столу.

— Остановись Олег! — Задумчивость не сходила с его лица. — Волхем в чём-то прав.

Испуганный реакцией воеводы, колдун вжался в стену дома.

— Ты меня не дослушал, а сразу за меч хватаешься.

Олег остановился рядом с ним, уперев остриё меча в стену.

— Я не собираюсь погибать даже в твоих дурацких мыслях.

— А ты выслушай меня, тогда сам согласишься и на смерть мнимую пойдёшь, да ещё потом благодарить будешь старого мудреца.

Олег несколько охолонув, вернулся в кресло, а Атеон сказал:

— Говори Волхем, мы слушаем тебя.

Откашлявшись от испуга, Волхем заговорил:

— Олегу нужно придумать легенду, по которой он якобы погибнет, а сам скрытно вернётся в Китеж.

— Какую ещё легенду? — Олег прислушался к словам Волхема. — Кто её рассказывать будет?

— Люди и будут. К примеру, ты сам эти слухи и распустишь, что погибнешь не на ратном поле, а, скажем от своего друга.

Все восемь дружинников одновременно поднялись со своих мест. Волхем замахал руками.

— Вы не так меня поняли. Друг может быть и не человеком, а скажем собакой или конём.

Атеон уже с интересом смотрел на рассказчика.

— А ты хитёр Волхем. Я наконец понял тебя. Пусть будет так, что Олег примет смерть от своего коня.

Олег удивлённо спросил:

— Как конь может убить своего хозяина?

Волхем почувствовал себя несколько свободнее и ответил:

— Вот для этого легенда и нужна. А погибнешь ты от мёртвого коня, когда вернёшься к его костям. Змеюка подлая тебя и ужалит.

— Это как она может меня ужалить через толстую кожу сапог? Ты об этом подумал?

— Не горячись. Это не важно, через что она тебя жалить будет, главное людям это сказать, а они об этом и думать не будут. — Волхем улыбнулся, замечая, что его легенда всем нравится. — Ты не обычный человек воевода. Ты был там, где ещё не был ни кто, за исключением Атеона, Рода и меня. Ты знаешь и понимаешь многое, чего всем остальным не дано, а главное что ты знаешь каким должно быть будущее и как его таким сделать. Ты ведь был уже во второй галерее. Кому, как не тебе вещать и учить людей свободной и справедливой жизни, как учат нас наши далёкие предки?

Волхем перевёл дыхание, наблюдая, как его с интересом все слушают. Вдохновлённый таким вниманием, он продолжал:

— Ты не просто воевода — Олег, ты Вещий Олег. Вот об этом должны все узнать. Сам князь должен сказать людям об этом. И Вещим ты будешь ещё по тому, что сам свою смерть предскажешь.

Волхем замолчал, а в детинце повисла тишина. Слова Волхема произвели на всех огромное впечатление. Сейчас каждый находящийся в зале, обдумывал сказанное старым колдуном. Эту тишину нарушил Атеон.

— Ну, что ж, пусть будет так. — Он посмотрел на воеводу. — Привыкай теперь к тому, что ты Вещий. Когда примешь решение возвращаться в Китеж, сделай так, что бы люди не узнали, где будут лежать твои останки. Негоже, что бы те, кто был тебе там близок, оплакивали живого человека.

Совет был закончен и все присутствующие потянулись к выходу. Атеон придержал Олега.

— Погоди, это не всё, что я хотел тебе сказать.

Когда детинец опустел, Атеон продолжил:

— Как ты понимаешь, тебе предстоит не лёгкое дело. После того, как ты договоришься с норманнами, Киев нужно будет отдать под покровительство князя. Пора расширять границы государства. И это ещё не всё. Правдой или нет, необходимо так же объединить под княжескими знамёнами все отдельные славянские племена. Корни у всех одни и жить все должны под одной крышей, под едиными законами.

Олег внимательно слушал своего наставника. Они не раз говорили на эту тему. Сейчас, как ни когда пришло время воплощать все их замыслы в дело. Как ему сейчас не хватало его друга и учителя Рода. Словно почувствовав, о чём задумался Олег, Атеон продолжал:

— Одним словом тебе нужно выйти к Чёрному морю. Расчистить торговые пути до него и стать там форпостом. Царьград нам не соперник, но держать его нужно на расстоянии. Олег удивлённо на него посмотрел.

— Зачем нам Византия, если здесь у себя ладу не дадим?

— Византия, это ключ к пониманию для тех, кого мы ведём за собой. Там Род давно ждёт тебя. Сейчас для всей встающей на ноги Русии, слово, высеченное из золота, должно стать живым, и наши Боги помогут нам в этом. Нашему народу не нужны чужие Боги. Что бы закрыть дорогу в Византию — за этим и поедешь за море. Атеон подошёл к Олегу и обнял, как сына.

— Знаю не легко тебе будет. Ответы на все вопросы в сердце своём ищи. Оно подскажет.

Он отстранился от Олега и направился туда, откуда пришёл. Через мгновение воевода остался один. Находясь под впечатлением сказанного, он опустился в кресло и склонил голову под тяжестью того, что ему предстояло сделать.

Когда в Китеже все ещё спали, обоз из трёх телег и сопровождающих его воинов во главе с Олегом, тихо выехал за городские ворота. Когда последний из дружинников миновал пределы города, ворота сразу же закрылись. Отъехав на приличное расстояние от Китежа, Сытник обернулся назад. Что-то держало и не отпускало его в городе, но что, он не мог понять. На душе было тревожно. Подъехавший к нему Олег, тронул за плечо.

— Мы сюда ещё вернёмся. Не скоро, но вернёмся.

Братья обменялись взглядами и не спеша повернули коней в след ушедшему вперёд обозу.

Князь очнулся от того, что мягкая и тёплая ладонь легла на его лоб. Сна не было, а было забытьё, в которое он время от времени погружался. Тело горело огнём, а дышать с каждым разом становилось всё труднее, как будто кто-то перетягивал верёвками шею. Открыв глаза, он увидел сидящую рядом Ефанду. Она улыбалась, а с её глаз текли слёзы. Рурик улыбнулся ей в ответ и взял её за руку.

— Почему ты плачешь? От твоих слёз мне становится ещё хуже. Не нужно родная, скоро всё наладится.