Тайный брак - Вирджиния Хенли

Изабелла подумала, может быть, это ее жених, Линкольн де Варенн.

– Король конфисковал все владения Мортимера. Потом он сделал то же самое со всеми замками и землями других приграничных баронов, – Она сделала глубокий вдох. – Хью Деспенсер провел святки с королем. Я уверена, что все это сделано по его настоянию.

Изабелла разжала пальцы, сжимавшие подлокотники. Ее кулаки сжались так сильно, что ногти вонзились в ладони. Ее глаза превратились в две сверкающие щелки, а губы брезгливо приподнялись, обнажая зубы.

– Мне ненавистно, омерзительно и отвратительно это гнусное животное. – Ее слова были чем-то средним между шепотом и шипением. Она прерывисто вздохнула. – Я всегда была осторожна, говоря об Эдуарде. Я думала это, но не говорила, потому что это измена – говорить плохо о короле Англии. Но если я не выплесну яд, который переполняет меня, в чьи-то уши, я умру от отравления!

Брианна опустилась на колени перед королевой.

– Вы можете сказать мне что угодно, Изабелла. Я никогда не предам ваше доверие.

– Я презираю Эдуарда Плантагенета всеми фибрами души. Когда в тринадцать лет я была невестой, я влюбилась в него с первого взгляда. Он не обращал на меня внимания, и все свои чувства изливал на Гавестона, своего любовника.

Эдуард позволял Гавестону превращать мою жизнь в настоящий ад. Он и его гасконская свита опустошили казну. Эдуард был так слаб, что пристрастился к сексуальным извращениям, а его любовник мог управлять им, держа его за член! Он отказался от своей роли короля и позволил стране впасть в хаос, в то время как он и его любовник наслаждались и удовлетворяли свою похоть.

Когда Томас Ланкастер казнил Гавестона, не за преступления против меня, а за преступления против королевства, Эдуард обратился ко мне за утешением и дружеской поддержкой. Он умолял меня простить его за грехи, которые он совершил против меня, и просил, чтобы я стала его другом. Крошечная искорка надежды вновь загорелась во мне, и даже несмотря на то что я знала, что он порочен, слаб и распутен, я проглотила мою боль, мое унижение и мою гордость и в конце концов стала его женой. Я не могла заставить себя любить Эдуарда, однако я стала покорной женой и приняла его как моего мужа. И я никогда не буду отрицать, что люблю и обожаю детей, которых он мне подарил. Она снова вздохнула.

– Когда Хью Деспенсер стал управляющим королевского двора, и я узнала, что Эдуард вернулся к своим старым привычкам, я была ошеломлена. Он делил со мной постель и использовал мое тело и в то же самое время… занимался любовью с Хью. Эдуард обесчестил меня и покрыл меня позором и унижением.

Эдуард позволил Хью Деспенсеру стать некоронованным королем. Он позволил ему обращаться со мной как с рабыней, а не как с французской принцессой и королевой Англии. Деспенсер отослал моих придворных дам, отправил моих слуг во Францию и отобрал принадлежащие мне замки, так что я осталась без гроша. Сукин сын Эдуард позволил всему этому случиться. Он непредсказуем. Он питает отвращение ко мне, а я ненавижу его!

Роджер Мортимер освободил меня от мучений и прогнал Деспенсера. Теперь Эдуард не только аннулировал изгнание, он еще и отдал Мортимера в распоряжение своего любовника, чтобы тот мог насладиться местью. Эдуард Плантагенет, я ненавижу тебя. Я проклинаю тебя! – Изабелла не выдержала и начала всхлипывать.

Брианна, до глубины души тронутая горячностью Изабеллы, обняла ее.

– Забудьте обо всем этом, не позволяйте яду отравить вас. Когда слезы Изабеллы превратились во вздохи, Брианна сказала:

– Теперь, когда вы выговорились, вы должны поклясться себе, что никогда больше не будете плакать из-за Эдуарда. Это хорошо, что вы разозлились, и ваш гнев вышел наружу, но теперь вы должны стать спокойной. Вы должны отомстить за обиды, нанесенные вам, Изабелла. Единственный способ сделать это – стать сильнее. Каждый день вы должны прилагать все силы, чтобы стать сильнее, чем вчера. Все приходит в свое время. Вам нужно безграничное терпение, чтобы, когда представится возможность, вы были готовы. Изабелла подняла к ней заплаканное лицо.

– Я чувствую себя такой виноватой. Я стала причиной всех этих неприятностей, когда поехала в замок Лидс. Это моя вина, что Роджер Мортимер оказался в тюрьме!

– Это не ваша вина. Винить нужно короля Эдуарда. У меня тоже разбито сердце из-за того, что Роджер Мортимер потерял все, включая свою свободу. Я не могу вынести мысль, что его сыновей бросили в темницу. Но никто из нас не должен позволять другим узнать наши истинные чувства. Ни словом, ни взглядом мы не должны показывать ничего, кроме безразличия. Никогда не позволяйте никому увидеть щель в ваших доспехах, иначе вас поразят в самое сердце. Обещайте мне, нет, обещайте себе, Изабелла!

– Я обещаю… Я клянусь!

– Этими противозаконными действиями против баронов они оба, король и Деспенсер, посеяли семена своего собственного уничтожения. Их врагов будет легион. Англия призовет к правосудию.

В ту ночь в постели Брианна не могла заснуть из-за тяжелых мыслей, одолевавших ее. Было невозможно думать, что доблестный Роджер Мортимер в тюрьме. Хуже того, мысль о заключении Вулфа была невыносимо болезненной. «У него природная любовь к свободе. Для него невыносимо быть скованным и сидеть в клетке».

У Брианны сдавило грудь. Она не могла дышать! Ей казалось, что она умирает. Несколько часов она провела в темноте в состоянии агонии.

Внезапно она услышала стук дождя о подоконник. Это прервало ее транс, и она вскочила с кровати и начала глотать ртом воздух.

Ей захотелось выйти из помещения. Она надела темный плащ, и поднялась на зубчатую крышу замка. В чудесном свежем воздухе она подняла лицо навстречу каплям дождя и глубоко вдохнула. Ей стало лучше, но тревожные мысли о заключении Вулфа остались. «Я не могу освободить Вулфа, но завтра я навещу Тень и погуляю с ней в лесу».

Джори тревожилась о мятежных баронах. Особенно она беспокоилась о Мортимерах и сыне своего мужа, Рикарде де Бошане. Гай был необычно молчалив и как-то отстранен все две недели после своего возвращения в Уорик, и Джори решила, что это вызвано тревогой за сына и наследника.

Джори смотрела из окна башни, выглядывая на горизонте несуществующего посланника. Ее взгляд привлекла фигура мужа. Он шел один, если не считать его вечного спутника Брута. После возвращения с границы Уэльса волкодав и Гай были неразлучны. Они общаются без слов. Прикосновение – это все, что нужно им, с улыбкой подумала Джори. Совсем как у нее и Гая.

В ту ночь, когда они удалились в свою спальню, Гай был особенно внимателен к своей жене. Он взял ее лицо в любящие ладони и посмотрел на нее, как будто запоминая каждую деталь, бережно сохраняя в памяти ее утонченную красоту, наслаждаясь ощущением ее нежной кожи и лаской ее отливающих серебром волос, когда они скользили в его пальцах, вдыхая ее опьяняющий женственный аромат и смакуя вкус ее губ на своих губах.

– Я говорил тебе, как ты прекрасна, моя красавица?