Ее тайная связь - Барбара Доусон Смит

Стыд вонзил ему в сердце острые когти. Какое он имел право воспылать желанием к проститутке, когда его рука обещана ангелу? У Хелен прелестная фигурка и покладистый характер. Но она леди, он никогда бы не позволил по ее поводу никаких фантазий, хотя был уверен, что, когда они поженятся, он найдет удовлетворение в ее постели.

– Надеюсь, вы чувствуете себя лучше? – спросил Керн.

– Немного. Досадная простуда еще заставляет меня чихать. – Изящным движением Хелен приложила платок к покрасневшему носику.

Граф посмотрел на Изабеллу, которая наблюдала за ним. Интересно, не переживает ли она вновь их оборванный поцелуй? Но она послала ему предупреждающий взгляд. Неужели Изабелле тоже стало известно, что сэр Тримбл вернулся в город?

– Вы достаточно оправились, чтобы ехать кататься в парке? – спросил он невесту.

– Может быть, завтра. Вам с Изабеллой опять придется меня извинить. Простите, я тяжела на подъем.

Сердце у Керна екнуло, что подозрительно напоминало приятное возбуждение. Нет, его чувство не могло быть приятным возбуждением. Ему не хотелось оставлять Хелен дома, просто он радовался, что появилась возможность разрешить загадку.

– Побудьте с ней, милорд, – мстительно предложила Изабелла. – После недельного заточения Хелен оценит ваше общество. А я не возражаю поехать с мисс Гилберт.

Черт бы побрал эту интриганку! Она хотела допросить сэра Джона одна.

– Лучше оставайтесь вы, – парировал Керн. – С вами Хелен будет чувствовать себя намного уютнее, чем со мной.

– Не надо жертв, – засмеялась Хелен, – Поезжайте оба. Мне доставит удовольствие провести день в библиотеке с книгой. Вы не могли бы меня туда проводить, Джастин?

Пока Изабелла ходила за шляпкой и накидкой, он отвел Хелен в библиотеку, намереваясь проститься с ней и ждать Изабеллу в экипаже, но его подозвал лорд Хатуэй.

Маркиз сидел за столом и писал, однако, увидев графа с дочерью, отложил перо.

– Папа! – воскликнула Хелен. – Я думала, вы уехали. Я не помешаю, если немного почитаю здесь?

– Конечно, нет, дорогая, – улыбнулся маркиз. – Но я попрошу тебя несколько минут подождать за дверью, пока я переговорю с Джастином.

– Тогда я выпью чаю. Присоединяйтесь, когда закончите.

Хатуэй рассеянно кивнул, подождал, пока Хелен закроет за собой дверь, потом направился к буфету и взял хрустальный графин.

– Бренди?

Керн отрицательно покачал головой. Он был удивлен: обычно маркиз не употреблял спиртное так рано.

– Где сейчас Изабелла? – спросил Хатуэй.

Керн заколебался. Как это ни казалось абсурдным, он J чувствовал себя виноватым.

– Мы с ней собираемся покататься в парке.

– Я хочу, чтобы вы за ней хорошенько присматривали, раз у нее появилась смешная идея, будто Аврору Дарлинг убили.

– Смешная? – нахмурился граф. – Я пришел к убеждению, что девушка говорила правду.

– Ну и ну! – Хатуэй сделал новый глоток. – Такое преступление наделало бы много шума. Не забывайте, мы говорим о смерти куртизанки, услугами которой пользовались знатные джентльмены. Газеты раструбили бы об этом по всему Лондону.

– При наличии доказательств. – Керн тщательно выбирал каждое слово. – Я взял на себя смелость поговорить с другими женщинами из того борделя. Одна видела мужчину, входящего в покои Авроры накануне ее болезни.

Хатуэй резко обернулся, пролив бренди, но он этого, судя по всему, не заметил.

– Мужчина? И кто же?

– Та женщина, ее зовут Минни, не разглядела его лица. Но я не берусь отрицать, что со смертью Авроры дело нечисто. Она сама записала в дневнике, что ее отравили.

Лицо маркиза окаменело. Он осушил бокал и со стуком поставил его на стол.

– Правда или нет, только я не желаю, чтобы девушка из моего дома разъезжала по Лондону и бросала дикие обвинения. Если вы хоть чуточку дорожите репутацией Хелен, то сделаете так, чтобы Изабелла Дарлинг вела себя, как подобает леди.

– Дворняга останется на улице, – заявил Керн. Выйдя из экипажа, Изабелла лишь крепче прижала.

Милорда к себе и нахмурилась. С тех пор как они покинули дом Хатуэя, граф казался раздраженным, управляя лошадью, смотрел только перед собой и почти не разговаривал.

– Это относится и ко мне? – ехидно спросила Изабелла. – Наверное, меня вы тоже относите к дворнягам.

Упрек не остался незамеченным, ибо граф остановился на тротуаре и перешел в наступление.

– Если бы я считал, что смогу отговорить вас от допроса Тримбла, я бы, конечно, попросил вас подождать на улице. Но в таком случае вы сбежите от меня и снова придете сюда.

Он был великолепен в своем темно-зеленом плаще, подчеркивающем цвет его глаз.

– Какая проницательность, милорд! – Услышав свое имя, щенок лизнул се в подбородок. Вся раздражительность Изабеллы тут же испарилась. – Не бойся, маленький, и не позволяй этому противному графу себя запугать. Ты останешься со мной. Мы ведь не хотим, чтобы ты один бегал по улице. Гадкие мальчишки опять могут обидеть тебя.

Изабелла прижимала щенка к груди, удивляясь странному выражению на лице графа, от которого у нее перехватило дыхание. Он смотрел на нее так, будто хотел воспользоваться сомнительным уединением соседней улочки, поднять ее юбки и дать себе полную волю. Но к своему стыду, она тоже испытала желание, слабея от мысли, что отдаст ему свою невинность.

Будь он проклят за то, что заставляет ее чувствовать себя шлюхой!.

Изабелла сверкнула глазами на Керна.

– Я и не ожидала, что вы поймете мою привязанность к щенку. У вас в детстве, наверное, таких были десятки.

– Только собаки, которых отец держал для охоты. Одну я особенно любил. – На секунду глаза у него затуманились. – А вы? В деревне у вас тоже наверняка была собака или кошка?

– Нет. Гувернантка считала животных грязными, мерзкими существами и не разрешала их держать. – Вспомнив свое одиночество, Изабелла прижалась щекой к Милорду. – Но теперь у меня есть ты, Милорд.

Керн промолчал, и она уверила себя, что ей все равно, даже если граф не одобряет ее любовь к беспородной собаке. Черт возьми, она делала то, что хотела. Но когда Керн положил ей руку на талию и повел к дому, его жест подействовал успокаивающе, как и прикосновение маленького пушистого комочка.

Не то чтобы ей требовалось успокоение: сегодня она вполне держала себя в руках и даже не могла понять, почему так сорвалась накануне. Отец ничего для нее не значил. Тримбл был одним из подозреваемых.

Экономка проводила их в маленькую, скромно обставленную прихожую. В ожидании хозяина Изабелла со щенком на руках устроилась на продавленном стуле, а Керн подошел к потухшему камину.