Мышеловка для бабочек - Алексей Мальцев

– Он что, извращенец? Маньяк? Брониславу что-то угрожает?

Олег поднял глаза вверх, долго смотрел на листву тополя, потом плюнул на асфальт, и махнул рукой:

– Эх, не хотелось мне грузить своей белибердой кого-то, но раз вы настаиваете. Хотя, видит бог, не по своей воле.

– Не по своей, не по своей, я настаиваю, свидетельствую, – затараторила Марина, похлопав ладошками по сумочке, лежавшей у неё на коленях. – Бог всё видит, вам зачтётся, я гарантирую. Вперёд и с песней!

– Как раз эту информацию господь бы не одобрил, – устало вздохнув, Олег покачал головой. Ему явно пришлась не по душе тирада Марины. – Мне кажется, здесь нет ничего интригующего. Ну, извольте. Раз настаиваете. В моём доме в последнее время происходят по ночам странные вещи. Я бы сказал, страшные.

– Какие, например? Вы меня заинтересовали.

– Повторяю, на мой взгляд, здесь нет ничего интересного. Например, посреди ночи шевелятся занавески. Или время начинает идти в обратную сторону. Стрелки будильника идут назад, представляете? И на этом фоне вырубается электричество, например. Перемещаются предметы. Жуть, короче.

По лицу Марины проскользнула разочарованная улыбка.

– Вы ничего не путаете? Время не идёт в обратную сторону. Этого просто не может быть.

– Я так и думал. Вы можете принять меня за шизофреника. Я, в принципе, даже готов. Да за кого угодно, но сами же настаивали на этой информации. Я не навязывался.

– Да, настаивала и не отрицаю, – Марина топнула ножкой, отчего сумочка едва не свалилась с коленей. – Но это не означает, что вы начнёте пересказывать фантастический сюжет. А я, развесив уши, буду ему внимать. Я серьёзно!

– Вы знаете, если бы Александру Сергеевичу году этак в одна тыща восемьсот двадцатом предложили бы наш смартфон и объяснили, как с помощью этого устройства поговорить с его другом, к примеру, Василием Андреевичем Жуковским. И не только поговорить – а сфотографировать его и послать эту фотографию ММС-кой, поэт также воскликнул бы, что этого не может быть, что это фантастический сюжет. Так мне продолжать или прекратить на этом? Есть ещё возможность повернуть назад, не углубляясь в дебри.

– Продолжайте, – вздохнула Марина. – У меня, кажется, нет другого выхода. Извините, я внимательно слушаю.

– Очень хорошо. Поначалу все эти метаморфозы жутко напрягали, а после начал относиться к этому, как к обычному полтергейсту. Ну, шевелятся занавески, и чёрт с ними. Идёт время назад – а я повернусь на другой бок да опять сплю. Но потом пришло нечто совершенно необъяснимое. По комнате начал передвигаться в фиолетовом свечении размытый силуэт. Он был в странном металлическом одеянии, весь блестел, звенел… И в то же время как-то нечётко, размыто, словно через матовое стекло. Такого со мной никогда не было. Всё это сопровождалось электронным звучанием, гулом, даже грохотом.

– Вы в полицию заявляли?

– Чтобы меня упекли в психушку? – Олег устало улыбнулся, и с умилением посмотрел Марине в глаза. – Знаете, я всё взвесил и всё рассчитал. На одной чашке весов – жизнь с этими ночными кошмарами. На другой – психоневрологический диспансер с постоянными уколами, спутанным сознанием, Наполеонами, Карлами Марксами и прочими. призраками прошлого.

– Призраки из прошлого, – Марина покачала головой. – Интересно. Может, так оно и есть, и это – ваш прошлый грех, вернее, расплата за него?

– Избавьте меня от этого, – сморщился собеседник, словно ему без анестезии проникли в зубной канал. – Я совершенно трезво оцениваю своё состояние. Мы много читаем фантастики, мистики и прочего нереального бытия, но забываем, что столкнувшись с подобными явлениями, по сути, остаемся один на один со своими проблемами. Нам никто не верит. Хотя фантастику, повторюсь, читают все, искренне переживая и сочувствуя героям. Но как только сталкиваешься с миражом наяву, тотчас остаёшься в одиночестве.

– Хорошо, – Марина встала со скамьи, сделала несколько шагов по аллее, потом обернулась. – Предположим, я поверила в вашу историю. Но как она объясняет ваше сегодняшнее поведение?

– Напрямую объясняет, – Олег встал со скамьи и направился к Марине. – Я ведь не дорассказал. Буквально неделю назад мой ночной визитёр на короткий промежуток времени обрёл чёткость и… контрастность. Как будто в бинокле навели резкость. Он стал осязаем. Правда, я к нему не прикасался, но всё стало похоже на нашу реальность. Исчезли эти всякие подсветки, металлический блеск. Он словно материализовался. Его язык понять не смог. Слова будто произносятся наоборот и на вдохе, понимаете? Мы говорим на выдохе, а ночной визитёр – на вдохе. Это крайне непривычно и не по себе, если честно.

– Я поняла, куда вы клоните, – перебила Олега Марина, взяв его под руку. – Вы хотите сказать, что молодой человек, новый знакомый моего Бронислава, похож на вашего ночного странного визитёра. Я угадала?

– Как две капли воды! Его я и видел ночью, – Камелотов остановился, высвободил руку. – Теперь понимаете моё состояние, когда я увидел в ресторане этого парня?! Я думал, что сейчас сойду с ума! Материализовались мои самые мистические видения! Переброшен мостик в реальность. О чём это может говорить?

– Пока затрудняюсь ответить.

– Могу поклясться, Марина, – горячо заговорил Олег, вновь взяв её под руку. – Что никогда в жизни раньше этого лица не видел. Ну, того парня, что в ресторане и один раз – посреди ночи. Словно наваждение. Он не мой родственник, не мой знакомый. Голову даю на отсечение, клянусь чем угодно! Значит, подтасовки и случайности исключены! Выходит, я не сошёл с ума, вам не кажется? Здесь спрятано что-то гораздо более серьёзное! Обвинить в помешательстве – проще простого. Объяснить, найти логическое оправдание – вот что труднее всего.

Марина не спеша вышагивала рядом и молчала. Камелотов также замолчал в ожидании вердикта молодой женщины. Так продолжалось около пяти минут.

– Скажите, Олег, а вы не сочтёте наглостью, нескромностью… чем угодно, если я напрошусь побыть в вашем доме одну или несколько ночей? В общем, пока этот призрак не появится, – и повернулась к нему, подмигнула. – Соглашайтесь, скучать не придётся, гарантирую!

– Нет, – ответил Камелотов почти мгновенно, словно всю дорогу только и ждал подобного предложения. – Я не сочту это… нарушением каких-то морально-этических законов. Приходите, когда вам удобно. Я живу один… после развода.

– Тогда продиктуйте мне адрес, – попросила она, доставая блокнот.

Потом она стояла какое-то время, смотрела вслед ему и думала, что ей нет никакого дела, после развода он там живёт или с самого рождения.

К вечеру Вовчик основательно приуныл. Как Марина ни старалась убедить мальчишку, что мама в больнице, что её скоро выпишут, в детских глазах надолго прописались грусть и недоверие.

– Она ничем не болела, – твердил он снова и снова, – что с ней случилось? Никогда в больнице не лежала, и вдруг…