Пророчество Романовых - Стив Берри

Профессор посмотрел Лорду в глаза.

— Господин Лорд, я понимаю, что ваша задача заключается в том, чтобы поддержать притязания Бакланова. Но я верю, что где-то живет прямой потомок Николая Второго. Где именно, я понятия не имею. И узнать это сможете только вы с госпожой Петровой.

— Семен Александрович, вы просите слишком много, — вздохнул Лорд. — Чересчур много.

На лице пожилого профессора появилась легкая усмешка.

— Прекрасно вас понимаю. Но прежде чем продолжить, я схожу на кухню и посмотрю, что у нас с ужином. Оставляю вас вдвоем. Вам предстоит принять важное решение.

— Какое? — спросила Акулина.

Пашенко поднялся с кресла.

— Вы должны определить свое будущее. И будущее России.

20 часов 40 минут

Хейес лег на спину и схватил стальной брус над головой. Оторвав штангу от подставки, он выжал ее десять раз, обливаясь потом, чувствуя, как ноют от нагрузки мышцы рук и плеч. Как хорошо, что в «Метрополе» оборудован современный тренажерный зал. Хотя Хейесу уже под шестьдесят, он не собирался сдаваться неумолимому времени. Ничто не мешает ему прожить еще лет сорок. И эти дополнительные годы были ему очень нужны. Впереди столько дел, и лишь сейчас он достиг такого положения, когда можно рассчитывать на крупный успех. После коронации Степана Бакланова он осуществит все свои мечты. Хейес уже начал присматривать очаровательный особняк в австрийских Альпах, где можно наслаждаться спортом, природой, охотой, рыбной ловлей и быть полным хозяином в своих владениях. От этой пьянящей мысли кружилась голова. Более чем достаточная мотивация двигаться вперед, сметая с пути любые препятствия.

Выполнив комплекс упражнений, Хейес взял полотенце и вытер пот с лица. Он вышел из тренажерного зала и направился к лифтам.

Куда пропал Лорд? Почему не позвонил? Хейес предупредил Орлегова, что отныне Лорд, возможно, будет его подозревать. Однако сам в это до конца не верил. Быть может, Лорд просто решил, что телефоны гостиницы прослушиваются. Он знает о мании преследования, охватившей всю Россию, и понимает, насколько легко с этой задачей могли бы справиться государственное ведомство или частная группировка. Вероятно, именно поэтому, с тех пор как Майлз Лорд спешно покинул кабинет следователя Орлегова, от него не было известий. Но он мог бы позвонить в Атланту, на фирму, и договориться, чтобы с ним кто-нибудь связался. Однако Хейес проверял меньше часа назад: Лорд на фирму не звонил.

Какая неприятная заварушка.

Майлз Лорд превратился в серьезную проблему.

Хейес вышел из кабины лифта в отделанное деревом фойе шестого этажа. Такие фойе имелись на каждом этаже: места, где можно посидеть в уютных креслах, почитать газеты и журналы. Сейчас два кожаных кресла занимали Брежнев и Сталин. Хейес условился встретиться с ними и остальными членами «тайной канцелярии» через два часа на даче к югу от Москвы, поэтому ему очень захотелось узнать, чем объясняется их присутствие здесь и сейчас.

— Добрый вечер, господа. Чем обязан такой чести?

Сталин встал.

— Возникла проблема, требующая немедленного действия. Нам нужно поговорить, а связаться с вами по телефону не удалось.

— Как видите, я трудился в поте лица.

— Мы можем пройти к вам в номер? — спросил Брежнев.

Хейес провел гостей мимо дежурной по этажу, которая даже не оторвалась от иллюстрированного журнала. Как только они вошли в номер и заперли дверь, Сталин сказал:

— Сегодня вечером господина Лорда обнаружили в цирке. Наши люди попытались его задержать. Одного вывел из строя сам Лорд, другого — те, кто, судя по всему, тоже его искали. Нашему человеку пришлось убить того, кто на него напал, после чего он вынужден был скрыться.

— Кто были эти люди, кто вам помешал? — спросил Хейес.

— В этом-то и заключается главная проблема.

Брежнев подался вперед.

— Пришла пора кое-что вам объяснить. Давно велись досужие разговоры о том, что кому-то из членов царской семьи удалось избежать смертного приговора, вынесенного в восемнадцатом году большевиками. Но вот ваш господин Лорд наткнулся в закрытом архиве на весьма любопытные бумаги, о существовании которых мы даже не догадывались. Мы с самого начала поняли, что дело очень серьезное, но все же надеялись удержать его под контролем. Теперь об этом не может быть и речи. Человек, с которым установил в Москве контакт господин Лорд, и есть тот самый Семен Пашенко. Он профессор истории в университете. Но Пашенко возглавляет группу людей, беззаветно преданных делу восстановления монархии.

— И как это может угрожать тому, что привели в движение мы с вами? — спросил Хейес.

Брежнев — Владимир Куликов представлял крупное объединение «новых русских», тех немногих счастливчиков, которым удалось сколотить огромное состояние после распада Советского Союза. Невысокий серьезный мужчина, с простым, неказистым лицом — Хейесу нередко приходила в голову мысль, что он чем-то похож на крестьянина. Нос как клюв хищной птицы, редкие седые волосы коротко острижены. От Куликова исходила аура превосходства, что частенько выводило из себя остальных членов «тайной канцелярии».

Новых русских богачей не любили ни военные, ни государственные чиновники. В основном это были бывшие партийные работники, благословленные густой сетью нужных связей, — умные люди, манипулирующие всеобщим хаосом в личных целях. Как правило, они не утруждали себя особой работой. И многие американские бизнесмены, которых представлял Хейес, их щедро финансировали.

— До самой смерти, — снова заговорил Брежнев, — Ленин остро интересовался тем, что произошло в Екатеринбурге. Сталина тоже волновал этот вопрос, настолько, что он засекретил все документы, имеющие отношение к Романовым, и расстрелял или сослал в лагеря всех, кто что-то знал об этом. Из-за его фанатизма сейчас крайне трудно получить хоть какую-нибудь информацию из первых рук. Сталина очень беспокоил возможный наследник престола, но двадцать миллионов загубленных жизней настолько замутили ситуацию в стране, что никакой серьезной оппозиции тирану так и не возникло. Группа Пашенко каким-то образом связана с одним или несколькими членами царской семьи, которым, вероятно, удалось остаться в живых. Каким именно, нам неизвестно. Но многие десятилетия ходили слухи, что кто-то из Романовых скрывается, дожидаясь нужного часа, когда можно будет открыть правду о своем существовании.

— Теперь нам известно, — сказал Сталин, — что из всех детей Николая в живых могли остаться только двое, Алексей и Анастасия, поскольку их тела так и не были найдены. Разумеется, даже если кто-то из них и выжил тогда, то он уже давно умер бы от старости, особенно мальчик, страдавший гемофилией. Поэтому речь идет об их детях или внуках, если таковые есть. И это будут прямые потомки Романовых. Притязания Степана Бакланова окажутся безосновательными.

Хейес видел беспокойство на лице у Сталина, но не мог поверить в то, что слышал.