Мы из Бреста. Путь на запад - Вячеслав Сизов

– Сделаю.

– Я с Лаврентием о тебе говорил. Он сказал, что к твоему переводу в наркомат позже вернемся. Какие-то изменения в структуре наркомата намечаются, какие конкретно, он пока не говорит. Хозяин пока думает.

– Богдан Захарыч, ты же знаешь, что не хочу я в кабинетные начальники. Мне «в поле» вольготнее.

– Не говори чушь. Ты нужен будешь в наркомате, очень нужен, и твои люди тоже. Надеюсь, война скоро кончится, а у нас работы и так непочатый край. Так что поберегись и зря голову под пули свою не подставляй.

– Постараюсь…

Из разговора в кабинете Берии

– Андрей Николаевич, что у нас по нападению на Кобулова и Седова?

– Расследование ведется под личным контролем Кобулова. Следствие ведут толковые люди. Захваченный Седовым пленный – штандартеноберюнкер[102] СС Карл Закс активно «поет».

Согласно его показаниям их группа заслана для захвата и переправки Седова за линию фронта. Ликвидация комбрига предусматривалась лишь в самом крайнем случае. Именно поэтому они и не напали на квартиру. Ждали, когда Кобулов ее покинет. Он был им не интересен.

– До чего дожили – немцы у нас похищают комбригов, а замнаркома НКВД им неинтересен!

– Бригада Седова несколько раз решала задачи фронтового уровня, доставив при этом много проблем противнику. Противник вполне обоснованно считает, что значительных результатов бригада добилась во многом благодаря своему командиру. Как ни прискорбно мне это говорить, но враг знает, что в ближайшее время Брестская бригада снова будет брошена в бой. А раз так, то захват комбрига дает врагу шанс узнать о наших планах. Если исходить из логики врага, то захват или уничтожение комбрига в краткосрочной перспективе должно сказаться на деятельности бригады, что в условиях подготовки нашего нового наступления не лишено смысла.

Захват и или убийство Кобулова в принципе ничего в обстановке на фронте не изменит. Они прекрасно осведомлены, что он лишь ваш заместитель по следственной части, роли в управлении войсками не играет и о планируемых операциях не знает. Конечно, какие-то политические дивиденды захват вашего заместителя и мог бы дать, но небольшие. Поэтому диверсантам Богдан Захарович не столь интересен, как Седов.

– Доводы довольно убедительные. То есть вы считаете, что Абвер продолжает свои попытки уничтожения наиболее заметных наших командиров?

– Да. Нападения продолжаются, и последние события это подтверждают.

– Вы считаете показания Закса правдивыми?

– У нас нет оснований не доверять ему. Он профессионал с давней и довольно известной нам «биографией». Показания о его участии в ряде операций на территории СССР не вызывают сомнений. Косвенно подтверждаются показания и о действиях их группы на территории Польши и Балканах, а также сведения о немецких разведшколах и лагерях для военнопленных на территории Восточной Пруссии.

Их взвод подчиняется непосредственно Штабу «Валли». В оперативном отношении они подчиняются абверштелле «Кенигсберг». Состав подразделения – штаб и 2 мобильные группы по 4 человека. Всего 10 человек. Перечисленные пленным фамилии нам ничего не говорят, в картотеках не числятся. Первоначально взвод организационно входил в батальон «Эббингхаус», затем был выведен в отдельное подразделение.

По словам Закса, многие из солдат взвода члены НСДАП[103]. Практически все свободно владеют оружием, знают несколько европейских языков, в том числе русский. Имеют навыки работы на радиостанциях, управления автотранспортом.

Закс входил в 1-ю мобильную группу. Принцип отбора в подразделение он не знает. Во взводе были представители как вермахта, так и люфтваффе, и войск СС. Сам Закс попал туда в 1938 году как специалист по подрывному делу из 18-го штандарта[104] общих СС, расположенного в Кенигсберге.

Парашютную подготовку прошел в 1937 году в центр подготовки парашютистов люфтваффе в городе Стендаль, а до этого обучался на краткосрочных курсах в разведшколе, расположенной в районе Берлин – Тегель. Там он изучал теорию и практику применения взрывчатых веществ для совершения диверсионных актов.

Дальнейшее обучение проходил под руководством бывшего сотрудника реферата IX ACT «Кенигсберг» майора Моос (Марвиц) в абвершколе, расположенной в местечке Гросс-Мишен[105], где готовили разведчиков и радистов для заброски в наш тыл. В ходе обучения курсантами основное внимание обращалось на подрывное дело, на стрельбу, индивидуальную боевую подготовку, повышение уровня физической силы и сообразительности. Изучались также парашютное дело, минирование, искусство быстрого передвижения на разных типах местности, виды вооружений стран – противников Германии. Из спортивных дисциплин в почете были бег, в том числе и на лыжах, борьба, силовые единоборства, плавание со снаряжением и без. Обязательными были курсы по скалолазанию, иностранным языкам, психологии, маскировке. Солдаты должны были разбираться в униформе и традициях войск противника.

Во время войны с Польшей действовал в составе эйнзатцкоманды 16[106], во главе которой стоял оберштурмбанфюрер СС Рудольф Трегер. Группа Закса входила в подразделение «Гдыня». По указанию ее руководителя криминальдиректора Фридриха Класса участвовала в захвате значимых представителей польской интеллигенции и командного состава Польской армии и разведки.

В дальнейшем группа работала в Варшаве по захвату руководства и агентуры «Экспоситуры»[107] из секретных досье, обнаруженных в форте «Легионов» под Варшавой. За что награжден Железным крестом 2-го класса.

Затем их группа участвовала в операциях на Балканах. За что Закс награжден Железным крестом 1-го класса.

Весной 1941 года группа Закса возвращена в Восточную Пруссию, в разведшколу Гросс-Мишен. С началом войны их группа действовала в наших тылах на территории Литвы и Белоруссии.

Осенью 1941 года школа в Гросс-Мишен была закрыта, преподавательский состав перешел в Варшавскую школу Абвера, где Моос стал начальником.

Взвод оставили при абверштелле «Кенигсберг». Заброску на нашу территорию осуществляли через абвергруппу-111, действовавшую против войск Ленинградского фронта, а также через абвергруппу-1Б[108] в Смоленске.