Мужской персонаж - Ляля Фа

губы сами собой в улыбку расползаются. Мой мужчина! Терпеливый, понимающий, на всё готовый. Даже на празднование Нового года с моими старомодными родителями.

Не подумав, написала ему про «до свадьбы ни-ни». Предполагала, что его именно «ни-ни» зацепит, а он вдруг про свадьбу вопросы стал задавать. Теперь ни за что ему не признаюсь, что в курсе про Людмилу Витальевну была. Ещё решит, что я его на штамп в паспорте развожу, прикрываясь родителями, «ни-ни» и строгими традициями.

Мои папа с мамой тут ни причём. Да, они сами выросли в другую эпоху, с отличными от современных понятиями о том, в какой последовательности должны бы развиваться отношения между парнем и девушкой. Но запрещать что-либо через отрицание никогда не было их принципом воспитания.

Мне не закрывали глаза и уши, когда при семейном просмотре фильма проскальзывали сцены «не для приличных девочек». Никакой жести я не имею в виду, скажем, откровенный поцелуй или намёк на постельную сцену. Но ещё в двенадцать лет мне объяснили разницу между репродуктивным животным инстинктом и созданием моногамных отношений между любящими людьми. И дали расклад возможных последствий для девушки от выбора той или иной системы отношений. А дальше правильно подобраные книжки школьной (и не только) программы сделали своё дело.

Не зря, ох не зря моя Крыша шуршит юбками в пол! Ей дай волю, она и в «Гюльчатай» в два счёта превратится.

В общем, моя это идея про «ни-ни». Ноэмия, может, и не согласная, но ей так и положено, у неё целевая аудитория и рейтинг. Новая книжка, и хвать — она сколько угодно девочка опять. Никакого риска для репутации, здоровья, детородной функции и самоуважения. А я примерила на себя такое в мыслях разок в декорациях моей настоящей жизни, испугалась как следует, и поняла, что это не моё. Хотя тогда, у Рафиса дома, сработали именно его тормоза, а не мои. И под ёлкой тоже.

И всё же, я хочу раз и навсегда. В горе и в радости. Хочу настоящее чудо! Можно и без штампа, но так, чтобы вместе всю жизнь прошагать, дерево посадить, дом построить, всемирное потепление остановить, голод на планете победить и… ну вы поняли. Это диагноз — не зря у меня фамилия такая.

А уж как вот эта победа моей Крыши выбешивает мою Ноэмию, дискредитируя её бунтарский феминизм, словами не передать! Вы только представьте, что будет, если читателям станет известно, что автор их любимых фантазмичных историй про эльфов, драконов и принцесс — девушка «ни-ни», у которой вместо горячих принцев — железные принципы?! Засмеют! Или ещё хуже: напишут в комментариях страшное «не верю»!

С другой стороны, в моих книгах не просто так всегда хэппи-энд. Это жуткий штамп, но в жизни и так жести хватает. Пусть хоть мои читатели улыбаются чаще, продолжая верить в то, что добро всегда торжествует, зло раскаивается либо наказывается, а честность, отвага, благородство, верность, ответственность — не препятствия для достижения целей, а суперспособности.

И вот как теперь понять, что мы с Рафом на одной волне? Что несмотря на наш вечный бал-маскарад, мы разделяем одинаковые понятия о жизненныз ценностях? Подарок-кофеварка в таком тонком деле не поможет. Что ж, ещё есть пара дней чтобы придумать. А потом и родители своё мнение о Рафисе скажут.

Наконец, моя смена подходит к концу, бегу в переулок. Там Раф, он ждет. Мой путь проходит мимо мусорных контейнеров сзади магазина. Бросаю взгляд, абы не наступить на какую-нибудь пакость в снегу, и… Боже мой! Эврика!

Я знаю, что подарить Рафису кроме кофеварки!

44. Рафис: Ток… Ток…

Я еле уснул. Снилась какая-то чушь. Красные губы Наташки, котики, шортики, женские ноги, почему-то закинутые на стену. А потом эти ножки превратились в стрелки гигантских часов на фоне белого циферблата. И разьезжались дёрганными механическими движениями под стук секунд от позиции «полночь» в разные стороны. Ток… Ток… Ток… Ток….

Проснулся резко, словно от удара. Весь в поту. Сердце колотится так, словно я спринт бежал. Вроде утро, но за окнами ещё зимняя тьма. Глянул на время — скоро шесть. Откинулся на подушки, успокаивая дыхание и заставляя мотор гнать кровь медленнее.

Адский ад…

Что вообще творится в моей жизни? С момента знакомства с Чудилой, я сам себя не узнаю. Пару раз мне звонили приятели, звали в бар, в клуб, расслабиться в приятной компании знакомых мужских, и временно незнакомых женских лиц.

И каждый раз у меня находилась веская причина никуда не идти. Работа, спорт, и… интернет. Из женщин — мать, Анжи… и моё персональное Чудо. Пугливая шалунья Чудила. Дерзкая Ноэмия. И кто там ещё у неё в голове. Моя Наташа. Все другие женщины просто перестали существовать.

Но это ещё полбеды. Я сам с ней стал другим.

Мог переспать — не стал. Мог загнобить, как автора с сомнительной практикой обложек, — сделал всё в точности наоборот: стал блогершей и помог в раскрутке. Ревновал, как придурок. На колени вставал. Песню почти пел. А сколько всего сказал!

Если собрать всех моих бывших в одном месте, им столько слов не досталось, как одной Чудиле. Я уж и ребёнка нашего общего представить успел!

Но тревожные звоночки этих частично осознанных перемен превратились в пожарную сирену, стоило мне прочитать наглое «до свадьбы ни-ни». Разве это не тот самый намёк на светлое будущее, «пока смерть не разлучит»?!

Ну и что?

Почему я не дёрнулся? Почему я целых четыре дня функционирую, как ни в чем не бывало, вместо того чтобы следовать привычному алгоритму: прощальный подарок — прости, прощай.

Вместо этого, после праздника у Грега мы, не сговариваясь, вернулись к отношениям как до ресторана, в которых я «лапочка», а она — моя принцесса. С той разницей, что каждый день она словно расцветает на моих глазах, превращаясь из девчонки-катастрофы в женщину, в центр моего всего. Уже не смущается, когда я обнимаю её при встрече. Сама вкладывает руку в мою раскрытую ладонь. Сама тянется за поцелуем перед подъездом. И я вижу, какие новые для неё эмоции застилают её глаза, прежде чем она выскальзывает из машины.

Мы расстаёмся до следующего вечера, а Людмила Витальевна продолжает выполнять свою функцию. Каждый вечер — чат перед сном.

Наташа через неё уже столько доверила мне. Я теперь знаю, что Чудила думает обо мне даже на работе. Что ей неприятно, что её коллеги такого плохого обо мне мнения, мол, совратил и бросил.