Три жизни Тани - Валентина Елисеева

Таня напрягала все силы собачьего тела, рыжей молнией взлетев на крутой склон и стартовав прямо к малышке, которая уже встала на ноги и протянула руку к плюшевому разноцветному зайцу. Малышка потянулась дальше, её пальчики вцепились в игрушку, и тут маленькое тело в белой кофточке и широких штанишках прямо на глазах у Тани головой вниз нырнуло в пропасть.

— Гау-ууу!!! — взвыла Таня, ныряя следом и впиваясь зубами в белую кофточку.

Её передние лапы соскальзывали вниз, задние всеми когтями впились в землю, но вес девочки был великоват для собаки, стоящей на двух задних лапах и судорожно скребущей передними предательски осыпающийся песок. Таня старалась пятиться назад, но передние лапы проваливались вниз, перевешивая её в овраг, на дне которого бурлила река. Девочка что-то лепетала, вися в воздухе, размахивая руками и извиваясь, что только затрудняло их положение. Таня уступила силе притяжения еще один драгоценный сантиметр и мысленно попрощалась с жизнью, когда в её загривок больно вцепилась чья-то стальная рука, выдернув её вместе с ребёнком из пропасти, как пробку из бутылки. Потом под боком очутилась твёрдая земля и знакомый голос произнёс:

— Отдай. Мия, отдай! Всё уже хорошо, умница моя.

Таня узнала голос Тьерра, огляделась и наконец вникла в смысл его приказа. Сообразила, что можно разжать судорожно стиснутые челюсти и выплюнуть белую кофточку. Малышка отчего-то решила, что именно сейчас имеется повод для бурных возмущений, и разразилась громкими воплями, вырываясь из крепких объятий мужчины.

— Значит, ты не на стороне злодеев, Мия? Отчего-то мне так и думалось, — прошептал Тьерр, осматривая поврежденную ограду и застывшего с противоположной стороны холма андроида, приведшего сюда ребёнка и направившего его по роковой дорожке к игрушке-приманке.

Таня в его шёпоте поняла только своё имя и лизнула мужчину в руку, благодаря за спасение.

— Ты очень странная, Мия, — прошептал Тьерр, вглядываясь в её глаза жёлтыми пытливыми очами. — Я бы сказал: очень странно, что все видят в тебе лишь простую собаку.

Тут на холм высыпала целая толпа. Из этой толпы вылетел эльф с безумным взглядом и вырвал девочку из рук Тьерра:

— Как моя дочь оказалась здесь?! Что произошло?!

— Вас как зовут? — оборвал его крик Тьерр.

— Диэль Молкиаль. Вы скажете, что произошло?!

— Если кратко: Мия спасла жизнь вашей дочери. А вот причины сбоя андроида и обрушения ограды ещё предстоит выяснить, но это уже не в моей компетенции.

Вечернюю охоту отменили: окрестности дворца наводнила полиция. Таня старалась держаться в гуще событий, следя за опросами свидетелей и подозреваемых. Первыми на допрос вызвали слуг, недавно устроившихся на работу во дворец: большинство лиц в группе собравшихся перед залом, где полицейские вели опрос, Таня видела впервые. Она прошла мимо этих людей и чуткий нюх опять доставил ей информации больше, чем глаза: среди этой толпы имелось не так уж мало знакомых запахов. Один такой запах Таниному носу совсем не понравился и показался опасным, словно она когда-то сильно боялась этого человека. Таня вгляделась в толпу, но никого близко знакомого в ней не разглядела.

«Моему чутью и запах Тьерра изначально не нравился и казался опасным, а теперь воспринимается, как запах лучшего друга», — напомнила себе Таня и пошла дальше, злясь от невозможности понять все речи и самой выступить в качестве свидетеля.

Её особого интереса удостоилась форма полицейских — она была копией той, в которой ходили люди в том здании, куда её отвозил Тьерр, только расцветка и эмблема у неё была немного другой. В том высоченном здании на всех сотрудниках в качестве эмблемы на груди и рукавах переливалась голограмма свитой в спираль галактики, а здесь вместо неё располагалась эмблема мира Маэль, которая красовалась на ливреях всех слуг и над троном Люка. Логично было сделать вывод, что она побывала с Тьерром в отделении той самой всекосмической полиции, куда так стремилась попасть, чтобы поведать о преступлениях Набарра, но бездарно профукала свой шанс из-за незнания языка! Хитро подстраховался Набарр: попробуй доказать свою разумность и пообщаться с полицией, если не способна уловить смысла того, что тебе говорят!

Вот и сейчас у Тани возникла та же проблема. Когда Тьерр выдернул её из пропасти, то плюшевый заяц уже болтался в руках у девочки — заметили ли полицейские, что игрушка использовалась в качестве приманки? Или они сочли происшествие несчастным случаем? Если бы девочка свалилась на дно оврага с игрушкой в руках, то это бы выглядело, как случайность: ветер повалил дерево, в андроиде глюкнула программа, вот и результат. Только Таня чётко видела, что когда девочка ползла к обрыву, игрушки в её руках не было, но смогли ли другие понять это? И как им сообщить?!

Поняв, что от пытающегося успокоить её Люка толка не будет, Таня попробовала метнуться к Тьерру, чтобы устроить ему объяснительную собачью пантомиму, но вредный синеглазый хозяин велел ветеринару вколоть ей снотворное. Люк решил, что его любимая собачка слишком перевозбудилась, раз продолжает рваться к склону и рычит на детскую игрушку в руках спасенной малышки, пугая девочку этим рычанием. Так что следственные действия Таня проспала в своём углу, а на следующее утро было поздно: все разъехались, сосну убрали, ограду починили, андроида отправили на перепрограммирование, а Танины скачки с другой игрушкой в зубах привели лишь к успокоительному уколу.

Как же плохо, когда тебя не понимают!!!

Опять потекли дни собачьей жизни. Чем завершилось расследование чрезвычайного происшествия с малюткой, Таня не знала, хоть и прислушивалась ко всем разговорам, в которых упоминалось имя отца девочки, названное им Тьерру. Атмосфера во дворце становилась всё напряженнее: Таня видела на экранах местных объемных телевизоров, что по всей стране идут какие-то проверки, что люди в форме с эмблемой-галактикой на груди изымают продукцию на каких-то предприятиях. Люку изменила его привычная приветливость: он ходил мрачный, накричал на любовницу и бедная красотка выбежала из его спальни в слезах, нагрубил отчиму и затем имел долгий разговор с недовольной матерью. Казалось, одна только Таня могла его успокоить: Люк перестал отпускать её на полигон и часто целыми вечерами просиживал у камина, обняв её за шею и прижимаясь к её густой шерсти. Таня сочувственно вздыхала на его тихие непонятные речи, порой лизала в щёку и раздражённо замечала, что начинает скучать по невыносимому Тьерру и их утомительным тренировкам. Оказывается, даже собачье счастье заключено не в сытной вкусной еде и тёплой постели!

Спустя неделю после происшествия у обрыва, когда Таня мирно посапывала на коврике у постели Люка (разругавшись с любовницей, Люк переселил Таню поближе к себе), в комнате сработала сигнализация. Таня не сразу сообразила, что это именно сигнализация — она проснулась от пронзительного звона, вскочила на все четыре лапы и инстинктивно залилась громким лаем, а потом смолкла и начала принюхиваться, пытаясь выяснить причины тревоги. В темноте спальни она видела не очень отчётливо, но Люк вскочил с постели и зажёг магический осветительный огонёк, в свете которого оделся, кликнул с собой Таню и выбежал из покоев. В коридоре к нему присоединились охранники, на пороге догнал отчим, сопровождаемый несколькими суровыми телохранителями. Таня поняла вопрос отчима «Что случилось?», а вот отрывистый ответ Люка не разобрала. Вся команда вышла из дворца, маги поднялись в воздух, остальные взлетели на антигравы и все двинулась к тому белому зданию на дальнем краю территории, что Таня раньше определила, как склеп. Тане антиграва (парящей над землёй доски) не выдали, она широкими скачками неслась по земле, стараясь не отставать от других, и изумленно посматривала на зависший в небе защитный купол, накрывший всю огромную территорию поместья как колпаком. Видимо, этот купол активировался автоматически при срабатывании сигнала тревоги.