Она Дикая - Ева Эра

Глава 34

Макс.

Мне надо просто трахнуть её один раз, удовлетворить животную похоть, утолить это желание обладать ею, наконец прекратить спонтанное сумасшествие. Сколько можно расхаживать здесь в своих коротких платьицах, выставлять на показ стройные длинные ноги, дразнить, и оставлять ни с чем.

Дошло до того, что Лина снится мне по ночам. Какое-то необъяснимое наваждение. Не могу смотреть на других женщин, не говоря уже о том, чтобы спать с ними. Никита был прав, чертовски прав. Я запал на неё. Но, знать об этом никому не следует. В противном случае, она станет моим слабым местом. Чего и добивается брат.

Всё в ней мне кажется идеальным, кроме её довольно острого язычка. Похоже, она мастер провоцировать и выводить меня из себя. Её едкие замечания, чертовски заводят, сносят крышу. Такие девушки, как Лина, заслуживают хорошего траха, до потери сознания. Может быть тогда вся её дурь испарится, и она станет послушной девочкой.

Никите вряд ли под силу обуздать её. Он нянчится и сюсюкается, чем она успешно пользуется, и медленно, но верно доводит парня до крайности. Прикрываясь личиной «правильной девочки» Лина заманила в свои сети нас обоих, и умело сталкивает лбами. Очередная интриганка, не более.

Её стоны вызывали жаркую волну возбуждения, увлекали в пучину страсти. Вместо того чтобы наказать, я хотел попробовать Лину на вкус, вылезать, довести до безумия, как никто другой из её любовников. Когда чёрные кружевные трусики полетели на пол, я уже был готов прильнуть к ее лону губами. Но девушка уперлась ладошками мне в грудь, шепча: «пожалуйста». То ли моля о пощаде, то ли прося большего.

Это короткое замешательство вернуло меня с небес на землю, и я вспомнил, что на самом деле хотел сделать. Трахнуть жестко и быстро, так, как трахают завравшихся шлюх. Так, как она того заслуживает.

Больше не церемонясь, вошёл в нее резко с животным рычанием, даже не чувствуя, как глубоко впиваются коготки девушки в его спину. Лишь лёгкое препятствие смутило в самом начале, но ощущая горячую упругую плоть, тут же обо всем забыл.

Лина задрожала, и как будто бы попыталась вырваться. Но я ухватился за её запястья, прижимая их к столешнице, и навалился на девушку своим крепким телом. Она перестала сопротивляться. Я начал двигаться быстро, ритмично, делая глубокие толчки, отбивая бедрами безумный темп. Больше не было слышно её мелодичных стонов, только гробовое молчание вперемешку с тяжёлым дыханием.

Наконец, заботясь только о своём удовольствии, и не дожидаясь её оргазма, я рухнул на неё всем телом, кончая на живот.

Было отчётливо слышно её прерывистое дыхание, как бешено колотится сердце. Мы не смотрели друг на друга очень долго. Улучив момент, я приподнялся на локти и отступил, надевая обратно пижамные брюки. Только сейчас заметил следы крови. Значит мне не показалось.

Украдкой взглянул на Лину. Она не пыталась уйти. Не пыталась одеться. Она сидела полуобнажённая на кухонном островке. Её глаза были широко открыты. В них была только пустота. Я почувствовал себя скверно и отвернулся. Произошедшее оставило в душе неприятное чувство. Возникло ощущение, что я совершил подлый поступок. Если бы я только знал.

Взял салфетки и хотел помочь ей привезти себя в порядок. Хриплым голосом Лина прошипела:

— Отойди от меня. — вырвала из моих рук влажные салфетки.

Быстрыми хаотичными движениями рук вытерла живот, поправила платье, и спрыгнула со стола.

— Почему ты не сказала? — говорю сердито, ведь иначе не случилось бы того, что случилось.

— А ты спрашивал? — бросает на ходу и направляется в сторону лестницы.

— Чем, черт возьми, вы с Никитой занимались в его комнате? Как такое может быть, что ты до сих пор была девственницей? — срываюсь на крик. Прихожу в бешенство. Всё могло быть по-другому, я не был бы так груб.

— Не твоё дело! — восклицает Лина, уже спускаясь по ступенькам. Я иду следом. — Он в отличие от тебя спрашивает. Дал мне время для сближения, а не накинулся, как зверь.

Её слова больно бьют, знаю, что виноват. И, тут я в панике осознаю, что брат не простит мне случившегося. На этот раз, я сильно накосячил. Он и так думает, что я переспал с его первой любовью Алёной, хотя между нами ничего не было. Теперь же мне не отвертеться.

Уже возле входной двери преграждаю Лине путь.

— Подожди. — говорю негромко. — Никита. Он не должен знать.

— Какая же ты сволочь! — с ненавистью выговаривает каждое слово. — Привык трахать подруг брата втихую, и всё сходило с рук? А теперь попался. Доказательства на лицо. Да иди ты к черту! Не расскажешь сам, я расскажу ему. Решай сам!

— Я никогда не трахал его подруг. Не преувеличивай. — отвечаю спокойно, не поддаюсь на её оскорбления. — мы можем договорится. Это предательство больно ударит по нему, понимаешь? — пытаюсь убедить Лину.

— Твоё предательство. Мне наплевать! — не успокаивается она.

— И твоё. — напоминаю ей. — Послушай, можно сделать операцию. — резко замолкаю, сказав глупость.

Черт возьми, что я несу. Разве я готов делить её с братом? Нет, конечно. Я ни с кем не готов её делить. Единственное на что я способен, так это на коленях вымаливать прощение. Лина тут же цепляется за мои слова:

— Себе операцию сделай, на голову! Ты больной ублюдок! Я тебя ненавижу! — хлопает сильно дверью и уходит.

Лина.

Ещё никогда в жизни мне не было так плохо. Я растоптана, унижена, убита. Я слышала, что в первый раз бывает немного больно, неприятно. Но, не настолько же! Это ужасно. Нестерпимая боль, нескончаемые толчки, показавшиеся мне вечностью. Не было сил кричать, не было слез плакать. Я лежала на этом кухонном столе и молила Бога, чтобы всё поскорее закончилось. Между ног саднило, а Макс всё не останавливался и не останавливался.

Он просто изнасиловал меня. Грубо, жестко, безжалостно. Настоящий подонок, каких свет не видывал. Как я могла верить в то, что он не такой плохой, каким хочет казаться. Как могла влюбиться в этого бессердечного человека?

Больно не только физически, но и морально. Об меня как будто вытерли ноги. Попользовались и выбросили. Какая же я дура. Хотела поверить, что у Макса ко мне тоже есть чувства. А у него оказалась только животная похоть.

Сама не помню, как ехала на такси, как заходила домой. Всё было словно, как в тумане. Хотелось только одного, отмыться от его грязных рук. На автопилоте побрела