Дело сердитой плакальщицы - Эрл Стенли Гарднер

– Это личное дело моей клиентки. Она не обязана этим ни скем делиться.

– Ладно, – сказал Мейсон, снова повышая голос. – Я дам ейшанс. Я хотел бы выслушать ее объяснения и избавить от многих хлопот, если онабудет откровенной. Возможно, я мог бы и не вызывать ее в суд. Если она…

Дверь офиса Лэнсинга распахнулась. На пороге с побелевшимлицом стояла Мэрион Китс.

– Мистер Мейсон, если вы позволите мне объяснить…

– Вернитесь в кабинет, – приказал Лэнсинг, не поворачиваяголовы.

– Я хочу объяснить мистеру Мейсону. Если он выяснил, что я…

– Он блефует, – сказал Лэнсинг. – Вернитесь в кабинет.

Мейсон усмехнулся:

– Я не буду говорить с вашей клиенткой, Лэнсинг. Это было бынеэтично с профессиональной точки зрения. Я буду говорить с вами. Если вашаклиентка хочет выложить все это со свидетельского места, чтобы все попало вгазеты, это ее право. Если вы хотите поговорить об этом сейчас, вы можете…

– Я пытался объяснить вам, мистер Мейсон, что мое заявлениевам было полным, продуманным и окончательным. Попрошу вас выйти.

– Спасибо, вы медленно соображаете. Наверное, вам целая ночьпонадобится, чтобы понять, что я вытащил все зубцы из вашей ловушки. Я пыталсяобъяснить, почему я послал повестку Мэрион Китс, а вы не слушали; я предложилвам шанс, чтобы ей не являться в суд, а вы отказались слушать и предложили мнеуйти. Расскажите об этом своему другу, окружному прокурору.

Повернувшись на каблуках, Мейсон вышел из офиса, оставив тамошарашенного адвоката и его напуганную, разозленную клиентку.

Вернувшись в отель, он увидел, что Дрейк и Делла Стрит ждутего с плохо скрываемым беспокойством.

– Ну как, Перри?

– Это был мой лучший блеф. Когда я звонил, я знал, что онадолжна быть в офисе. Если бы он соображал побыстрее, то выставил бы ее до моегоприхода. Но он тугодум, и он этого не сделал. Я передал все через секретаршу врасчете, что это заставит Мэрион Китс настаивать на беседе со мной. На нее этоподействовало, на него – нет. У этого парня мозги работают в одном направлении.Если он ставит перед собой цель, то о другом уже не может думать.

– Это плохо для тебя? – спросил Дрейк.

– Это может быть плохо, если только мы кое-что до того непровернем…

Резко зазвонил телефон.

Дрейк ответил и сразу же положил трубку.

– Это может нам помочь, Перри. Ты просил заняться темотпечатком. Это большой палец правой руки Норы Флеминг. А Сэм Баррис позвонил,чтобы сообщить, что Мэрион Китс – та самая молодая женщина, о которой онговорил миссис Эдриан. Это ее он видел несколько раз в коттедже Кашинга.

Когда утром судебное заседание возобновилось, в зале дажестоять было негде.

– Продолжим, – объявил судья Норвуд. – Кажется, на это времяназначено продолжение допроса Мэрион Китс как свидетельницы защиты.

Мейсон ответил:

– Совершенно верно, ваша честь. Я хочу вызвать мисс МэрионКитс на свидетельское место. Как я понимаю, она наняла адвоката,представляющего ее интересы.

Лэнсинг поднялся во весь свой рост и сказал сухим, резкимголосом:

– Ваша честь, я представляю мисс Мэрион Китс. Я возражаюпротив вызова ее в качестве свидетеля и обвиняю защиту в злоупотреблениисудебным процессом.

– Каким образом? – спросил судья Норвуд.

– Он вызвал эту свидетельницу только для того, чтобызапятнать ее репутацию и натравить на нее прессу, падкую на сенсации. Онаничего не знает по этому делу, не располагает никакой полезной информацией,однако она дружила с покойным. Строя свои утверждения исключительно на этомобстоятельстве, мистер Мейсон затеял легализованный шантаж моей подзащитной,стараясь изобличить ее на свидетельском месте и отвлечь на эту уловку вниманиепрессы и всех остальных от сложного положения клиентки мистера Мейсона,обвиняемой.

Недоуменно нахмурившись, судья Норвуд взглянул на ПерриМейсона:

– Это серьезное обвинение, мистер Мейсон, со стороны стольизвестного и осмотрительного члена адвокатуры. Надеюсь, что вы готовы доказатьего безосновательность.

– Прошу вызвать мисс Китс на свидетельское место, – сказалМейсон. – Позвольте мне задать ей пять вопросов, и я быстро выясню, известно лией что-нибудь по данному делу.

– Мистер Мейсон, – обратился судья Норвуд. – Считаю, суддолжен вас предупредить сейчас, что если заявление мистера Лэнсингасоответствует действительности и если эти факты будут подтверждены, то выокажетесь перед весьма серьезным обвинением. В ваших интересах ответить наобвинение и опровергнуть его до того, как вызовут мисс Китс.

– Обвинение выдвинуто, и серьезное. Она уже выступала сосвидетельского места. Сейчас вопрос в том, буду ли я признан виновным внарушениях только на основании обвинений, выдвинутых адвокатом?

– Конечно нет, – сказал судья Норвуд.

– Лишат ли меня возможности опросить свидетеля в интересахобвиняемой на том лишь основании…

– Нет.

– Тогда, – сказал Мейсон, – я хотел бы, чтобы мисс Китсвышла для дачи показаний.

– Прибегая к этой тактике, – вмешался Дарвин Хейл, – мистерМейсон делает именно то, в чем его обвинил мой уважаемый коллега, то естьотвлекает на нее всеобщее внимание.

– Позвольте задать ей пять вопросов, – настаивал Мейсон. –Вы можете выдвигать свои возражения по ходу дела, а суд будет их рассматривать.Обычно делается так.

– Я пытался предупредить мистера Мейсона для его же блага ипредостеречь, чтобы он не подвергся дисциплинарному взысканию, – заявилЛэнсинг.

– Займитесь-ка своими делами, а я – своими, – отозвалсяМейсон.

– Что вы имеете в виду?

– Когда мисс Китс впервые консультировалась с вами?

– Это профессиональная тайна.

– Тайна – то, что она сказала и что она сделала. Но если высговорились с ней и с окружным прокурором, что она выйдет на свидетельскоеместо, притворившись, что не знает своих прав, и попросит разрешенияпроконсультироваться с вами, хотя на самом деле вы уже консультировались… Лучшебы вам хорошенько все обдумать.

– Я возмущен, – заявил Лэнсинг.

– Не возмущайтесь, а опровергайте, – сказал с вызовомМейсон.

Лэнсинг поскреб голову, взглянул на Хейла, который снеожиданно увлеченным видом погрузился в изучение бумаг.