Глава клана. Том 1 - Алексей Широков

Я это понимал… воспитанный по большей части именно в том обществе! А сейчас, пусть относительно малая, но часть простецов словно сошла с ума, стоило только появиться Титану!

Так что лично я в патрулях со своей рукой, возглавляемой Анжелиной, раз за разом вылавливая группы погромщиков и мародёров, забредающих в нашу зону ответственности, а также насильников… Прекрасно сознавал, какие реки крови затопят Московскую канализацию, стоит только решить текущие проблемы.

Да, мы под управлением Анджелы не просто так тратили время. Это в первый день казалось, что нас просто заняли абы чем, лишь бы замучались и не думали о монстре. Но уже на второй день мы выловили пятерых простецов, которые забрались в имение Акукиных и как звери измывались над их служанками. Только потому, что считали их шлюхами… давалками одарённых.

А дальше распределители чужого имущества полезли как грибы после дождя! Усадьбы, особняки, попытки проникновения на подземные фермы и в гидропоники… Издевательства, насилие и убийства! Над обычными простецами, которые просто не могли дать отпор толпе вооружённых ублюдков. А виноваты были уже лишь в том, что жили лучше, чем преступники, и служили богатым или одарённым.

И далеко не везде мы успевали пресечь вторжение или вообще поймать преступников. Так концу недели в Особняке Бажовых на постоянных правах жили уже две девочки простеца десяти и двенадцати лет, которые после всего случившегося с ними оттаяли только под влиянием других детей и наших Хранительниц очага, бывших высококлассными детскими психологами.

Люда и Лара, старшенькая и младшенькая! Девочки успели за день насмотреться на многое из того, что детям вообще видеть не нужно. Пока победившие встретившего их дворничьего «революционеры»-Кракаровцы, мечтающие о равноправии и «Прекрасной Москве Будущего», насиловали их мать. Ещё живую, несмотря на развороченный ударом заточенной стальной пластины живот. А затем и других женщин поместья Шубиных, которые спрятались в подвале. Случившееся, а гадам нравилось заставлять девочек смотреть, не могло не повлиять на них.

Вот только затем в комнату ворвались я и Нина… В тот момент, когда «революционеры», уже чуть было не попользовались ими сами. Тогда же девочки увидели ещё и смерти людей от всепоглощающего, беспощадного огня. Зелёного и ярко-красного, Ефимовского, порой сплетающегося, словно моё «эго» и не уничтожало чужую живицу.

В общем, Москве, можно сказать, относительно повезло, что супер-монстр обнаружился таким образом. Были, конечно, планы, как только он выберется, постараться отманить от Полиса. В Зелёную Зону. А кое-кто и вовсе предлагал подвести его к Казани, и пусть там с ним разбираются. Однако реальность вносила свои коррективы, и сейчас Титан шёл на Москву.

Утром седьмого дня, выпавшего на вторник, в шесть утра по Полису вновь взвыли тревожные сирены. А уже спустя час студенты Академии и чаровники пятёрками в полном боевом облачении забирались в пассажирские и грузовые паровики и дымовики. Бесконечной вереницей уезжавшие в сторону возможного прорыва.

Мы, первокурсники, должны были выступить чуть ли не последней заградительной линией на пустой полуторакилометровой зоне перед стеной. Защищая уже непосредственно жилые районы от прорвавшихся через наших старших коллег мелких монстров, целый легион которых, выбравшись из разлома, следовал по пятам за Гигантом.

Высадили нас под частый грохот оборонительных пушек в пределах промышленной застройки. Среди эвакуированных общаг для работников подземных мануфактур и редких парковых насаждений. С прекрасным видом на километровую снежную равнину, где, словно рассыпавшийся горох, виднелись человеческие фигурки.

Титан тоже уже был здесь. Он, как скала, возвышался над и без того величественной стеной, которую я видел так близко в первый раз в своей жизни, и подавлял своими размерами.

– Антон, я… мне страшно! – с дрожью в голосе произнесла Машка, ухватив меня за руку. – Я… я не хочу умирать!

– Всем нам страшно, – ответила вместо меня Анджела, и в эту секунду опять громыхнули расположенные за нашими спинами мортирные расчёты, заглушая конец её фразы.

Со свистом по высокой дуге ушли в сторону спавна, оставляя дымные следы над нашими головами десятки, а то и сотни детонационных ядер, и через минуту за стеной зарокотали взрывы. А в следующий момент, казалось, содрогнулся сам мир!

Титан врезался в стену! И я, скрепя зубами, только и мог наблюдать, как в месте удара с боевых платформ на далёкую землю полетели чёрные точки. Некоторые из них, те, что были чародеями, меняли цвет, выпуская эго, и приземлялись, вновь взбираясь на стену, чтобы продолжить обстреливать монстров чарами. Однако немало было и тех, кто так и остался лежать на белоснежном снегу.

Титан с грохотом врезался в стену! Мерно, но неотвратимо шагая прямиком к центру Москвы, он просто налетел на препятствие, оказавшееся у него на пути, и одной массой нанёс чудовищный по силе удар. Марфа затруднялась сказать, о чём, собственно, думали армейские командиры, но люди не были заранее отведены с предполагаемой точки соприкосновения, до последнего момента продолжая вести обстрел как чудовища, так и сопровождавшей его огромной свиты из средних и мелких монстров.

Впрочем, Бажова не исключала того, что там находились одни добровольцы. Пообщавшись за эту неделю и с простецами-солдатами, и с армейскими офицерами, женщина была впечатлена высоким боевым духом неодарённых защитников Полиса. Правда, она не очень поняла, откуда у этих простецов, вроде точно таких же, как и те, что живут в самом городе, столько фатализма и готовности взять и прямо сейчас умереть, защищая Москву, но чуть позже другие чародеи некоторой мере просветили её в этом вопросе.

Всё оказалось немного сложнее, чем Марфа Александровна могла предположить, и сводилось к одному большому секрету, на который кланам было, в общем-то, наплевать, а оберегался он в первую очередь от обычных людей, составляющих большую часть населения Москвы. Вот среди них началась бы самая что ни на есть настоящая паника, узнай они, что их спокойный сон оберегают культисты-фанатики.

Дело в том, что вся армейская офицерская верхушка, а также младшие чины, некоторые солдаты и наёмники не поклонялись московскому Древу-Ясеню и Уроборосу. Все они состояли в тайной секте, исповедующей воинскую философию «Калинового моста». Её последователи не верили в Ирий, расположенный в кроне Древа. Как и в оберегающего корни и ствол Великого Змея, кусающего себя за хвост.

По их убеждениям священным деревом являлась калина, аркой склонившаяся над окружающей её рекой «Смородиной», за которой раскинулась бездна. И только там, куда утыкалась вершина, располагался «хороший» загробный мир, попасть в который было мечтой любого воина. Ну а оказаться там можно было, исключительно пройдя по склонённому над водами стволу калины и только с оружием в руках сражаясь с врагами, пытающимися преодолеть реку «Смородину». Естественно, жёстко ассоциирующуюся у них со стеной вокруг Полиса.

Неизвестно, когда в среде армейцев зародилось это течение. Однако их тайное общество подпитывало себя новыми членами за счёт призванных на службу солдат и потомственных офицеров. В тот момент, когда казалось, что новый последователь «достоин» принять «истину» после начальной промывки мозгов, на него ставилась особая печать. После чего происходило «посвящение» и начиналось «воспитание» будущего фанатика. Не боящегося никого и ничего, а тем более смерти, и готового при необходимости, не раздумывая, бросить в самоубийственную атаку всех «недостойных» и самому голой грудью пойти на любого врага.