Игра Мелины Мерод - Александра Гром

— Не стоит! — оживляюсь я. — Слушать вас было гораздо интереснее, чем преподавателя в Академии. Кроме того, после такого развёрнутого ответа, я уверилась в правильности своей догадки: если в и деле замешан кто-то, обладающий магией, то только архимаг.

Господин Лави не считает нужным скрыть своё удивление:

— Не думаю, что кому-то из них мог понадобиться камень!

— Но проверить это всё же необходимо.

— Вам виднее, — пожимает он плечами, а я киваю, соглашаясь.

— Есть ещё один момент, нуждающийся в проверке.

Мужчина вскидывает брови в молчаливом вопросе.

— Вы же не станете возражать, если штатный маг из Следственного Управления проверит всех ваших сотрудников и вас, в том числе, на наличие заклятья Верности?

— Нет, — медленно произносит мужчина, — но, я так полагаю, эта процедура носит формальный характер.

— Разумеется! — позволяю себе улыбнуться. — У вас же здесь не выставка достижений сельского хозяйства, а драгоценные камни, поэтому у меня нет сомнений в том, что сюрприза не получится, но… сами понимаете.

— Протокол, — качает головой господин директор. Уж кто-кто, а он понимает толк в бюрократических нюансах.

— Да, что-то в этом роде, — я ещё раз улыбаюсь и задаю следующий вопрос: — Скажите, почему Этель убрали из зала?

— Убрали не только его, — уточняет господин Лави. — Все камни, которые должны быть отправлены в Розель, изъяты из экспозиции. Сделано это в связи с необходимостью проведения экспертизы. Кроме того, их предстоит упаковать должным образом и подготовить к путешествию.

Вот ещё одна пометка появляется в моём блокноте.

— И на какой стадии процесс подготовки находится в данный момент?

— Наш музей представит в столице двенадцать камней. Теоретически нам нужно получить тридцать шесть заключений, но я принял решение не переоформлять документы на Этель, поэтому осталось дождаться тринадцати бумаг из тридцати трёх.

Несложная арифметика!

— По три независимых заключения на каждый камень?

— Именно! — мужчина склоняет голову. — Предвосхищая ваш вопрос, скажу: Этель никогда не покидал стены музея, а остальные камни часто вывозили. Как вы понимаете, ни у кого не должно возникнуть сомнений в подлинности экспонатов.

— Понимаю. И где же хранятся остальные камни?

— Там же, где лежал Этель — в моём сейфе.

Занятно! Почему украли не все камни, а лишь один, пусть и самый ценный?

Тут я вспоминаю о нюансе, смущавшем меня с того момента, как я услышала про сейф:

— Почему же в качестве временного места хранения вы использовали собственный сейф, а не сейф в хранилище?

— В плане безопасности — разницы никакой нет, а вот в плане размещения… — господин Лави кривится, будто съел лимон целиком. — Это такая бумажная волокита, вы себе даже не представляете! Но если вас беспокоит правомерность моих действий, то, могу заверить, они не противоречат ни регламенту, ни протоколу, ну и так далее. Я попрошу секретаря подготовить для вас копии всех этих бумаг. Раз уж вам тоже необходимо блюсти свой протокол!

— Это будет очень кстати, — кивнув, делаю ещё несколько пометок. — А теперь расскажите, пожалуйста, как происходит процедура освидетельствования.

Моя просьба вызывает недоумение со стороны собеседника:

— Не понимаю, чем это может вам помочь, но если желаете…

— Желаю, — перебиваю мягким голосом.

— Что ж, — он проводит ладонями по столу, собираясь с мыслями, — обычно мы приглашаем не местных ювелиров, а специалистов со всей страны. Это служит гарантом независимости процедуры, непредвзятости, если хотите. В условленный день нанятый мастер приезжает, осматривает камень или изделие, а после отбывает к себе. Заключение нам присылают чаще всего по почте или курьером. — Теперь господин Лави с сосредоточенным видом отбивает пальцами по столешнице затейливый мотив, что-то вспоминая. — Ах, да! Гонорар и расходы на путешествие уважаемых специалистов музей берёт на себя, а экспертиза — мероприятие не из дешёвых.

Я быстро соображаю, к чему он клонит:

— Ещё одно обстоятельство в пользу отказа от проверки Этель.

— Простите, — господин Лави разводит руками, — это не жадность, а здравый смысл. Мы не занимаемся продажей камней, мы их только храним для потомков. Нас финансирует государство, и чем меньше денег мы просим, тем выше шанс получить помощь в каком-нибудь непредвиденном случае. Сэкономить несколько сотен золотых — большая удача.

— Понятно. А про сам камень вы можете мне рассказать?

Мужчина бросает взгляд на часы.

— Увы! Вот уж никогда бы не подумал, что буду жалеть о своём первом образовании! Разговорился о теории магии, и в итоге… — он качает головой. — У меня запланировано несколько встреч на вторую половину дня. Первая из них начнётся уже через пятнадцать минут, поэтому про Этель я никак не успею рассказать, но я могу организовать вам встречу с госпожой Нази. Она поведает вам и об Этель, и про любой другой камень из нашей коллекции.

— Очень жаль, — я закрываю блокнот, — тогда мне остаётся лишь ждать вашего звонка.

— Я свяжусь с вами сразу же, как договорюсь с этой дамой! — заверяет меня господин Лави. — А сейчас мне действительно нужно спешить.

Он поднимается с места и направляется к выходу, даже не вспомнив о том, насколько это невежливо, ведь я-то всё ещё сижу! Очевидно, господин директор действительно боится опоздать.

— А как же осмотр кабинета? — я поворачиваюсь на стуле, положив ладонь на спинку. — Его-то мы не можем перенести.

— Осматривайте, — машет он рукой, — только пока не закончите, не выходите из помещения. А как закончите, хлопните дверью посильнее, и всё!

— Хорошо, — соглашаюсь покладисто, а сама думаю всё о том же, об охранной системе.

Все вокруг уверены в её непогрешимости. Они даже оставшиеся в сейфе камни не стали убирать в другое место! Впрочем, куда им их ещё прятать?

Распрощавшись с господином директором, я остаюсь дожидаться прихода своего помощника. Ожидание скрашивают размышления над тем, каков же он на самом деле. Вопреки ожиданиям, основанным на рекомендации мильского следователя, я не заметила в поведении этого господина ни намёка на снобизм. Он произвёл впечатление человека практичного, но чем-то взбудораженного, о последнем свидетельствует открытость в проявлении эмоций. Он не сдерживал себя ни в словах, ни в мимике, ни в жестах.

Выходит, подобное поведение нетипично для господина Лави. Осталось только выяснить, в чём причина. Возможно, он переживает из-за исчезновения камня и потери репутации, как собственной, так и музея. Предложение о помощи говорит в пользу этой версии, но завтрашняя проверка работников и встреча с госпожой Нази всё расставит по своим местам.