Большая игра. Британия и США против России - Дмитрий Зыкин

Третья неудача показала, что поражения неслучайны, и русское командование направило под Плевну знаменитого инженера. Мы его прекрасно знаем по обороне Севастополя, это был генерал Эдуард Иванович Тотлебен. С его приходом осада приняла совершенно иные формы. Отныне дерзкие броски сменились методичным удушением. Тактика изнурения принесла плоды, и гарнизон Плевны постепенно ослаб. Осман-паша попытался прорваться, его ранили, пленили, и 10 декабря 1877 года русские взяли город. Его комендантом назначили Скобелева.

Незадолго до победы у Плевны Петербург выдвинул условия мира: создание вассальной от Турции Болгарии, но в широких границах, автономия Боснии и Герцеговины под управлением Австро-Венгрии, независимость Сербии, Черногории и Румынии, возвращение России юго-западной Бессарабии, присоединение к нам Карса, Батума, Ардагана, Баязета и контрибуция[115].

Турки бросились к англичанам за помощью и пригласили их в посредники. В ответ Горчаков потребовал от Стамбула обращаться не в Лондон, а к русскому командующему, что и было сделано 8 января 1878 года. Пока шел обмен информацией по дипломатическим каналам, наша армия продвигалась к Стамбулу, и 23 января Лондон решил отправить свой флот в проливы. В свою очередь, Австро-Венгрия заявила, что Россия нарушила договор, ведь подписали же конвенцию не создавать большого славянского государства, а Петербург не сдержал слова и пообещал Болгарии значительные территории.

Конечно, претензии Вены были справедливы. Россия попробовала Европу на зуб в надежде, что англичане и австрийцы не решатся воевать. А те проявили готовность сражаться, и нам пришлось вернуться к условиям подписанных соглашений. Русофобы всех мастей потом кричали и до сих пор кричат, что, мол, «прогнивший царизм испугался». Они просто умалчивают, что Россия лишь согласилась выполнить свои же обязательства.

15 февраля 1878 года британский флот встал на якорь неподалеку от Стамбула. Александр II резонно рассудил, что англичане готовят десант в турецкой столице, и отдал приказ занять Стамбул, если там появятся британцы. Горчаков и Шувалов придерживались компромиссной линии, однако на переговорах с Турцией русский посол Игнатьев позволил себе лишнего. Он проигнорировал угрозы Англии и Австро-Венгрии и заставил Турцию принять чрезмерные условия, о которых ни Горчаков, ни царь и не мечтали. Это уже нарушало все мыслимые дипломатические нормы и отправляло Россию в международную изоляцию, причем Лондон и Вена взяли курс на войну. В конечном итоге все дело решала позиция Германии: Бисмарк демонстративно устранился от поддержки Петербургу.

Дальнейшая бескомпромиссность России автоматически приводила бы к повторению Крымской войны, и в Петербурге согласились договариваться с остальными великими державами Европы. Правда, не исключено, что Игнатьев действовал не самочинно, а по негласному указанию Горчакова и Александра II. В случае чего можно было бы сказать, что посол просто превысил свои полномочия, а если бы Лондон проглотил условия Игнатьева, то это стало бы выдающимся успехом. Да, сломать Англию не удалось, но все же благодаря Игнатьеву Россия на грядущем Берлинском конгрессе начинала торг с очень выгодных позиций, что тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Все заинтересованные стороны собрались в Берлине летом 1878 года. После долгих споров и угроз Россия вернула себе юго-запад Бессарабии, присоединила Батум, Карс, Ардаган и получила контрибуцию. Баязет удержать не удалось, равно как и в вопросе о размерах Болгарии пришлось уступить. Однако после болгарского восстания 1885 года Россия все-таки добилась появления «большой Болгарии». Таким образом, наши цели в войне с Турцией были достигнуты полностью, хоть на это потребовалось еще несколько лет.

К 80-м годам XIX века русские имели сильные позиции в Средней Азии. И все же отдельные регионы, например оазис Геок-Тепе, находились вне контроля России. Этим пользовались англичане. Они снабжали местных жителей (текинцев) оружием и поощряли их набеги на русские посты. Шайки бандитов уводили людей в рабство, угоняли скот, нападали на туркменские племена, принявшие подданство России[116]. Скобелеву поручили решить проблему.

Характерно, что на этапе подготовки к походу генерала снабжали сведениями политического свойства. Из Лондона информация шла по линии военного атташе – генерала Горлова[117]. Скобелев – убежденный сторонник удара по Индии – прекрасно понимал, что за его действиями внимательно следят англичане. А наступление на Геок-Тепе было чревато серьезными внешнеполитическими осложнениями.

Помимо дипломатических трудностей, предстояло решить и массу хозяйственных вопросов обеспечения армии артиллерией, включая ракеты, транспортом, провиантом, водой и проч. Интересная деталь – Скобелев исключил водку из солдатского довольствия, разрешив ее выдавать только в исключительных случаях[118].

Организацию масштабной экспедиции скрыть непросто, и особенно если противник настороже. Первые слухи о концентрации русских войск в Закаспии достигли англичан задолго до похода Скобелева. В самом Геок-Тепе жил агент Лондона Холлидей[119]. Другой британец, офицер Чарльз Стюарт нарядился армянским торговцем и обосновался в персидском Махомадабаде.

Близость городка к границе позволяла Стюарту собирать сведения о русских приготовлениях. Там же находился и корреспондент «Дейли Ньюс» Эдмунд О’Донован, собиравшийся приехать в Геок-Тепе до подхода Скобелева[120]. Он долго просил разрешения туркменских правителей и когда наконец получил «добро», было поздно: Скобелев уже стоял под Геок-Тепе. Правда, О’Донован все же успел к началу штурма и потом написал подробный отчет о событиях.

Туркмены яростно защищались и делали смелые вылазки. Численный перевес был полностью на стороне текинцев, а их укрепление, известное как Денгиль-тепе, представляло собой хорошо оборудованную твердыню. Однако они не учли, что у русских есть огромный опыт постройки минных галерей. Саперы заложили порох под крепость, и 24 января 1881 года Денгиль-тепе потряс мощный взрыв. В стене образовалась брешь, и сразу же на штурм пошло несколько русских колонн. Враг был разгромлен и бежал.

Скобелев обнаружил в крепости множество рабов-персов. Их всех освободили, а они еще и прихватили с собой самых красивых текинских женщин, объявив, что, мол, это персиянки.

Англии ничего не оставалось, как смириться с очередной победой России, но, чтобы хоть как-то отравить ее вкус, раструбили на всю Европу о «зверствах скобелевцев и расправе над мирными туркменами».