История морских разбойников - Иоганн Вильгельм Архенгольц

Наконец и последние оставшиеся в Южном океане пираты начали серьезно помышлять о возвращении, но это было невозможно о их дрянными судами. Оставалось решиться на возврат сухим путем. Разумеется, они не скрывали от себя, что и этот способ сопряжен с чрезвычайными затруднениями: совершенное незнание дороги, недостаток в проводниках, повсюду неприятели, ни съестных припасов для себя, ни фуража для лошадей, необыкновенная трудность перевозки больных и раненых, беспрестанные стычки, словом, препятствия всякого рода и со стороны людей и со стороны природы ждали их на каждом шагу. Однако же, флибустьерам оставалось немедленно решиться на что-нибудь, если не хотели отказаться навсегда от надежды увидеть свое отечество и, при беспрерывно уменьшающемся числе своем, погибнуть в нищете и бедствиях.

Допросив всех своих пленных, сравнив и взвесив их показания, они решились идти через Новую Сеговию, город, принадлежавший к Никарагуанской губернии, в 40 французских милях от Южного океана и в 25 от какой-то реки, впадающей у мыса Грациас-а-Диос в Северное море. Чтобы собрать еще более сведений, отправили 79 человек внутрь страны добывать еще несколько пленных.

Флибустьеры шли вперед до совершенного истощения сил и, услышав о находящихся поблизости 6000 испанцев, 52 человека из них отказались от дальнейших розысков и вернулись назад, только 18 сорвиголов пошли дальше и вскоре встретили трех испанских всадников, которые сказали им, что вблизи находится небольшой город Чилотека с 400 обывателями, не считая мулатов, негров и индейцев. Впрочем, они известили флибустьеров, что их близости никто не подозревает.

Первой мыслью этих 18 пиратов было вернуться к своим товарищам и вместе с ними напасть на город, но подумав, они опасались, что замедление откроет их близость, и потому решились одни на отчаянно смелый подвиг. С ужасным криком бросились они в город и тем до того испугали жителей, что последние не думали обороняться, и город в минуту очутился во власти флибустьеров. Первым делом в их отчаянном положении было овладеть известным числом лошадей и взять несколько пленных, между которыми находился и губернатор города. От него узнали они, что большая панамская галера сторожит флибустьеров у Ла-Калдара, ожидая, что пираты попытаются пробраться на судах своих в Северный океан, между тем как другой военный 30‑пушечный корабль стоит в гавани Реалейго, которую, кроме того, защищает еще отряд в 400 человек.

Между тем жители, увидев малочисленность флибустьеров, опомнились от первого панического страха и взялись за оружие; 18 пиратов защищались мужественно, но так как число противников возрастало с минуты на минуту, то они сели на коней и отступили, непрерывно отражая нападающих, преследуемые 600 человек, которые, однако, не могли одолеть их. Они счастливо соединились с товарищами, с нетерпением ожидавшими их на острове в Мапалласком заливе.

Неприятные известия о непреоборимых трудностях обратного пути все усиливались. Но флибустьеры твердо решились предпринять его, и, чтобы предупредить всякую перемену в своем намерении, уничтожили все суда, кроме одной галеры и нескольких челноков, необходимых для переезда с острова на твердую землю. Весь отряд в 285 человек разделился на четыре роты, из которых ежедневно жребием назначалось 40 человек в авангард. Пленных, как ни затрудняли они флибустьеров при недостатке провианта, не могли отпустить, потому что с их стороны должно было опасаться измены и указания испанцам пути, силы и намерений пиратов. Притом они были небесполезны, ибо должны были нести нужнейшую утварь, лекарства и больных. Вообще сделано было много полезных распоряжений, и будущие опасности, как будущая добыча, распределены наперед.

Прежде всего приступили к разделу имевшейся добычи, которую оценили в 500 000 пиастров. Серебро легко разделили по весу, но золото и драгоценности, как-то: жемчуг и алмазы, которых цену знали плохо, очень затрудняли пиратов. Наконец решили устранить это недоумение аукционной продажей, причем серебро на вес служило платою. У многих было его столько, что они не имели возможности нести его, почему и платили за золото и каменья очень высокую цену: за маленькие золотые монеты в 10 ливров давали 15, а за унцию массивного золота 80 и до 100 пиастров. Флибустьеры несколько времени уже презирали серебро за трудность его переноски и потому искали только золота и драгоценных камней. Поэтому они оставили и в Квеаквилле значительное количество серебра, и когда, по окончании сражения при этом городе, их известили, что по соседству находится 100 бочонков, каждый в 11 000 пиастров серебра, то они отказались взять их. Первого января 1688 года последние остававшиеся в Южном океане флибустьеры числом 285 с 68 лошадьми отправились в путь в виду нескольких вооруженных испанских кораблей, с которыми сражались еще за два дня перед тем. Утопив пушки и все ненужные снаряды и сжегши остальные суда свои, флибустьеры торжественно собрались для общей молитвы о даровании им счастливого пути. Вещей у них было немного, но зато серебро и золото (каждый должен был нести свою долю) очень отягощали их. Иные, проигравшие свою добычу, шли налегке. Поэтому скоро составилось условие особого рода. Богатые давали обедневшим нести часть своего имущества с условием, что по благополучном окончании путешествия получат в награждение половину, а другую возвратят владетелю.

Флибустьеры отправились через перуанские владения. Жители, приготовившиеся на такой случай, противопоставляли пиратам всевозможные преграды. На пути флибустьеров дороги и тропинки были загромождены срубленными деревьями и скалами, все съестные припасы скрыты и трава на лугах зажжена, так что люди и лошади почти задыхались от дыма. Случалось, что они должны были останавливаться по целым дням, чтобы дать потухнуть огню, что очень замедляло их путь. Этого-то и хотелось испанцам, которые не в дальнем расстоянии построили укрепление. Флибустьеры, ничего не знавшие об этом, медленно шли вперед и в восьмой день похода наткнулись на несколько засад в лесах при Тусиньяле, где более трехсот испанцев, лежа на брюхе, застрелили несколько флибустьеров. Хотя их скоро рассеяли, однако они, подкрепляемые другими отрядами, неутомимо преследовали и тревожили пиратов, которые не видели их. При этом утром и вечером трубили они атаку, и где путь сколько-нибудь был удобен для засады, там уже непременно раздавались выстрелы в авангард. На девятый день похода флибустьеры заблаговременно открыли многочисленную засаду, с яростью бросились на нее и обратили испанцев в бегство, причем им достались в добычу лошади. Пираты всегда останавливались на отдых и ночлег на возвышениях или в чистом поле, откуда могли обозревать местность. На одиннадцатый день пришли они в Новую Сеговию, где ждали отчаянной битвы и надеялись найти если не добычу, то, наверно, съестные припасы. Но и здесь надежда обманула их: жители все увезли или уничтожили и сами скрылись. Это было для флибустьеров печальным разочарованием: в Новой Сеговии они намеревались отдохнуть от перенесенных трудов и приготовиться к новым, им предстояло и впредь взбираться на крутые, почти неприступные горы, а потом спускаться с них, что было не менее, если не более трудно и опасно. Утром на этих возвышенностях проникал их холод, сопровождаемый таким густым туманом, что они не могли видеть друг друга. В 10 часов обыкновенно рассеивался туман и место его заступал резкий холод, которого не чувствовали в долине. Но эти долины были малы, так что на одну милю их приходилось по шести миль идти горами. Город Сеговия лежал в долине, со всех сторон окруженной высокими горами, он был довольно значителен, имел красивые дома и церкви.