Путин. Внедрение в Кремль - Евгений Стригин

Тем временем президент начал действовать. 27 марта 1998 года Ельцин подписал бюджет-98, «вселил» Кириенко в кабинет Черномырдина и направил Селезневу письмо с предложением Кириенко на пост премьера. Свою роль президент сыграл, и настала очередь другого игрока (точнее целого корпуса коллективных игроков, они же так называемые «слуги народа»).

В радиообращении Ельцин заявил Госдуме: «Не затевайте новый виток конфронтации. Я не пугаю, но как президент говорю: никаких поблажек не дам. Экономьте время, утверждайте Кириенко. Иначе.» — выразительный жест кулаком.

Уже в этих словах чувствуется давление президента, который понимал, что депутатам не хочется соглашаться с кандидатурой Сергея Кириенко. Психологически депутатам сложно было понять, как такой молодой премьер справится со своими обязанностями по управлению большой страной в ситуации кризиса. Но «царю Борису» захотелось нового и молодого. Захотелось, и все тут. Хозяин — барин.

«Прохождение кандидатуры Кириенко через парламент привело к жесточайшему политическому кризису» [295]. Начнем по порядку, как Ельцин прогибал господ депутатов и как они прогнулись. Тут интересно поведение и той и другой стороны. Они оказались достойны друг друга. Два сапога — пара.

7 апреля 1998 года в Кремле прошел т. н. «круглый стол» по кандидатуре будущего премьер-министра России. Левая оппозиция предложила президенту создать коалиционное правительство, сменить кардинально его курс. В качестве альтернативных премьеров на «круглом столе» звучали имена: Строев, Лужков, Зюганов. Ельцин настоял на кандидатуре С. Кириенко и предложил участникам в 1998 г. отказаться от конфронтации: «Я без вето — вы без запретов».

9 апреля 1998 года на повестку дня в Госдуме был вынесен вопрос: обсуждение кандидата на должность председателя Правительства РФ. Итоги голосования: 143 — «за», 186 — «против»,

5 депутатов воздержались. Необходимых для утверждения 226 голосов С. Кириенко не набрал.

Пойдя на видимое сопротивление, депутаты показали, что они якобы готовы отстаивать свою позицию. Что в этом было больше: дешевой игры (нельзя же сразу и в постель) или дорогой торговли (позже президент больше даст за нужное поведение)? Может быть, господа депутаты надеялись немного выиграть время, но не тот президент им попался. Ельцин знал цену депутатского упорства и начал наращивать темпы. Он слишком хорошо понимал психологию депутатского холуйства.

В этот же день Президент РФ направил Председателю Государственной Думы Г.Н. Селезневу письмо следующего содержания: «В связи с отклонением Государственной Думой кандидатуры председателя Правительства Российской Федерации, внесенной Президентом Российской Федерации (письмо от 3 апреля 1998 г. № Пр-455), прошу Государственную Думу с учетом требований части 3 статьи 111 Конституции Российской Федерации рассмотреть кандидатуру Кириенко С.В. и дать согласие на назначение его на должность председателя Правительства Российской Федерации. Б. Ельцин».

«Не люблю медлить с реализацией принятого решения, — писал Ельцин и тут же пояснил: — И вот почему. Политика — очень тонкая вещь. И механизм принятия решений требует от политика особой, почти хирургической, точности. Принятое решение не терпит пауз. Любая утечка информации — и решение перестает быть сильным и неожиданным ходом, превращается во что-то прямо противоположное. Начинает работать мощный фактор давления извне, быстро меняются и обстоятельства» [296].

А вот депутатам даже не было возможности опомниться. Вечером в Государственную Думу позвонил аноним и сообщил, что в здании Думы заложена бомба. Все находившиеся в здании были эвакуированы. Прибывшие сотрудники ФСБ России и МВД России бомбу не обнаружили. Как это чертовски похоже на разведку боем!

В очередном радиообращении Ельцин заявил: «Госдума должна быстро определиться именно с этим кандидатом в премьеры. Другого у меня нет». Это было уже унизительно, но когда «царь» хочет, холопы должны, иначе.

Однако обратимся к тексту Конституции РФ. В статье 111 Конституции речь вообще-то идет о представленных президентом кандидатурах. Вроде бы их должно быть несколько, а не одна.

В новой России книги по законодательству издавали охотно. В 1994 году вышел один из комментариев к Конституции РФ (подготовленный Институтом законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ), в котором было указано, что «...если кандидатура на этот пост отклонена Государственной думой, президент в недельный срок должен представить в палату новую кандидатуру на должность главы правительства» [297]. Автор этих строк совершенно однозначно написал «новая кандидатура».

В иных изданиях на эту тему прямо так не указывалось, но явно подразумевалось {61}.

Нормально воспринимающие закон люди писали: «Смысл этого закона именно в том, чтобы, с одной стороны, обязать президента не упорствовать, а поискать другую, новую кандидатуру, которая могла бы получить согласие Думы. А с другой стороны — заставить Думу под угрозой роспуска подходить ответственно к рассмотрению кандидатур, представленных президентом» [298]. Заметим, что написал это Юрий Лурье, профессор права, научный сотрудник Центра российских и восточноевропейских исследований Торонтского университета.

Написал и пришел к выводу: «Дума нарушила закон, согласившись вновь рассмотреть кандидатуру, которая была уже и рассмотрена, и отклонена. А ведь у Думы был законный выход из положения. Она должна была отказаться от вторичного рассмотрения кандидатуры. Отказ от рассмотрения кандидатуры не то же самое, что ее отклонение. Поэтому президент не имел бы права распускать Думу даже после трех ее законных отказов от рассмотрения. Но думские партийцы струсили. Они уклонились и от законной борьбы против незаконных действий президента, и от риска новых выборов, видимо, побоявшись доверить свои судьбы народу» [299].

Наверное, уважаемый профессор прав. Но это из Канады легко давать советы. А в Москве депутаты решали свою судьбу (будем откровенны, об интересах страны они обычно вспоминают, когда уже решат свои вопросы). Тем более что российские депутаты знали российского президента, который уже совершал несколько государственных переворотов. Одним больше, одним меньше, а холуйские юристы, как проститутки, за деньги его поведение нашли бы как объяснить. Так что как-нибудь без заокеанских советов обойдемся. Им все равно не понять специфику первого российского президента и российских депутатов.