Вся мировая философия за 90 минут (в одной книге) - Посмыгаев

согласно которому Бог всемогущ и всеблаг: если Он всемогущ и допускает зло, значит, Он не всеблаг, а если всеблаг, но не может искоренить зло, значит, не всемогущ. Поступаясь всемогуществом Бога в пользу Его всеблагости, Бердяев тем самым впадает в ересь.

Бог есть дух. Он реально присутствует в жизни святых, мистиков, людей высокой духовной жизни и творческой деятельности. Те, кто имел духовный опыт, не нуждаются в рациональном доказательстве существования Бога. Он иррационален и сверхрационален: все попытки выразить Его через понятие неизбежно представляют собой антиномию — пару суждений, которые противоречат друг другу. Божество может раскрыть себя только символически, при помощи мифа. Символы нельзя считать просто субъективными выражениями сокровенной реальности. Это — естественная реальность, понятая в связи с ее сверхъестественным значением. Рождение Богочеловека от Девы Марии, например, и Его смерть на кресте с последующим воскресением являются действительными историческими событиями и одновременно символами. Дух необъективируем, он — субъект. Объективация духа превращает его в объект, в природу. Царство духа познается лишь внутренним взором — интуитивно, в мистическом опыте. Природа же (мир объектов) может познаваться и разумом, при помощи внешних органов чувств. Иными словами, дух есть ноумен, вещь в себе, а природа — феномен, явление. Но, говорит Бердяев, было бы ошибкой думать, что объективация происходит только в познавательной сфере; она происходит прежде всего в самом бытии. Она производится субъектом, не только как познающим, но и как бытийствующим. В результате нам кажется реальным то, что на самом деле вторично, объективировано, и мы сомневаемся в реальности первичного, необъективированного, иррационального.

Персоналистическая метафизика

Н. А. Бердяев рассматривает человека только в свете верховной персоны Бога, возглавляющего «личную вселенную». Он считает, что человека надо рассматривать не с точки зрения того, что ниже его, а с точки зрения того, что его выше, — Бога как духа, способного придать человеку смысл его существования, перспективу, надежду, оптимизм: «Наш мир, которым для многих исчерпывается реальность, мне представляется производным. Он далек от Бога. Бог в центре. Все далекое от Бога провинциально. Жизнь делается плоской, маленькой, если нет Бога и высшего мира» (Н. А. Бердяев. «Самопознание»). Но переживание этого вне человека существующего духа совершается через духовный опыт личности: «Бог не принуждает себя признавать».

Бердяев оригинально трактует Бога не как силу, всемогущество и власть — это слишком низменно для высшей персоны. Если Бога нет, то человек целиком зависит от природы, общества, государства, если Бог есть, то человек — духовно независимое существо: «Бог есть моя свобода, мое достоинство духовного существа» (Н. А. Бердяев. «Самопознание»),

По мнению Бердяева, прогресс человечества связан не с социализацией человека (ведь первобытный человек живет в некоей общине, его среда — это общество), а с его одухотворением. Рассматривая природу человека, обнаруживаешь, что первобытные общины с их коллективным сознанием четко разделяют понятия «мы» и «они». «Они» враждебны, злонамеренны, это враги, а врагов нужно убивать. Понимание того, что человек имеет ценность сам по себе независимо от национальности, групповой принадлежности, формулируется Иисусом в его Нагорной проповеди. Но это очень позднее прозрение, и происходит оно на довольно высокой ступени духовного развития человека. «С горечью нужно признавать, что естественно, чтобы люди ненавидели и убивали друг друга, но сверхъестественно, духовно, чтобы они любили друг друга, помогали друг другу», — пишет Бердяев. Но только этот путь достоин человека, однако здесь много трудностей и ловушек. Вот человек преуспел: овладел навыками труда и ремеслами, знаниями тайн природы, он стал гордиться собой, то есть стал самодостаточным, но тут его начинают подстерегать опасности.

Когда человек остается с самим собой, перестает руководствоваться духовным Абсолютом-Богом, он создает идолов, в том числе политических. При отсутствии Бога самоутверждающаяся человечность легко переходит в бесчеловечность. Это видно на примере философии Ницше и Маркса. Ницше отрицает и уничтожает человека, который исчезает в сверхчеловеке. Маркс начинает с защиты человека, с гуманизма и заканчивает уничтожением человеческой личности в коллективе. Их человек порывает с христианской моралью.

Свою задачу Бердяев видит в том, чтобы бороться за такое общество, в котором высшей ценностью будет человеческая личность: «Живое конкретное существо, вот этот человек, выше по своей ценности, чем отвлеченная идея добра, общего блага, бесконечного прогресса и пр. Это есть христианское отношение к человеку… Только христианство требует человеческого отношения к врагу». Но смысл христианского смирения не в том, чтобы рабски покориться злу, а в духовном акте преодоления эгоцентризма». Дух преображает природный мир и историю; человек с сильно выраженной духовностью не вне мировой истории, а в ней активно действует, но он свободен от этого мира, он преображает его, он должен взять на себя ответственность не только за близких, но и за народ, за человечество, даже за весь этот мир.

Человек и свобода

Этой теме посвящена статья И. Н. Лосевой «Оправдание человека Н. А. Бердяевым», помещенная в сборнике «Русские мыслители» (М., 2003). «Разгадка бытия для человека скрыта в самом человеке, — пишет Лосева. — Человек — и предмет познания, и сам познающий. Он недоволен собой, он может себя перерасти, его природа изменчива и находится в развитии, но это развитие связано не с приходной необходимостью, а со свободой. Свобода — наиболее фундаментальная характеристика человеческой личности, она в то же время критерий прогресса, культуры, совершенства человеческого общества».

Н. А. Бердяева называли философом свободы; сам же мыслитель писал: «Я изошел от свободы, она моя родительница. Свобода для меня первичнее бытия… Я положил в основание философии не бытие, а свободу… Я изначально любил свободу и мечтал о чуде свободы… Но я всегда знал, что свобода порождает страдание, отказ же от свободы уменьшает страдание» (Н. А. Бердяев. «Самопознание»),

Н. А. Бердяев целиком разделяет точку зрения Ф. М. Достоевского на свободу как на тяжкое бремя: она трудна, и люди, чтобы свалить бремя ответственности, отказываются от свободы. В этом смысле Бердяев говорит об аристократичности свободы: она недемократична, потому что «огромная масса людей совсем не любит свободы и не имеет ее». Опыт свободы есть первичный опыт, для Бердяева свобода изначальна, в его жизни она первичнее даже абсолютного совершенства — Бога, так как нельзя принять принудительного насильственного совершенства.

По Бердяеву, свобода — это не только выбор между добром и злом и несение ответственности, а способ определить личность изнутри, личная независимость, творческая сила личности, созидание. Через свободу и в свободе познается истина, ибо навязанная истина, требующая отречения от свободы, это «чертов соблазн»: никакой авторитет не может навязать истину, она принимается свободно, а не через внешний авторитет.