Чужая война. Книга третья - Вера Петрук

Грянули трубы, и на сцену выбежали факиры. Тоже карлики из труппы Арво. Они принялись жонглировать горящими головешками, и арену мгновенно затянуло чадом. Регарди по-прежнему слышал висящую под куполом лилипутку и карликов на канате, но различать их запахи стало труднее.

Между тем, человек, который за ними следил, все также сидел на бортике оркестровой ямы, наблюдая за карликами и бросая частые взгляды в сторону Арлинга с Сейфуллахом.

«Нужно разобраться, что ему надо», – решил халруджи. Заметив, что к нему идут, незнакомец настороженно приподнялся, будто раздумывая, убежать или пообщаться. Регарди тоже было интересно, что он выберет, но ему неожиданно преградили дорогу:

– А какого цвета мои подштанники, определить можешь?

Слепой из Фардоса выставил вперед трость, довольно смело опустив ее на сапог Арлинга. Регарди узнал его. Он изображал Педера Понтуса, лихо отплясывая по сцене с драганским клинком полчаса назад.

– Надеюсь, у тебя есть запасная палка, – с трудом сдерживаясь, ответил он. – Потому что эта сейчас сломается о твою шею.

Человек-взгляд решил остаться и заинтересованно прислонился к стене. Его любопытство раздражало куда сильнее слепого из Фардоса, который так не вовремя решил поупражняться в остроумии.

– Я тебя чую, Видящий, – хихикнув, произнес слепец, обдав его острым ароматом журависа. – Знаешь, чем ты пахнешь?

Арлинг хорошо относился к калекам, а тем более, к слепым. Но иногда приходилось нарушать принципы.

– От тебя разит неудачей, – прошептал слепой кучеяр. – Так сильно, словно ты обвалян в ней с головы до ног. Как в муке.

Халруджи медленно выдохнул. Сначала он сломает трость о лысую башку этого слепого, потом…

Его руки уже почти схватили палку, когда на сцене раздался грохот. Казалось, что арена разверзлась, выпустив из себя всех демонов ада. Цирк вдруг наполнился невообразимым шумом: в панике кричали люди, со свистом лопались веревки, гулко падали на сцену какие-то предметы, которые ударяясь об опилки, оставались лежать на них, наполняя воздух кровью и стонами. Тела маленьких людей никогда не были похожи на человеческие. Особенно после падения с каната, натянутого на высоте двадцати салей.

– Что там происходит? – испуганно спросил слепец, но Арлинг и сам хотел бы знать ответ.

На арене творился хаос, а публика бесновалась. Сейфуллах вскочил с лавки и что-то кричал, показывая наверх, но сейчас кричал весь цирк, и его слова слились в общем потоке страха и возбуждения. Зрители аплодировали, не жалея рук. Зрителям нравилось.

«Карло промахнулся», – промелькнула в голове мысль, испугав его своим равнодушием. В мире ничего необычного не произошло. Просто стало на несколько смертей больше. Регарди кивнул своим мыслям и, развернувшись, неожиданно для себя побежал к арене.

Карло не промахнулся – лопнуло крепление, которое держало доску с лилипуткой Магдой. Деревянный круг рухнул на сплетение качелей, оставшихся от предыдущего номера, и, увлекая их за собой, врезался в пирамиду карликов, сплетя веревочную паутину, на которой повис, раскачиваясь, словно гигантский паук. Судя по тому, что один из зеркальных факелов уже не горел на своем привычном месте, стойка с ним обрушилась вслед за мишенью. Возможно, их соединяла одна веревка.

Огонь с факела, а может, с головешек, которыми жонглировали факиры, перекинулся на клубок из порванных качелей и каната, в центре которого застряла доска с привязанной к ней лилипуткой. Арлинг не знал, жива ли она, потому что ее дыхание заглушал треск пожара. Магда молчала. А вот те карлики, которые запутались в снарядах, кричали во всю силу своих маленьких легких. Веревки тлели, а огонь поступал все ближе, грозя превратить людей в живые факелы.

Пожар, вспыхнувший на сцене, потушили быстро, но костер, разгорающийся под куполом цирка, набирал силу. Стража и слуги беспомощно разводили руками, так как добраться до горящего на высоте двадцати салей клубка из людей, веревок и циркового оборудования было невозможно. Упасть на арену ему не давала металлическая цепь, которая крепила зеркальный факел к ребру циркового шатра. Она сильно натянулась, звеня в порывах гуляющего наверху сквозняка. С другой стороны клубок держала опора турникета, к которой крепился канат. Капкан захлопнулся между небом и землей.

– Мои деньги! – кричал Арво. – Снимите этих идиотов! Я потратил на них целое состояние!

– Сам снимай, – отругнулся ведущий. – Кто туда полезет? Между прочим, это твои люди сцену готовили. Если сорвешь конкурс, будешь сам все оплачивать.

– Огонь по цепям не перекинется, – неуверенно пробормотал хозяин карликов. – Он скоро потухнет. А вот мои артисты успеют сгореть! И мои денежки тоже.

– Эге-гей! – вдруг закричал ведущий, умудрившись перекричать беснующуюся толпу, треск пожара и крики карликов. – Внимание! Смертельный номер продолжается! Вы платили деньги, чтобы удивиться? Мы вас удивим! Смотрите и запоминайте! Такого вы нигде не видели!

Публика успокоилась быстро. Волнение осталось, но его затмили восторг и ликование. Люди хлопали. Они были переполнены зрелищем, словно объевшийся толстяк, тянущийся за добавкой. Они хотели еще.

– Карлики-светлячки! – голос ведущего утонул в реве толпы. – Смогут ли они выбраться из пасти огня?

В это время один из маленьких артистов сорвался и полетел вниз. Еще до того как он рухнул на арену, Арлинг понял, что карлик был мертв. От него слишком сильно воняло горелым мясом. Зрители встретили его падение криками и улюлюканьем. Возможно, им даже было жаль его. Но он пришел сюда, чтобы рискнуть жизнью, и проиграл. А они приняли его жертву.

Наверху оставалось трое карликов, которые еще подавали признаки жизни. Лилипутка Магда молчала. В отличие от другой Магды, которая вдруг вцепилась холодными пальцами в голову Регарди.

– Не смей! – закричал Сейфуллах, но Арлинг его уже не слышал.

Увернувшись от стражника, он прыгнул на сцену и бросился к ближайшему столбу с зеркальным факелом. От него тянулись крепления к другим светильникам, в том числе, и к упавшему на канат. План был диким, непричесанным и наполовину рожденным. Он менялся с каждой секундой, иногда быстрее, чем халруджи успевал это понять.

– Не стрелять! – закричал ведущий охране.

Стражники не стали карабкаться вслед за Регарди, выбрав более простой способ его устранения – взяв на прицел. К счастью, они услышали ведущего и опустили луки. Это было сделано вовремя, потому что Арлинг дотянулся до проволоки, идущей от факела к ребру шатра, и повис на ней, превратившись в отличную мишень даже для начинающих.

Однако трюк не удался. Проволока предательски лопнула, и халруджи полетел к зеркальному факелу, жар которого ощущался совсем близко. Ему повезло. Руки уцепились за какой-то уступ, но закрепиться на нем не удалось. Пальцы пронзила жгучая боль, и Арлинг понял, что держался за раскаленное основание факела. Разжав их, он прыгнул наугад. Какое-то время руки хватали пустоту, но вот слева послышался свист, и он встретился с летящей навстречу веревкой. Она обмоталась вокруг него петлей, грозя задушить в объятиях, но, по крайней мере, он больше не падал.