Железный лес - Анна Малышева

Эмиль перевернулся на спину, зачмокал губами и внезапно очень громко произнес:

– Накорми кошек.

– Пойдем, накормим, – Александра спустила на пол серую кошку, которая трусцой побежала к выходу и просочилась в приоткрытую дверь. – Столько кошек сразу ты никогда не видел, я уверена.

Игнат оказался плохим помощником. Войдя в первую комнату, где содержались здоровые кошки, он молча воздел руки к потолку, словно взывая к небесам, развернулся и вышел.

– Я этого не вынесу, – раздалось уже из коридора.

Александра справилась одна – раздала сухой корм, поменяла воду в поилках. С десяток кошек свободно разгуливали по комнате и заходили в клетки только по делам или за едой. Другие сидели запертые, и у всех у них был вид пассажиров на вокзале, ожидающих поезда, который сильно опаздывает, а может быть, не придет совсем. Кто-то забивался в угол, когда она ставила миску с кормом, кто-то, напротив, терся о ее руки, умоляя подарить лишнее мгновение ласки. На кормежку ушло около часа. За все это время Игнат не появился ни разу.

Забеспокоившись, она отправилась его искать и обнаружила в шоу-руме. Игнат перебирал вороха старинных тканей, рассматривал их на свет, набрасывал на манекены. Увидев Александру, он воскликнул, расправляя кусок старинной парчи:

– Это золотое дно!

– У тебя везде золотое дно, – Александра взглянула на часы. – Гербы – золотое дно, коврики – золотое дно… Ты просто генерируешь идеи, но что-то не выглядишь миллиардером.

– Миллиардеры сейчас выглядят именно так, как я, – бросил Игнат, поглаживая мерцающую ткань. – Ты отстала от жизни. Я экологически сознательный миллиардер с высокой социальной ответственностью. У меня даже машины нет.

– А лучше бы она у тебя была, – Александра подошла и, вытащив парчу у него из рук, вернула ее на безголовый манекен. – Я думаю, хватит ему спать. Надо, чтобы он дал показания в местном РОВД. Мне сказали сразу туда звонить, если что-то случится. Меня тоже должны вызвать, но еще не вызвали. Я хочу, чтобы Эмиль поскорее дал показания.

– Ну понятно, – Игнат поправил газовый шарф на плечах другого манекена, задержал взгляд на золотой вышивке. – Его показания полностью оправдают тебя, правильно?

– Оправдают?! А я не подозреваемая. Я свидетель.

– Все свидетели – подозреваемые, – повел бровью Игнат. Его губы чуть искривились. – Знаешь, у меня тут родилась одна идея… Я нашел целую кучу гобеленов, старых, вонючих, каких нужно! Без всяких там единорогов и девиц, просто цветочки…

– Мильфлёр, – раздалось за их спинами.

Эмиль стоял на пороге, приложив к виску сложенное полотенце. С полотенца капала вода, футболка на груди промокла.

– Мильфлёр, – Эмиль подошел ближе, потянул с полки один из гобеленов. – По французски – «тысяча цветов». Сюжеты гобеленов могли быть разными, но фон мильфлёр всегда создается по одному шаблону. Фон обычно красный, темно-синий, зеленый, реже – белый и желтый. По нему разбросаны цветы – срезанные или растущие. Цветы, даже стилизованные, можно узнать, так что это своеобразный средневековый гербарий. Вам интересно?

Он протянул руку Игнату, тот поспешил представиться.

– Извини, это я его пригласила, – Александра испытывала некоторую неловкость, хотя знала, что Эмиль сердиться не будет. – Мой старый знакомый, вместе учились в Питере, проездом в Москве… Негде остановиться, пока осел у меня.

– Что за вопрос? – Эмиль переложил полотенце к другому виску. – Можно жить и у меня. Правда, кошки…

– Спасибо, – совершенно искренне поблагодарил Игнат. – Теперь буду знать, куда податься, когда Саша меня прогонит. У меня к вам деловое предложение, только что родилось!

– Игнат! – одернула его Александра. – Потом деловые предложения. А лучше всего – вообще не надо.

И обернулась к Эмилю:

– Сейчас я позвоню в РОВД, все объясню, и мы туда съездим. Ничего твоим кошкам не угрожает. И тебе тоже. Я буду все время с тобой. Мы оба первые нашли Федора, мы самые важные свидетели.

Она встретила ироничный взгляд Игната и замолчала. «Скоро двое суток, как Ветошников лежит в мансарде. Я не смогу туда войти».

– Хорошо, – после секундной заминки выговорил Эмиль. – Я все расскажу. Я ведь ни в чем не виноват.

Игнат тихонько свистнул, закатив глаза к потолку.

* * *

Много времени заняли телефонные переговоры – звонок постоянно перекидывали то одному сотруднику, то другому, и каждый раз приходилось ждать. Затем Александра вызвала такси. Игнат не пожелал их сопровождать и вылез из машины, как только прибыли на место.

– Лучше погуляю, – заявил он. – К этому делу, к счастью, я непричастен.

Эмиля приняли быстро. Он исчез за желтой дверью с табличкой «Дежурный оперуполномоченный». Он пропадал там полчаса, потом вышел в сопровождении офицера, одарил Александру растерянной улыбкой и исчез за поворотом коридора. Она обеспокоенно встала, снова уселась.

Минут через десять Эмиль вернулся и подошел к ней, умиротворенный и розовый от возбуждения.

– Я все рассказал, и у меня взяли отпечатки пальцев, – сообщил он. – И сказали, что мои гобелены у них. Благодарили, что пришел.

– Идем, я могу опоздать, у меня в шесть встреча, – Александра направилась к выходу, Эмиль спешил за ней. Уже на крыльце, вдохнув теплый влажный воздух, она поняла, что все это время дышала вполсилы, словно что-то сдавливало легкие. Возле отделения стояли полицейские машины. Прошел кинолог с немецкой овчаркой. Овчарка внезапно повернула голову в сторону Эмиля. Он смущенно засмеялся:

– Кошки. Он их чувствует. Я весь пропах кошками.

– Пойдем отсюда, а то еще решат, что собака на наркотики реагирует, – Александра потянула его прочь. На другой стороне улицы она увидела Игната – он поднял руку и тут же ее опустил.

– Ну что? – На губах Игната блуждала странная улыбка, ироничная и тревожная одновременно. – Покаялись?

– Да, все прошло удачно, – Эмиль радовался так искренне, словно забыл о смерти Федора Телятникова. Сказали, что я им очень помог. Жалко, что машину не разглядел. Если бы я решился высунуться раньше…

– Он бы и тебя пристрелил, – отрезала Александра.

– А я не знаю, мужчина это был или женщина, – ошарашил ее Эмиль. – Мы сейчас говорили с оперуполномоченным, он задавал вопросы, и я понял, что не знаю пола убийцы.

– Ты же слышал голос? – напомнила художница.

– Голос Феди! Говорил он. А тот отвечал очень тихо. Да и разговора почти не было. Пара фраз…

– То есть тот, кто пришел, явился только затем, чтобы убить, – Александра медленно двинулась к стоянке такси, расположенной метрах в ста от отделения. – Не для разговора, не для выяснения отношений. И ссоры не было, ты не слышал ничего похожего. И все произошло за пару минут, так?