Над пропастью жизнь ярче - Анна и Сергей Литвиновы

Заодно и кофе успел остыть.

Она выпила залпом все четыре кружечки. Закусила морковкой. Пирожок оставила на потом.

Первым делом попросила Бога, чтоб сохранил жизнь Зиновию.

И стала размышлять.

Ищут ее лично или нет?

Маскировка, парик, линзы – это все несерьезно, конечно.

Если установят Зиновия, найдут и ее. Его девушку.

Хотя…

Когда она в самый первый раз приехала к нему на своей машине, авантюрист не разрешил ей парковаться во дворе. Они оставили автомобиль на стоянке у круглосуточного супермаркета.

– Здесь надежнее, – объяснил Зиновий.

А потом показал еще пару местечек. У поликлиники. У детского сада. Все минимум в пятистах метрах от его подъезда.

– Охота была ноги топтать! – ворчала Саша.

Но он лишь ухмылялся:

– Зато для здоровья полезно.

И Виктор Валерьянович, как уверял Зиновий, не знал про нее ничего. Только имя.

А вчера, накануне великого дела, авантюрист приказал ей снять на почте абонентский ящик и отнести туда все документы. Паспорт. Студенческий билет. Кредитные карты.

Зиновий и про права с техпаспортом говорил, но их Александра, по собственной инициативе, оставила в бардачке своей машины. И оказалась права: насколько их сегодня выручила родименькая «восьмерка»!

Получается… шансы у нее есть!

А у Зиновия?

Очень легко проверить.

Саша с трудом проглотила пирожок и завела двигатель.

* * *

Терять любовь нужно поздней осенью или зимой, когда серое небо и кругом все мертво. Но понимать, что все кончено, теплой июньской ночью горько вдвойне.

Саша осторожным привидением скользила по Москве, а в глаза то и дело бросалось: парочка здесь, двое влюбленных там. Идут в обнимку, целуются на пустой автобусной остановке. Смотрят счастливыми глазами, строят планы. А у нее теперь никогда не будет мужа, детей. Будущего.

«Но разве не сразу было ясно, – спросила себя Саша, – что с авантюристами семью не построишь?» Таких, как Зиновий, невозможно представить за починкой розетки или под окнами роддома. Они врываются в твою жизнь, перепахивают ее, как метеорит землю, и уносятся дальше. А разговоры про счастливую жизнь на далеком карибском острове – неизбежная, красивая сказка. Обязательное правило игры.

Зиновий втянул ее в грязное, некрасивое дело.

Но он ведь и жизнь ей спас.

В марте мечтала умереть. Сейчас, в июне, мыслей о смерти нет и в помине. Врачи правы. Можно жить с ВИЧ.

Но только до чего ей хотелось, чтобы Зиновий сейчас сидел рядом.

«Может, все обойдется? Заявлять в милицию не будут, ранение окажется пустяковым?»

И чем ближе к дому Зиновия, тем больше Саша себя убеждала: все хорошо! Охранник тоже не имел права стрелять без предупреждения в толпе людей. Пойдет писать заявление – его и обвинят в незаконном применении оружия.

Почти успокоилась.

Добралась до Ленинского проспекта. Привычно оставила машину на стоянке у супермаркета. Половина шестого утра, небо золотится рассветом. Прохожих почти нет. Носятся поливалки, узбеки зевают, метут тротуары.

Саша старалась идти абсолютно спокойно. Мало ли, почему она так рано на улице. Может, в аэропорт надо. Или на заводе смена начинается в семь. Во двор вошла с деловитым видом – знаю, что сквозной, хочу путь к автобусу сократить.

В окнах квартиры – их с Зиновием – горел свет.

У подъезда стояла милицейская машина.

Александра не стала присматриваться. Еле сдерживая себя, чтобы не ускорить шаг, она пошла прочь. Миновала автобусную остановку. Вернулась к супермаркету. На всякий случай отъехала на пару километров. И только потом остановила машину и разрыдалась.

* * *

Два часа спустя, в восемь утра, ее ждало новое испытание.

Ехать в больницу нельзя, Зиновий прав. Но позвонить в справочную нужно было обязательно.

Телефонный номер – подмосковный – Александра записала еще вчера. Затормозила у автомата и обнаружила, что звонить по нему можно лишь в пределах столицы.

Использовать мобильник? Тот, что купил ей Зиновий?

Стоп-стоп.

В голове озарило, вспыхнуло. Как она могла забыть?! Авантюрист ведь ей говорил: сотовый телефон, если он включен, очень легко отследить.

А зарегистрирован аппарат на Зиновия. Черт! Она почти уверилась, что ей ничего не грозит, а сама, выходит, под колпаком?!

Трясущимися руками вытащила трубку. Растоптать? Выкинуть в окно? Стой, паникерша. Телефон здесь при чем? Достаточно уничтожить симку.

Уже начала ломать ногти, открывать. Но потом решила: какая разница? Три минуты все равно ничего не решают.

Осмотрелась по сторонам – обычное оживленное утро, никаких милицейских – и набрала номер.

Отозвались ей, на удивление, сразу. И голос почти любезный:

– Справочная, доброе утро!

– Здравствуйте, – пробормотала Саша. – Я хотела бы узнать о состоянии здоровья пациента…

– Когда поступил?

– Вчера. Точнее, сегодня. Сегодня, около двух ночи.

– Фамилия?

– Тарасов. Вадим.

Зашуршали страницы. Голос посуровел:

– Не поступал такой.

– Как не поступал?

– Молча.

И трубку швырнула.

Саша совсем растерялась. Зиновий до приемного отделения не дошел?

Или забыл, о чем они договаривались?

В любом случае надо звонить еще раз. Рисковать вдвойне.

Она снова набрала номер, зажала нос, задребезжала гнусаво:

– Доброе утро. Хочу узнать, как у Лескова Зиновия самочувствие.

– Лескова кого?

– Зиновия… – упавшим голосом отозвалась Саша.

– А вы ему кто будете? – голос сразу строгий.

Ответ Александра придумала заранее:

– Сестра. Лескова Марина.

– Минуту.

Трубка стукнула о стол.

Саша слышала: дама из справочной с кем-то переговаривается. Но слов разобрать не могла никак. Они ее сейчас пеленгуют, что ли? Александра когда-то читала в детективе: чтобы определить местоположение звонящего, надо обязательно продержать его на линии какое-то количество секунд.

Бросить трубку?

Поздно и глупо.

Она терпеливо ждала.

И наконец дама вернулась.