Последний человек на Луне - Юджин Сернан

К этому моменту ракета уже мчалась галопом над Атлантикой, и сила тяжести навалилась мне на грудь, как кирпичи. Мое сердце стучало как сумасшедшее, я скрежетал зубами, и бросив взгляд на Тома, понял, что и он тоже.

«Вот мы и в пути». Том, оказывается, был способен говорить. На другой половине корабля его пилот-новичок совсем ничего не мог сказать. Я выполнял требуемые от меня действия и одновременно чувствовал и видел вещи, которые не мог себе вообразить. Боже, ну почему я не поэт.

Теперь мы были всего лишь точкой на конце длинного белого парового следа, и с каждой секундой все больше удалялись от Земли, погруженные в мечту о чистой скорости, которая все нарастала, а ракета тряслась и моталась из стороны в сторону, продираясь сквозь атмосферу. Я был невероятно горд. Лишь пара десятков человек в мире прошла через то, через что я проходил сейчас.

Мы постоянно ускорялись, летя как стрела с огненным следом. Горящее топливо освещало нашу дорогу, атмосфера с высотой становилась всё тоньше и оказывала меньшее сопротивление. Мы справлялись с работой, но у меня было слишком много технических и пилотских задач, чтобы наслаждаться происходящим. После примерно двух с половиной минут полета мы дошли до конца работы первой ступени: два ее мощных двигателя выключились, и ступень отделилась, позволив вступить в дело меньшей по размеру второй ступени. Том сказал мне, что сейчас нас пнет как следует. Он был прав.

К моменту разделения нас прижимала к сиденьям сила в четыре с половиной раза больше нормальной силы тяжести, и вдруг вся эта мощь, которая толкала нас, пропала в мгновенье ока. Вот она горит и ревет, как демон, а затем бац! – и отсечка. Нас бросило вперед на ремни, и мы в такой степени потеряли момент движения, что находившийся позади нас гигантский огненный шар, все еще обладающий собственной скоростью, окутал корабль красно-оранжевым, с черной подбивкой облаком, в котором плясало и корчилось пламя и пульсировал дым, как во время страшного розыгрыша на Хеллоуин. Я видел огонь и только огонь, и хотя я точно знал, что происходит, и помнил, что этого нужно ожидать, моей первой мыслью было: мы горим!

Еще одно мгновенье, и включился двигатель второй ступени, бросив нас вперед через этот огненный шар. Опять стали расти перегрузки, и мы оказались прижаты к креслам, потому что вторая ступень вышла на полную мощь. Новая рука толкала нас дальше, прилагая все большее давление. На шестой минуте от начала полета мы выдерживали 7,5 g, хрипя, чтобы расправить легкие против этой невероятной силы.

Ракета израсходовала топливо за мгновенье до выхода на орбиту, и от борьбы с монструозным весом, не позволяющим даже дышать, мы тут же перешли к абсолютному ничто. Невесомость! Несколько гаек и болтов, забытых рабочими, выплыли из тех мест, где они скрывались, частицы пыли и небольшая веревочка начали медленный танец перед моим носом. Мои руки всплыли в невесомости, а ноги, одетые в металлические штаны, стали легче перышка.

Когда Том развернул корабль, чтобы мы могли увидеть Землю, я с интересом посмотрел в окно. Далеко внизу был синий океан, разграфленный белыми облаками, а затем под нами появился берег Африки.

Я в космосе.

И это здорово.

Успешный запуск «Джемини-9» получил двойную дозу похвал со стороны болеющей космосом американской публики, потому что это был наш второй триумф галактического масштаба за одну неделю. Накануне того дня, когда мы с Томом наконец-то отправились на орбиту, лунный зонд «Сервейор-1» совершил мягкую посадку на Луну и передал на Землю 144 фотографии. Таким образом, мы по крайней мере сравняли счет с Советами на беспилотном фронте, а может быть, даже немного вырвались вперед, потому что хотя их «Луна-9» села на Луну раньше, но передала только девять снимков. На пилотируемой же стороне космической гонки мы с Томом Стаффордом как раз и должны были подать на стол порцию новых космических рекордов.

В то время как я все еще приспосабливался к тому, что вешу ровно ноль фунтов, мою семью на Земле переполняли эмоции. Барбара в нашем доме в Нассау-Бей приободрилась после моего звонка и смотрела с оптимизмом. Но во время отсчета в доме висела напряженность, и Барбара нервно щипала и так уже рваную кожу вокруг ногтей. Когда телевизор показал, как наш «Титан» завис в воздухе в крутящемся облаке дыма и пламени, она повернулась к Роджеру и выдавила: «Это нормально?» Он ответил, что все выглядит хорошо, ракета пришла в движение, а затем и полетела. «Оле!» – закричала Линн Гиллиган, рыжая кузина Барбары, вскочила на ноги и взмахнула воображаемым плащом тореадора. Крики и аплодисменты сотрясли Барбуда-Лейн, а тем временем «Титан» ушел из поля зрения камеры, и Барбара упала на подушки дивана, и к ней вернулась способность дышать. «Скажи репортерам, что я очень устала», – попросила она подругу.

В конце концов Барбара совершила вылазку наружу и описала старт как чудесный и прекрасный. «Я знаю, что Том и Джин сейчас буквально на небесах», – сказала она, не уловив двойного смысла. Репортеры отметили, что лицо ее сияло, резко контрастируя с бледным и сосредоточенным видом после второй отмены. Трейси спросили, знает ли она, куда я утром отправился. «Папа собирается погулять и будет носить спасательный жилет», – сказала она, зевая. В это время она училась плавать и сопоставила мою реактивную установку со спасательным жилетом, который использовала в бассейне. Аналогия, придуманная моей дочерью, была лучше всех прочих.

«Вот ответ на наши молитвы, – сказала мама корреспондентам в Беллвуде. – Они и правда сделали это». В ее доме за стартом наблюдало шестнадцать родственников, друзей и соседей. «Это величайшее событие в моей жизни», – радовался отец, показывая всем застежку на галстуке с эмблемой «Джемини», которую я ему подарил. Он выкатил кофе и штрудель, а позднее выдал прессе холодное пиво. Ди дала своим третьеклассникам в начальной школе Линкольна выходной, чтобы посмотреть запуск.

Фей Стаффорд вышла из добровольной ссылки только после того, как пресса предложила взятку – репортеры обязались найти дом четырем котятам по имени Фузз, Фриц, Яп и Доктор Рандеву. Как всегда дальновидная, она предупредила, что проблемы «Джемини-9», возможно, еще не закончились. «Это было лишь первое препятствие», – сказала она, зная, что корабль «Джемини» делали вместе более 4000 подрядчиков из 42 штатов. Комик Билл Дейна, чей номер об астронавтах был настолько смешон, что Семерка дала ему звание Восьмого Астронавта, любил подчеркивать, что каждая из 1 367 059 частей корабля была поставлена подрядчиком, предложившим наинизшую цену. Помните ли вы, как при езде по грунтовке машина налетает на кочку, и ваш желудок на мгновенье упирается в глотку, а потом оседает обратно? Казалось, с наступлением невесомости «Джемини-9» наткнулся на фантастических размеров кочку, и мой желудок не хотел возвращаться на место. Из-за невесомости он продолжал болтаться где-то чуть ниже миндалин, и я почувствовал тошнотворный приступ болезни движения. Конечно, я ничего об этом не сказал – я же не какой-нибудь цыпленок в летнем круизе! Пройдет много лет, прежде чем астронавты признаются, даже друг другу, что большинство из нас чувствовало себя одинаково плохо в первые минуты в космосе.